Она пожала плечами.

— Мы переписывались насчет проекта Купера, но разговаривали вживую, кажется, тоже около года назад.

Хантер кивнул.

— Спасибо. Извини, что побеспокоил.

Он довел меня до своей двери, сняв руку с моей поясницы всего на секунду, чтобы открыть замок, а потом подтолкнул меня внутрь. Поставив мою сумку на пол, он повернулся и смахнул волосы с моих глаз.

— Что случилось?

— Я была в ванной. Услышала, что открылась дверь, и решила, что это ты. Когда я вышла, она стояла в гостиной и только что сбросила на пол плащ. Она была полностью голой.

Хантер кивнул и, прежде чем заговорить, обдумал эту информацию.

— Если бы я ждал тебя, и в квартиру вломился незнакомый мужик, который поприветствовал бы меня членом, я бы точно взбесился. Уверен, я бы поставил ему фингал, а потом свалил бы нахрен оттуда.

Десять минут назад я и представить себе не могла, что у Хантера получится меня успокоить. Однако когда он поставил себя на мое место, большая часть моего гнева рассеялась. Мне по-прежнему было больно, но он остудил мой огонь.

— Ну почему она такая красотка со сногсшибательными формами?

— До тебя ей далеко. Причем очень.

Хантер был либо слепым, либо отличным лжецом, поскольку казалось, что он говорит искренне.

Он взял меня за руку.

— Это было давным-давно, как-то после праздничной вечеринки. Я даже не знал, что она в городе, а если б и знал, мне было бы все равно.

Я кивнула.

Хантер притянул меня к себе, и я не сопротивлялась, когда он заключил меня в крепкое долгое объятие. В какой-то момент моя злость растаяла, и я тоже его обняла.

Он уткнулся носом мне в шею.

— Душистый горошек, — пробормотал он. — До встречи с тобой я не знал, как он пахнет, а теперь чувствую его аромат всюду и думаю о тебе.

После того, как драма улеглась, Хантер принял душ. Утро он провел на стройке, а остаток дня у него заняла дорога. Всю неделю я воображала, что оказавшись наедине, мы в тот же миг посрываем друг с друга одежду, но нежданный визит его соседки сбил мне настроение. Правда, лишь до момента, пока Хантер не вышел из ванной. На нем было одно полотенце, и он выглядел до безумия горячо.

Я никогда не была хорошим игроком в покер. Эмоции всегда отражались у меня на лице. Поэтому Хантер заметил, что я буквально пожираю его глазами. Кажется, я даже неосознанно пустила слюну, любуясь рельефом его груди. Боже. В реальной жизни таких мужчин не существовало. Разве что на рекламных плакатах с фитнес-моделями около редко посещаемого мной тренажерного зала... не в реальности — нет. Все восемь кубиков его пресса были четко очерчены и вызывали желание провести по ним языком. Без рубашки его широкие плечи выглядели еще шире, если такое вообще было возможно, и я не могла даже начать объяснять, как на меня воздейтствовали косые мышцы его живота, буквой V уходящие за полотенце.

— У нас все хорошо? — В голосе Хантера была хрипотца. — А то, если ты продолжишь вот так смотреть на меня, я перегну тебя через спинку дивана, и экскурсия по оставшейся части моего тела пройдет у тебя внутри. Но я бы предпочел, чтобы в наш раз первый раз ты не злилась.

Мой взгляд подскочил к его лицу, и он усмехнулся.

— Не пойми меня неправильно, я бы с радостью трахнул рассерженную тебя. Желательно, правда, чтобы в ярости были мы оба. Но не в первый раз.

Я сглотнула.

— У нас все хорошо.

Хантер сохранял дистанцию между нами, и это наводило на мысль, что он сам сдерживается из последних сил.

— Голодна?

Решив позаимствовать что-нибудь из его арсенала плейбоя, я выгнула бровь.

Он хмыкнул.

— Ты станешь моей погибелью. Просто уверен в этом. — Хантер провел ладонями по лицу. — Ты уже ужинала?

Нет, но в данный момент еды не было в хит-параде моих желаний.

— Мне не настолько хочется есть.

