Как они любуются на золотые купола,

Так чтоб все любили меня

И не могли на меня досыта налюбоваться.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Тот, кто знает эти заговоры, никогда в жизни не испытает голода, потому что если у человека есть хлеб, то он будет жить.

Времена бывали разные. Было время, когда люди в поле колоски собирали, только чтобы спасти себя и своих детей от смерти.

Но те, кто знал тайные слова заговоров на хлеб, не претерпели ужаса голода. В качестве примера привожу одно письмо на эту тему:

«Батька мой ушел на фронт и сгинул. Три года не было от него вестей. После очередной бомбежки мы остались без крова. Мама и мой брат вынуждены были уехать из места, где мы прожили всю нашу жизнь. По направлению мы приехали в деревню Нечаевку, и нас подселили к одной женщине. Пока мы ехали, нас обокрали, и мама, видимо, перенесла тогда инфаркт на ногах. В дороге она еще хоть как-то держалась из-за нас, своих маленьких детей. А уже на месте, в доме бабы Кати, она совсем свалилась, лежала и не поднималась. Мысль, что в такое ужасное время у нас украли последнее, совершенно ее разрушила. Видимо, она без конца думала об этом, чувствуя себя виноватой, что не смогла уберечь то, что хоть как-то могло нам помочь выжить. Со страданием в голосе она говорила об украденных колечках, серьгах и тех немногих ценностях, которые были бы хоть каким-то подспорьем в голоде и разрухе.

Хозяйка, баба Катя, увидев в очередной раз мамины слезы, села возле нее на низкую табуретку и стала говорить:

– Давай договоримся, Нина, так. Чтоб ты больше не плакала, детей и меня не расстраивала. Украли и украли, забудь. Хочешь верь, хочешь не верь, но, пока я жива, голода ты не почувствуешь. Дети и ты всегда будете сыты. Но только чтобы ты никогда и нигде об этом не говорила.

Она оглянулась на печь, где мы с братом спали. Вернее, брат спал, а я делала вид, что сплю. Комнатка была маленькая, и я все слышала, да и слух у меня был хороший, как, впрочем, у всех молодых людей. Я слышала, как мама жалобным голосом говорила бабе Кате, что боится смерти, боится за нас, детей, и что она понимает, что баба Катя ее просто успокаивает, а на самом деле, как это она, старый человек, может прокормить нас всех. Ведь судя по тому, как она живет, надеяться не на что. Еще мама говорила, что видела, как целые семьи умирали от голода, и лучше уж она сразу порешит себя и своих детей.

Услышав отчаянные слова моей мамы, баба Катя наклонилась еще ниже к ней и сказала почти шепотом, но я все равно все слышала:

– Ниночка, деточка, нельзя брать на свою душу грех самоубийства и грех убийства невинных детей. Говорю тебе: я знаю молитву, через которую Господь дает хлеб, но это моя тайна, доставшаяся от моей прабабки. Я бы тебе никогда об этом не сказала, но я уже не могу видеть, как ты надрываешь свой больное сердце слезами. Если ты и не решишься на самоубийство, так все равно изведешь себя слезами. Умрешь, что я с твоими детками буду делать, ведь мне уж много годков. Я уже старей поповой собаки. Хлеба будет достаточно, но только нельзя будет этим хлебом торговать и давать взаймы тем, чье имя не названо в молитве о хлебе.

И действительно, хлеба мы ели досыта, он всегда был в доме, где мы квартировали. До сих пор помню вкус того хлеба и кипяченой воды с корнем солодки и цикория (для сладости).

Несмотря на то что я тогда была еще ребенком, я никому, даже брату, не рассказала об услышанной тайне бабы Кати. Детским умишком я понимала, что от этого зависит, будем ли мы живы или же умрем от голода.

Я уже старый человек, давно умерли мой брат и моя мама. Голода нет, да и не знаю я тех слов, чтобы водился в доме хлеб.

