Больше всего на свете Паша боялся безумия. Когда обычный человек, которого ты знал как облупленного, начинал вести себя неадекватно. Но страшнее даже не это — а непредсказуемость. Ты не знаешь, что случится в следующий момент. Вот к тебе идет босой старикашка, замотанный в плащ, ступая морщинистыми ногами по холодному асфальту. И непонятно, что он вытащит из кармана — замызганную «Барбариску» или здоровенный кухонный нож.

Ёж встряхнул головой, разгоняя морок. Шеф сидел все также, сгорбясь, теребя булку и глядя в землю. Неподалеку приземлился голубь — обычная неказистая птица грязно синего цвета. Он осторожно, будто и не был самым что ни на есть московским голубем, жадным и наглым, стал подходить к Геннадьичу, при каждом шаге вытягивая шею. И шеф его заметил.

Он отвел руку с булкой чуть дальше, будто приманивая птицу, а в следующий момент резко выбросил раскрошившийся кусок в голубя. Тот, словно ожидал, легко взлетел, и уже сев на ветку, стал осуждающе смотреть на шефа.

— Пошли, все настроение пропало эту тварь кормить, — поднялся на ноги Геннадьич.

Павел закивал, заискивающе улыбаясь. Все недавние мысли о несостоятельности начальника мгновенно вылетели из головы. В голосе шефа послышались нотки той самой силы, которая держала компанию долгое время на плаву. Его движения обрели былую уверенность, а взгляд вновь стал спокойным и осмысленным.

Они шли по узкой дорожке к машине, сопровождаемые телохранителями, а Ёж все поражался мгновенной метаморфозе, произошедшей с Геннадьичем. Он все пытался увидеть частички того сумасшествия, которое проявилось только что, но не находил. Это был снова тот самый матерый и часто битый волк, которого нельзя было одолеть в одиночку.

«Ну и слава Богу, показалось», — облегченно подумал Ёж, прибавляя ходу. Машина уже стояла у входа, и Паша, повертев головой, открыл дверь. Когда шеф садился, его внимание привлек мужчина на противоположной стороне улицы. Тот словно наблюдал за ними. Ёж потянулся за пистолетом, но соглядатай, будто заметив это движение, дернулся и зашагал в сторону домов.

Павел вытер мгновенно проступивший пот. Черт знает, что за день сегодня, нервов никаких не хватит.

К моему удивлению, с размещением вайнарцев проблем вообще не возникло. Я все боялся, что придется раскошеливаться. Такое ощущение, что меня укусил Глостер и ко всем финансовым тратам я относился как дети к касторовому маслу. Но обошлось. «Дикие» предложили рассчитаться натурой. То бишь в обмен на строительство дополнительных домов приютить бедных и обездоленных.

Я только за. Тем более могло так сложиться, что никакие дома и строить не придется, если «темные» возьмут Йоран. Если же все обойдется, то во вторую столицу польется такой денежный поток, что новый квартал будет стоить копейки.

К слову, число неписей, что боготворили меня, выросло до 34. Оказалось, это все не так сложно. Стоило лишь поговорить о бегстве из родного города, спросить, все ли их устраивает здесь, пообещать поспособствовать в случае чего, и вуаля. Но находились и такие наглецы, что думали, раз я спрашиваю «как у них дела», то стоит и правда рассказывать о своих злоключениях и требовать прибавку к пенсии. Дуболомы, одним словом.

Ну это ничего, в ближайшее время я собирался обработать оставшуюся часть, чтобы приблизить хотя бы восстановление Величия до 50 единиц в день.

Неплохо шёл прирост и самих последователей. Большую часть тут сыграли опять же сами вайнарцы, причем, в нескольких смыслах. Во-первых, 438 существ, пришедших в Йоран, приняли своим Господином Лока — вторым Богом или первым, не суть важно. Главное факт. Во-вторых, после успешной обороны Вайнара слух о доблестном Верховном жреце, спасителе жителей острова, довольно быстро облетел весь Тойрин.

Дита мне не подсказала, что начали думать обо мне обитатели других городов, но в численном эквиваленте прирост Йорана изменился в лучшую сторону. Если раньше к нам приходили от тридцати до пятидесяти существ в день, большую часть из которых составляло отребье всех мастей, то теперь приток повысился до сотни-полторы довольно добропорядочных бюргеров, попросту опасающихся за свою жизнь. Благодаря этим лавочникам, мастерам и крестьянам Йоран стал расти не просто количественно, но и качественно.

