Егор стоит позади. На нем уже нет галстука, а ворот рубашки распахнут в разные стороны, он бегает по Рите взглядом, не зная с чего начать. Убирает руки в карманы.

Марго не шевелится. Наступает молчание. Визуальный контакт.

— Я останусь сегодня здесь? — спрашивает он, получается с хрипотцой. Рита кивает, хватаясь за перила, — хорошо, — кивает, — тогда, спокойной ночи.

— Спокойной, — девушка медленно разворачивается и переступает последнюю ступеньку.

В комнате, стоит ей закрыть дверь, как она плотно прижимается к ней спиной, сползая на пол. Платье подминается, и становится похоже на балетную пачку. Рита прикрывает глаза. Сердце бьётся с бешеной скоростью, заставляя тяжело дышать.

Егор же, спускается вниз, расстёгивая на ходу рубашку. В кухне достает бутылку водки, странно, что нет ничего, кроме нее. Откупоривает, наливает в кружку. Не в стопку или бокал, а именно в кружку. Роется в холодильнике, выставляя на стол пару тарелок.

На душе слишком погано. Не думал, что так среагирует на все происходящее. Где-то внутри у него все же прорывается совесть. Но весь этот прилив разочарования больше связан с Раевским, даже в голове ему противно обозвать его отцом. Даже в голове. Да и после Риткиных слов, там в этой маленькой комнате что-то щелкнуло, стало противно от себя, от своих поступков. Слишком много безразличия, слишком много цинизма, слишком много бездушия. Залпом осушает кружку, морщится, утирая рот рукой. Нужно напиться, непременно, нужно напиться… А завтра все будет, как и прежде.

— Воды принеси, — охрипшим голосом шепчет Егор. Яркий дневной свет режет глаза.

— Обойдешься.

— Когда я встану, знай, ты окажешься симпатичным трупом!

— Сначала встань, — нарочито громко отвечает Марго, заставляя его морщиться.

— Не сомневайся, — мужчина медленно скатывается с дивана, присаживаясь на ковер.

— Знаешь, у нормальных людей на утро после свадьбы все болит от бурной брачной ночи, а у тебя — от бурного похмелья, — насмехается Рита, болтая ногами, сидя за барной стойкой.

— Это предложение? — озадаченно интересуется Егор.

— Ни за что в жизни!

Девушка спрыгивает со стула и закрывает ноутбук. Засунув его подмышку, Рита с топотом проходит мимо Маркова, и с таким же топотом взбегает вверх по лестнице.

Егор уже собирается открыть рот, когда адская боль ударяет по вискам. Прикрыв глаза, мужчина накрывает лоб рукой, откидывая голову на диван. Такого похмелья у него не было давно. Однозначно, так пить нельзя, ни в коем случае. Последние часы вчерашней ночи превратились в одно размытое пятно. Проведя ладонями по лицу, он медленно вдыхает и открывает глаза.

— Тебе звонили сотню раз, — сообщает Рита, спускаясь вниз. В руке у нее красуется телефон Егора.

— Кто? — опускает голову.

— Разнообразные фамилии, — уточняет, кидая телефон. Егор мгновенно выходит из дремы, ловя мобильный.

Рита продолжает стоять на лестнице. Ей забавно наблюдать за его мучениями. Сейчас это кажется уже смешным, но вот ночью этот несносный храп, доносящийся снизу, не смотря на закрытую дверь и подушку на голове, был адом.

Потоптавшись на лестнице, она ступает вниз.

Егор тем временем звонит по одному из номеров.

— Твою мать, — орет в трубку, заставляя Риту подпрыгнуть, — я тебя на кол одену!

Рита кривит лицо, разливая кофе по кружкам.

— Ладно, вези документы. Домой ко мне. Я сегодня в офис не приеду, — Марков швыряет телефон, переводя взгляд на Марго.

— Я налила кофе… будешь? — поднимает взгляд, слегка смутившись. Ей не нравится собственная реакция, она должна подложить ему жабу под подушку после его пьяного храпа, а она наливает ему кофе. Что за чертовщина твориться в этой квартире?!

Мужчина медленно поднимается с пола, упираясь кулаком в диван.

Когда он входит на кухню, Рита с силой вцепляется в кружку. Ей жутко не комфортно. Все слишком неправильно.

