Он мрачно натянул костюм, дергая тюлевые юбки. К юбкам прилагался скверно

сидящий лиф и старые балетные туфли. Сетка покалывала ноги. Выйдя в своем

розовом наряде на улицу, Томми почувствовал себя донельзя глупо, но все вокруг

были слишком заняты, чтобы обращать на него внимание.

Марго ушла, однако Маленькая Энн ждала его, и Бетси Джентри была здесь –

хрупкая немолодая усталая женщина с перевязанной ногой. Велев Томми сесть и

наклонить голову, Бетси нацепила ему парик и посоветовала быть осторожнее

на кувырках.

- Если он свалится во время представления, ты будешь выглядеть глупо, мальчик

мой.

В ее речи слышался легкий акцент. Томми было известно, что Бетси не

американка, но откуда она приехала, он не знал и никогда не интересовался. А

тут вдруг стало любопытно, но времени на вопросы не было.

- Этот твой пояс упадет через минуту. Маленькая Энн, дорогуша, подай

полотенце, я его закреплю.

Бетси принялась запихивать полотенце в розовый лиф, но Томми оттолкнул ее

руку.

- Не надо, – пробормотал он. – Пусть лучше эта штуковина падает…

Его смущению не было предела. Господи, только фальшивой груди ему и не

хватало! Раньше ему давали костюм для маленьких девочек, с прямым лифом.

- Ты слишком раздался в плечах, – раздраженно пояснила Бесс. – Маленькая

Энн, закрепи тогда булавкой.

Застегивая булавку, девушка шепнула Томми на ухо:

- Что с тобой сегодня? Не волнуйся… ты всю эту чепуху и во сне станцуешь.

- Я не волнуюсь. Просто чувствую себя полным придурком.

- Мама говорит, что ругаться нельзя, – чопорно пожурила Маленькая Энн.

- Я не ругаюсь. Все дети так говорят. Это не плохое слово.

Томми глянул в зеркало. Отражение казалось костлявым и неуклюжим, со

слишком широкими плечами и бледным лицом под соломенного цвета париком.

Маленькая Энн с завитыми кудряшками смотрелась в розовом наряде мило. Он

же выглядел как идиот.

- Помадой намазать?

- Да ну тебя! – взвился Томми. – Я, по-твоему, кто?

- Нет, ну что-то по-любому надо, – возразила девушка. – Томми, что случилось?

- Если мне что и надо, так это мешок на голову, – буркнул он.

- Оставь его, Маленькая Энн, – велела Бетси. – Томми, никому нет дела до того, как ты выглядишь.

- А выгляжу я так, будто бы сбежал из шоу уродов!

- Ничего подобного. Ты всего лишь один из десяти. И пока ты не сделаешь чего-

нибудь совсем ужасного – а ты не сделаешь – никто на тебя смотреть не будет.

Все, идите оба.

Стоя позади Маленькой Энн у «черного входа» – входа для артистов – Томми

мечтал превратиться в невидимку. Том Зейн-старший, все еще в пробковом шлеме

и белом костюме, в которых работал в большой клетке, задержался рядом и

оглядел сына с головы до ног. Ничего не сказав, махнул стеком в знак

приветствия и ушел.

- Наша музыка, – шепнула Маленькая Энн. – Две минуты, – она поправила волосы.

– Если забудешь, просто смотри на меня… Эй, Томми, ты чего?

- Чувствую себя странно. Будто сейчас стошнит.

Девушка схватила его за руку. Ладонь была такая же, как у него, – твердая, мозолистая, сухая от канифоли.

- Это ничего. У всех бывает. И у меня тоже. Ты справишься. Мама говорит, глупо

было не разрешать тебе регулярно выступать. Что ты не перенервничал вовремя.

Мама говорила тете Бесс… - она замолчала, стиснула его пальцы и выпустила. –

Наш выход.

И побежала к аппарату.

Выскочив с девятью девушками на манеж, Томми бросил быстрый взгляд на

публику. Когда он начал карабкаться к сияющим кольцам, солнце било в лицо.

Следующие шесть минут, пока барабанная дробь и взрыв аплодисментов не

возвестили о конце номера, у Томми особо не было времени заботиться о том, как

он выглядит. Уходя с манежа, он запнулся о ленту балетной туфли и упал на

клоуна. Тот беззлобно его оттолкнул. Возле форганга Марго потрепала Томми

по плечу.