Таким образом, паства Ленивца существенно выросла. Даже удалось повысить многих до Послушников и Паладинов. Ситуация с этим всем выглядела так:

Лок, бог Лени.

Принятая религиозная парадигма Двоеверие.

Верховный жрец (Понтифик) — Крил.

Жрецы — Глостер, Илгран, Оточенто.

Паладины — 207 существ.

Послушники — 332 существа.

Последователи — 1839 существ.

А до новых плюшек надо набить без малого три тысячи. По сути, чуть меньше населения Локтра. Учитывая, что верить в Ленивого и Ужасного начинают только после посещения Йорана, то статистика не в нашу пользу. Не сгоним же мы сюда весь Тойрин? Хотя… если гора не идет к Магомету… нет, нет, это не значит, что Магомет трезвый, просто он как раз двигается к горе. Единственная загвоздка, мой ленивый начальник вряд ли будет за предвыборный тур по острову. А он нужен. Или хотя бы часть его.

Я решительно направился в термы, провожаемый благоговейными взглядами прихожан. Еще бы, Верховный жрец идет к самому Богу, Ленивейшему, Перворожденному. Лок явно не оправдывал всех своих эпитетов, потому что спал, развалившись на пуфе, полуголый и полутолстый. Пришлось будить.

— Отец вернулся на землю! Лок, что нам делать?!

— Я ничего не делал! — встрепенулся он, явно не зная с чего начать.

— Еще бы ты что-нибудь делал, — уселся я на свободный пуф.

— За такие шуточки иногда у Богов недосчитываются Понтификов.

— Да ладно, можно подумать, двери ломятся от кандидатур. Тут «Хэдхантера» нет, заколебешься нового Понтифика искать.

— Ну последователей у меня прибавилось.

— Угу, и благодаря кому? Ладно, Лок, потом будем выяснять, у кого причиндалы больше.

— Мы это, вроде, уже выяснили как-то, — ухмыльнулся Бог.

— Так вот, я к тебе по делу.

— Предсказуемо. Ты никогда не приходишь просто так.

— Лок, можешь отдать мне свою руку?

— Чего?

— Ну не знаю, отделить, оторвать. Как там у вас, Богов, это делается…

— Ты больной? — понизив голос, проникновенно поинтересовался Ленивый.

— Мне же не для некрофилии какой-нибудь, а для дела. Я даже план так назвал: «Путешествие мощей Перворожденного Лока по городам и весям Тойрина».

— Ты больной? — взгляд Лока стал действительно тревожным.

— Да ты дослушай сначала. Все просто. К нам приходит слишком мало существ. Точнее, нормально, но для моих наполеоновских планов недостаточно. Я вот что подумал. Как Верховный жрец я же могу обращать «серых» или неопределившихся в твою веру? Могу. Следовательно, будь у меня чудодейственный артефакт в виде частицы Бога, дело бы пошло быстрее.

— Ага, а мне надо всего-навсего лишиться руки?

— Это невзаправду. Ты же можешь вырастить новую. Ты же Бог, мать твою. В смысле Матерь.

— Ты Бога с ящерицей не путай. Отдай руку… — пропустил мой пассаж относительно своей родительницы Лок, — какая тебе нужна?

— Без разницы.

— Держи.

Он подбросил культю в воздух, и в следующее мгновение она приземлилась мне в руки. От неожиданности у меня ком к горлу подкатил. Это было похоже на что угодно, но ни на длань божию. Скорее на полуразложившуюся конечность зомби в каких-то серо-фиолетовых пятнах.

— И к этому верующие должны прикасаться? — с отвращением спросил я.

Лок был сама лучезарность. В этот момент из Ленивца он превратился в Бога Смеха. Вот зараза.

— Ты хотел руку, я дал руку, — развел он абсолютно здоровыми конечностями, — пользуйся. Если вопросов больше нет, то прошу тебя, оставь меня в покое.

Я бросил разлагающийся кусок плоти под ноги Богу и, скрипя зубами, вышел из терм. Ну вот как с этим несознательным начальником работать? Задницей не пошевелит, чтобы свою же участь и облегчить. И что теперь делать?