Вашу книгу мне подарила внучка. Вот я и решила Вам написать свою историю о чудесном хлебе, который давал нам Господь. Пишу первый раз в жизни такому человеку, как Вы, поэтому простите, что написала не очень складно. Если что, поправьте сами.

Низко Вам кланяюсь. Прошу помолиться обо мне. С уважением,

Гуселина Варвара».

Действительно, есть молитвы и заговоры от мора, голода и на урожай, а есть также потайные слова, чтобы в доме всегда был хлеб. Некоторые из них я передам вам.

Икону Спасителя ставят в передний угол на подвесную полку. Раз в год, на Спасов день, кладут краюху хлеба за икону. Заговаривают эту краюху так:

Господь Спаситель,

Ты семь хлебов преломил,

Четыре тысячи человек накормил.

Накорми, Боже, и меня,

Рабу грешную (имя), тоже,

Накорми и своих рабов (имена).

Что в моей квашне?

Христос Спаситель, от голода избавитель.

Он мне поможет,

Хлеб мой перемножит.

Кто к моей квашне идет?

Матерь Божья идет,

Своими руками мне хлебушек несет.

Разбросай по мне, по Божьей рабе (имя),

Хлебную спорину.

Именем Иисуса Христа и Его Святой Крови,

Сусеки, наполняйтесь,

Спорины, размножайтесь.

Как семь хлебов помножились

Для четырех тысяч ртов,

Так будь, хлеб Иисуса, каждый день нам готов.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Из рассказа Кормышевой К. П.:

«Осенью прошлого года мы переехали на новую квартиру. Переезд был вынужденный и безрадостный, так как мы отделились от сына и снохи, которые не захотели жить вместе с нами.

Войдя в новое жилище, я сдуру в сердцах воскликнула:

– Не квартира, а склеп, могила какая-то. Хоть ложись и помирай в ней!

Дочь Зина усмехнулась и сказала:

– Вот и будем все в этой могиле жить, раз братец нам это пожаловал.

Первой умерла Зина, вслед за ней, через два месяца, мой муж, потом Павел, и вот теперь я осталась одна.

Я думаю, что виной всему мои слова, сказала – как припечатала. Все прибрались, наверное, и я скоро уйду за ними».

Я уже писала о том, что в сутках есть часы и минуты, которые, как зеркало, отражают наши слова и даже тайные мысли. Наверняка вам знакома такая фраза: «В добрый час сказать, а в худой промолчать». Это как раз то, о чем я вам говорила выше. Не бросайте бездумно фразы и тем более проклятия, чтобы потом не раскаиваться. Если же вы сказали что-либо необдуманно, встаньте лицом к зеркалу, так, чтобы сзади вас было какое-нибудь зеркало и вы могли бы себя видеть сразу и спереди, и сзади. Глядя на себя, скажите три раза:

Зеркало святой Елены, появись,

Ангел мой, с двух сторон отразись,

Худое слово надвое не переломись.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

(бывает и такое)

История, которую мне рассказала одна девушка, потрясла меня тем, что поступок был продиктован бравадой и глупостью. Но я уверена, что если бы родители с детства наставляли детей и учили любви к Богу, то этого случая могло бы не быть.

Алена и Миша дружили со школы. Кинотеатров в городе не было, и они просто прогуливались по городу или сидели на лавочках. Однажды, замерзнув, они зашли в церковь, людей было не очень много, они ходили и разглядывали иконы. Подошла служащая храма и сделала Мите замечание, что он не снял шапку, входя в храм. Может быть, и вправду она это сделала не совсем тактично и слишком громко. Только Михаил не желал, видно, чтобы его считали малолетним пацаном, и сказал служащей: «Да пошла ты...» Находившиеся в храме люди поддержали служащую. Чтобы досадить всем или желая, чтобы последнее слово осталось за ним, Михаил достал сигарету и демонстративно прикурил от лампадки.