- Неплохо, неплохо, только в следующий раз следи за ритмом, – и убежала на

следующий номер.

Томми пошел снимать розовый костюм и парик.

Вечернее выступление прошло так же, а ближе к ночи, когда рабочие готовили

цирк к долгому переезду в Сан-Анжело, в дверь трейлера Зейнов постучала

Марго. Внутри было темно: кабель передвижного генератора уже отцепили. При

свете керосиновой лампы Томми помогал маме складывать посуду.

- Входи, Марго, – пригласила Бесс Зейн. – У нас остался кофе… надо допить, а

то придется выливать.

Она налила кофе в пластиковый стаканчик.

Марго отхлебнула горькой черной жидкости.

- Хочу взять Томми в воздушный балет, пока Бетси не поправится. Я прослежу, чтобы ему что-нибудь заплатили.

- Тетя Марж, – выпалил Томми, – я же выступаю завтра с Сантелли в Сан-

Анжело, помните?

- Ну, нам ты нужен, а они обойдутся. Я поговорю с Тонио.

- Мама… – взмолился было Томми, но Бесс, повернувшись к нему спиной, мыла

кофейник.

- Делай, как сказано, Том-младший.

- Да, мэм… – понурился он.

Возразить было нечего.

По сравнению с прошлым годом Сан-Анжело выглядел меньше, грязнее, унылее.

Томми трудно было представить, что он действительно жил здесь с октября по

май, ходил в школу, разведывал местные улочки, заводил друзей. Теперь это был

просто очередной город.

Сантелли сегодня вышли пораньше, чтобы проверить аппарат. Анжело, вооружившись ватерпасом, лазил наверху, а Марио испытывал сетку старым

проверенным способом – прыгал по ней туда-сюда. Заметив Томми, он

остановился пожелать доброго утра.

- В чем дело, парень? Ты чего как в воду опущенный?

Томми рассказал, и Марио покачал головой.

- Да уж, не повезло.

- Ага. Мне так хотелось…

- Я говорю, что Бетси с ее ногой не повезло, дурачок. Слушай, будут и другие

города. Я, конечно, поговорю с Папашей Тони, но дважды появляться в одном

представлении – это слишком. Впереди куча времени.

Заметив на лице Томми горькое разочарование, Марио с грубоватым

добродушием добавил:

- Наверное, тебе тоже не повезло. Но даже если ты начнешь только в будущем

году, мы все равно сможем объявить тебя самым юным воздушным гимнастом

Америки. Эй, Анжело! – позвал он. – Как считаешь, можно будет в следующем

году объявить Томми самым молодым гимнастом в Штатах?

- Не выйдет! – прокричал Анжело. – У парня в Блумингтоне девятилетний летает.

- Не такой уж я и маленький, – уязвлено сообщил Томми.

- Ну, Джози тоже не самый старый цирковой слон страны, но на афишах

смотрится хорошо. Ладно, тебя уже ждут. Брысь!

Марио отвернулся, а Томми, сражаясь со злой обидой, побежал на репетицию

балета.

Перед дневным представлением, когда возле кассы уже собралась толпа, Томми

отправился искать друзей. Он увидел их издалека и, нырнув под веревочный

барьер, позвал:

- Джефф, Нэнси! Сюда!

- Привет, Томми! Рады тебя видеть, дружище.

- Город, вижу, по-прежнему на месте.

- Не-а, его последней пылевой бурей сдуло, – ответила Нэнси Марлин.

Она переросла Томми и собирала волосы в пучок на макушке. Новая прическа ему

понравилась.

- Чем лето занимался? – спросила она.

- Как всегда переездами. А вы?

- По большей части готовился к осенним футбольным матчам, – сказал Джефф.

– У нас построили новый бассейн. Будешь ходить сюда в школу зимой?

- Не знаю, вряд ли. Папа говорит, для котов тут слишком сухо.

- Жаль. А то бы вместе на футбол пошли. Ты хоть и маленький, но шустрый, –

Джефф посмотрел на суматоху за барьером. – А что там вообще творится?

- Хотите посмотреть? – предложил Томми.

- А нас пустят? – неуверенно поинтересовалась Нэнси.