Егор бесцеремонно отбирает кружку у нее из рук, пододвигая к себе.

— Ты из нее уже пила, я видел. Так надежней.

Рита улыбается, хватаясь за новую. Опасается. Уже хорошо. Хоть чему-то да она его и научила.

— Не лыбься, — одергивает ее Марков. Лаврова лишь закатывает глаза. — Завтра с утра тебе нужно приехать в офис, мне нужна твоя подпись, — между делом заявляет он.

— Зачем?

— Надо.

— Развернуто, — хмурится.

— Тебе большего знать не нужно. Просто распишись и не делай мне нервы.

Марго задумчиво смотрит на Егора, не понимая, зачем ему нужна ее подпись?! Как минимум — это странно.

— Хорошо. Но не с утра, у меня пары.

— Какие пары?

— В университете.

— Ты учишься в универе?

— Только не говори, что не знал.

— Не знал.

— Бог ты мой, Марков чего-то не знал, надо рассказать журналистам, — Егор ухмыляется, делая глоток. Горький кофе обжигает горло. Мужчина морщится, — Ой, — подскакивает Рита, замечая выражения лица Егора, — я не спросила про сахар и молоко, — тараторит, подвигая стеклянный кувшин и сахарницу.

— И так нормально, — отмахивается Егор. Рита пожимает плечами. — Значит, учишься… на кого?

— Переводчик.

— Английский?

— Английский и французский.

— Интересный выбор, — делает еще глоток, чувствуя отвращение к этому напитку. Он ненавидит кофе, терпеть не может, но пьет. И с чего вдруг? С того, что она искренне предложила… он видел, что искренне… видел.

— Нормальный, мне нравится, — девушка расплывается в улыбке, на щеках появляются ямочки.

— Рад за тебя, — Егор отодвигает от себя кружку и меняется в лице. Рита напрягается. — Поеду я. Привезут документы, положи в кабинете, — просит, выходя из кухни.

Рита растерянно смотрит ему вслед, не понимая, что могла сказать не так. Это дурацкое, вечно преследующее, чувство вины раздражает. Какая ей разница, почему он уходит? Сваливает и отлично. Без него здесь гораздо лучше.

Марков быстрыми движениями застегивает пуговицы на пальто, стараясь не оглядываться. Все, что сейчас произошло, уже заслуживает Красной книги, или как минимум Книги рекордов Гиннеса. Он выпил полчашки кофе, разговаривая, ни разу не нахамил… хотя, если быть честным, то он и не хотел, не хотел грубить или ставить ее в неловкое положение.

Этот обеденный злосчастный кофе оказался слишком странным, слишком мирным, слишком семейным, таким, который выбивает почву из-под ног. Таким, который заставляет задумываться, анализировать. А ему не нужны лишние мысли и анализы.

Проще дать ей денег и не пересекаться вовсе. Каждая их встреча слишком живая, слишком эмоциональная, а эмоции никогда не приводят ни к чему хорошему, никогда. С Леськой и десятками других у него нет всех этих пустых разговоров. Там все предельно просто и ясно. Каждый знает, чего он хочет, знает и берет сполна. С Риткой же все иначе. Она ничего не просит, ничего не хочет, но постоянно норовит поговорить. И смотрит, даже смотрит по-разному, иногда, словно видит перед собой сатану. А иногда так, будто видит перед собой кого-то очень дорогого. Этот второй взгляд, его ни с чем нельзя перепутать. Он видел его тысячи раз у своей матери, именно так она смотрела на отца, пока тот не ушел.

Этот понедельник выдался для Риты самым ужасным за всю ее жизнь. Катька, конечно же, растрепала всем в университете о свадьбе. Не успела Марго зайти в аудиторию, как наткнулась на десяток вопросительных взглядов, жаждущих подробностей. Уставившись в пол, девушка молча пересекла кабинет, усаживаясь на свое место. В помещении стало душно и до жути тихо. Казалось, что все вокруг смотрят на нее, как на инопланетянку.

За обеденным кофе Рите хотелось спокойствия, именно поэтому она выбрала самый дальний столик, подальше от чужих глаза. Голова шла кругом, эти вопросы выжали из нее все силы. Рита отпила напиток, замирая. Перед глазами всплыло вчерашнее утро. На языке вертелся единственный вопрос: почему он ушел?