— Я закажу нам что-нибудь. — Пока он говорил, мой взгляд опустился к тонкой дорожке волос, которая уходила от его пупка вниз и скрывалась под полотенцем. Уходя в спальню, он проворчал: — С тобой очень сложно вести себя правильно.

Хантер сбросил с дивана на пол две подушки.

— Не возражаешь, если мы поедим здесь?

— Нет.

Он включил негромкую музыку и достал бутылку вина, а я распаковала нашу еду. Мне понравилось то, что в один день он сам приготовил ужин и сервировал его на кухонном островке, а в следующий раз протянул мне палочки и коробочку с китайской едой. В ужине за журнальным столиком было что-то интимное. Я выбрала курицу с кешью, а Хантер лапшу с креветками чоу мейн. Время от времени он протягивал свою коробочку мне, и мы обменивались едой и улыбками.

Когда я не убегала от Хантера в буквальном или переносном смысле этого слова, то искренне наслаждалась его компанией.

— Как прошла твоя командировка? — спросила я.

— Напряженно. Клиент раз сорок менял свое мнение и в конечном итоге согласился на то, что я предложил в самом начале.

Я усмехнулась.

— Знакомо. Ты умеешь настаивать на своем.

Он рассмеялся.

— А как дела у тебя? Поездка в тюрьму к бывшему прошла без проблем?

Я поставила коробочку на пол.

— Как всегда нет.

— Что случилось?

— Я вожу Иззи на свидания с отцом, потому что забочусь о ней, а Гаррет использует ее, чтобы поговорить со мной, и пытается выудить из нее какую-то информацию. Иззи начинает понимать, что на самом деле представляет из себя ее папочка.

— Паршиво. Судя по всему, он не ценит того, что потерял.

— Ага. И в этот раз он очень сильно обидел ее. На обратном пути она практически прямо сказала, что после выхода Гаррета хочет остаться со мной.

— А ты как к этому относишься?

— Если честно, до разговора с ней я и не задумывалась об этом. Еще недавно она закрывалась в своей комнате и тихо ненавидела меня. Но когда Иззи призналась мне, я поняла, что больше не представляю без нее своей жизни. Сколько бы она меня ни отталкивала, ей все равно нужна мать. Возможно, с Гарретом получится договориться. — Я пожала плечами. — В большинстве разведенных пар опеку получает мать, а отца дети навещают на выходных. Да, у нас нет общей ДНК, но все равно я воспринимаю ее как родного ребенка.

Хантер как-то странно посмотрел на меня.

— Что? — спросила я.

— Ты отличная мать.

У меня сжалось сердце. Отличная мать. Мне еще никто не говорил таких слов.

— Спасибо. Как я уже говорила, я понятия не имею, что делаю, но всегда стараюсь ставить Иззи на первое место.

Хантер поставил коробку с едой на столик и допил оставшееся в бокале вино.

— Иди-ка сюда, секси-мамочка.

Он протянул мне руку и, когда я приняла ее, переместил меня так, что я оказалась верхом у него на коленях.

— Еще никогда не трахал горячую мамочку.

Я усмехнулась.

— Какой же ты грубиян.

Хантер переплел наши пальцы, и его взгляд посерьезнел.

— У нас все хорошо?

— Да, — вздохнула я.

— Твои глаза утверждают другое.

— О чем ты?

— Они говорят, что ты хочешь меня или же мечтаешь сбежать. С тобой никогда не бывает иначе. Когда я был маленьким, мы с моим братом Дереком и соседскими детьми играли в игру «Красный-зеленый-раз-два-три». Один человек был ведущим, а прочие игроки должны были догонять его, пока тот пел «красный-зеленый-раз-два-три». Но в любой момент он мог выкрикнуть: «Красный свет!», и тогда все должны были замереть.

Я нахмурилась.

— Я знаю эту игру, но какое отношение она имеет ко мне?

— Ты ведущая. Я пытаюсь догнать тебя, но мне кажется, что ты вот-вот крикнешь: «Красный!», и мне придется остановиться. И заработать, наверное, самый тяжелый случай спермотоксикоза в истории.

Аналогия была немного абсурдной, но точной. Я с самого первого дня то флиртовала с ним, то отталкивала и искала предлог для побега. Но правда за этим стояла одна.