— Ты ведь понимаешь, что в вине тоже есть углеводы?

— Алкогольные углеводы не в счёт.

— Не думала, что ты придерживаешься правильного питания.

— Я думаю, что ты должна заиметь их обоих.

— Вино и попкорн? — спрашиваю я.

— И это тоже. Но нет, думаю, ты должна заиметь их обоих, — заявляет Ви, как бы между прочим, словно мы разговариваем о двух бокалах вина, а не о том, чтобы переспать с двумя мужчинами.

Я поперхнулась.

— Я не собираюсь ничего делать ни с кем из них.

— О, милая. Ной смотрел на тебя как на кусок мяса, будучи голодным львом.

— Он так не делал.

— Он так делал, — уверяет она меня. — Но то, как ты смотрела на него, тебе должно быть стыдно. Это тот же взгляд, который был у тебя, когда ты говорила о Голом Бонго-Парне, для твоего сведения.

— Я такого ни с кем не делала, — повторяю я, смотрясь в зеркало на стене и приводя свои волосы в порядок. — И не буду делать.

— Сколько времени прошло, когда ты что-то делала? — спрашивает Ви. — Пять лет?

— Прошло всего два года!

— Боже милостивый, два года?! Я пошутила про пять лет. Я думала, прошло, возможно, полгода. Но два года? Ты дала обет безбрачия, о котором я не знаю?

— Нет, — произношу я, неожиданно защищаясь. — Я просто… ты знаешь, что мне трудно ходить с кем-то на свидания.

Ви выгибает бровь.

— Не до такой степени трудно, чтобы потрахаться, милая.

— У меня… нет такой же свободы действий, как у тебя, Ви, — протестую я. Временами мне хочется этого. Хорошо, мне много раз хотелось это сделать. Дети губернаторов, сенаторов или конгрессменов находятся не под таким пристальный вниманием общественности, как дочь Президента. Конечно же, я не знаю, изменило бы пристальное внимание общественности что-то для Ви. Она живёт своей жизнью так, как хочет, и не извиняется за это. Это то, в чём я всегда ей завидовала.

— Я знаю, дорогая, — говорит Ви, смягчаясь. — Но два года?

— Трудно встретить кого-то, — утверждаю я. — Никто не хочет встречаться с дочерью Президента, кроме мужчин, которые хотят подняться по политической лестнице…

— Взобравшись на тебя, — перебивает Ви, шевеля бровями.

— Именно. Или парней, которые любят больше моего отца, чем меня.

— Или парней, которых выбирает твоя мать, — смеётся Ви.

Я не могу не рассмеяться вместе с ней.

— Они самые отвратительные.

— Ты должна сходить на свидание с Ноем Эшби, — молвит подруга. — И с твоим новым соседом тоже.

— Я не могу, — протестую. — Это ты сказала, что Ной был окружён скандалом.

— Ну, он будет окружён тобой на своём ранчо, — вмешивается Ви. — В частности, окружён твоими ногами, когда вы…

Я поднимаю свою руку вверх.

— Да, я уже поняла.

— Когда он будет тебя трахать. — Ви всё равно заканчивает.

— Я не буду трахаться ни с ним, ни с соседом. Я больше не встречусь ни с одним из них. Я даже не знаю, как это сделать. Встречаться с двумя парнями одновременно? Разве это не странно?

— Ну, видишь ли, когда женщина и двое мужчин действительно заботятся друг о друге, или когда сильно напиваются, иногда один берет её сзади, а другой…

— Вайолет Энн Мари Скотт, — прерываю я. — Я не могу поверить, что ты только сказала. Я не говорила о… о…

— Тройничке?

— О… — мой голос понижается до шёпота. — Да. Тройничке.

Ви вздыхает.

— Быть зажатой между двумя привлекательными мускулистыми мужчинами. Девушка может только мечтать о таком.

— Не могу поверить, что ты только что это сказала, — задыхаюсь я.

Странно то, что как бы я не возмущалась, когда Ви просто шутила о тройничке с Ноем и Эйденом, мысль продолжает появляться в моей голове до конца вечера, даже когда я делаю свои последние обходы на этом мероприятии, веду короткие беседы и благодарю спонсоров. Понимая, что Ной ушёл, я выдыхаю, пытаясь осознать — это облегчение или разочарование.

Позже, когда я лежу в постели, мысли о Ное и Эйдене вновь посещающие меня, совершенно необоснованные. Очевидно, я какая-то извращенка, потому что мой разум дрейфует к Эйдену и этой дерзкой ухмылке, которую он посылал мне, стоя передо мной почти голым. Затем он порхает к Ною и тому, как он пах — свежестью и мужественностью — когда стоял рядом со мной.

Я представляю, как Ной тянется к моему затылку, так же как он это делал на мероприятии, за исключением того, что на этот раз он притягивает меня близко к себе, его рот обрушивается на мой.

Губы Ноя прижимаются к моим, его язык мгновенно и без колебаний встречает мой. Когда он целует меня, моё сердце на мгновение останавливается. Я таю напротив парня, теряясь в каждом ощущении, когда он проводит руками по моим волосам, посылая мурашки по коже.

Затем, как только всё это началось, он останавливается. Затаив дыхание, я вопросительно смотрю на Ноя, но не слишком долго, пока Эйден не становится передо мной, взяв меня за руку и притянув к себе. Я врезаюсь в обнажённую мускулистую грудь Эйдена, следя за реакцией Ноя на это, но вместо того, чтобы расстроиться, он просто кивает.

— Поцелуй его, — молвит парень.

И я целую. Когда губы Эйдена касаются моих, я целую его в ответ. Моё тело тает напротив него, а его руки скользят по моей спине к моим бедрам, находя край моих трусиков, и стаскивая их вниз прежде, чем я смогу даже возразить.

Как будто я хочу возражать.

Моё сердце бешено бьётся в груди, когда я медленно скольжу пальцами между ног, очерчивая круги по моему клитору. Одна рука остаётся на груди, пока я поддаюсь похотливым мыслям о двух мужчинах. Это смешная, совершенно абсурдная, совершенно нелепая фантазия, которой у меня никогда не было.

За исключением того, что каждая часть моего тела сейчас на грани, воспламенённая электричеством, которое проходит сквозь меня при одной только мысли о том, чтобы быть вместе с Ноем и Эйденом одновременно.

Ной опускается на колени на пол, дёргая мои трусики до лодыжек, а затем отбрасывает их в сторону. Прежде чем я могу осознать происходящее, Эйден оказывается позади меня, тепло мужской груди против моей спины, его твёрдость прижимается к моей ягодице, когда его руки скользят вверх по моим рукам, а затем вниз к моей груди. Рот Ноя накрывает меня, его язык находит своё местечко у меня между ног, где он лижет и сосёт мой клитор, как эксперт в этом деле.

Я закрываю глаза, наслаждаясь ощущением дыхания Эйдена на своей шее, а его язык кружит над мочкой моего уха, пока не обнаруживает местечко на шее, которое заставляет меня сходить с ума. Я слышу, как кто-то громко стонет. Слишком громко, чтобы быть уместным, и мне требуется минута, чтобы понять, что это я. Я слишком возбуждена, чтобы смущаться, учитывая то, что Ной делает своими пальцами.

Я стону от ощущения его пальцев внутри, поглаживающих меня, прижимающихся к тому местечку во мне, что заставляет мои пальцы поджиматься. Их руки, кажется, везде – руки Эйдена на моей груди, мои соски требуют ещё больше внимания, когда он их щипает; руки Ноя обхватывают меня за задницу, притягивая к своему лицу, пока его язык ласкает мой клитор.

Я засовываю пальцы в свою скользкую киску, представляя, что это пальцы Ноя внутри меня. Когда я кладу руку на грудь, пальцами сжимая сосок, я представляю пальцы Эйдена. Я такая мокрая, такая нуждающаяся, что нахожусь на грани от мыслей о том, что оба мужчины хотят меня, прикасаются ко мне — трахают меня — что я слышу, как громко стону в тишине своей спальни.

— Тебе это нравится, не так ли? — спрашивает Эйден. — Я знал, что ты похотливая, как только увидел тебя.

Я стону в ответ, не в состоянии произнести ни слова прямо сейчас.

— Когда я сказал, что хочу перебросить тебя через плечо, отнести в дом и трахнуть тебя до потери пульса, это тебя возбудило, не так ли? — интересуется Эйден.

Мои мышцы в ответ сжимаются вокруг пальцев Ноя, когда он отрывается от моей киски, глядя на меня с усмешкой.

— Не стоит претворяться, Грейс, — говорит Ной, — потому что ты не можешь скрыть то, как реагирует твоё тело.

— Ты стала мокрой для нас? — спрашивает Эйден, его горячее дыхание напротив моего уха. Клянусь, я стала ещё мокрее, как только он задал вопрос. — Тебя заводит мысль, что два парня трахают тебя?

Стон срывается с моих губ, прежде чем я могу остановить его, и Ной стонет, посылая вибрацию между моих ног. Я не думаю, что смогу продержаться дольше — ощущение, что двое мужчин прикасаются ко мне — это уже слишком.

— Скажи это, Грейс, — приказывает Ной. — Скажи, что хочешь ощутить нас обоих внутри себя.

— Мм-хм-м, — бормочу я.

— Мы хотим услышать, как ты это скажешь, — приказывает Эйден, его пальцы под моим подбородком, когда он наклоняет мою голову к себе. Его другая рука сжимает мой сосок сильнее, посылая волну боли сквозь меня, за исключением того, что причинив вред, он усиливает ощущения. — Скажи нам, как ты хочешь, чтобы тебя трахнули. Хочешь, чтобы член Ноя был у тебя во рту, пока я буду сзади?

— Дерьмо, — выдыхаю я, моё дыхание неустойчивое, когда Ной втягивает мой клитор в рот для усиления акцента. Мои руки устремляются к его голове и, прижимая парня к себе, я как бы требую больше внимания от его рта. Я хочу больше пальцев внутри себя. Чёрт, я хочу, чтобы член Ноя был внутри меня. Или Эйдена. О, Боже, мне нужны они оба.

— Или ты хочешь объездить член Ноя, почувствовать его рот на твоих сиськах, пока я вставляю свой член в твою тугую маленькую задницу?

— О, мой Бог, — выдыхаю я, ошеломлённая грязными словами Эйдена и тем, что они оба делают со мной. Ощущений оказалось слишком много, чтобы справиться. Я слишком потеряна, слишком далеко зашла, чтобы мыслить логично и связно, слишком возбуждена, чтобы стесняться быть трахнутой двумя мужчинами.

От слов Эйдена в моей голове вспыхивает образ того, как он берёт мою задницу, а перспектива быть с ними обоими одновременно, заставляет меня мчаться к обрыву со скоростью грузового поезда.

Я трахаю себя пальцами снова и снова. Мой оргазм накрывает меня с такой силой, что я кричу громче, чем когда-либо думала, что смогу. Удовольствие раскалённое и ослепляющее, настолько подавляющее, что когда все заканчивается, я падаю обратно на подушку, моя грудь вздымается, пока я пытаюсь отдышаться.