Я участливо выслушала Спетти и спросила, что она думает делать. Может, ей стоит в среду куда-нибудь уехать от греха подальше, чтобы избежать конфликта. Но Спетти мне ответила, что она не даст себя в обиду и сумеет постоять за себя и свою любовь. Уходя от нас, Спетти пригласила меня с мужем на ланч в среду. «Но ведь в среду приедут мои родители», – сказал Джек. «Вот и хорошо, пусть познакомятся», – сказала Спетти.

Джек промолчал, и было неясно, одобряет ли он это приглашение. Я решила, что Спетти пригласила нас в надежде, что ее свекровь постесняется нас и не станет учинять скандала при посторонних. Оценив ее хитрый ход, я решила поддержать соседку своим присутствием. Поскольку тоже знаю на своей шкуре, что такое вздорная свекровь. В среду мать Джека появилась на роскошной машине. В свои 56 лет она выглядела от силы на 30. Была ли это заслуга пластодермолога или ее абсолютно беспечной жизни, я не знаю. Но то, что она выглядела превосходно, это было бесспорно. Вела она себя так, как будто Спетти не было вообще в этом доме. Мне было жаль Спетти, я видела, как она изо всех сил старалась угодить своей свекрови. Стол был уставлен вкусными закусками. Спетти, несмотря на свою подавленность, выглядела очень мило. Было видно, что она всячески хотела понравиться своей свекрови. За весь вечер я ни разу не видела, чтобы свекровь посмотрела на Спетти или хотя бы просто обратилась к ней. Наоборот, она демонстративно делала вид, что не слышит того, что говорит ее сноха. Обещанного скандала она не учинила, видимо, приняв во внимание наше присутствие.

Наконец она объявила, что уезжает домой. Все стали прощаться. Спетти сказала, обращаясь к свекрови: «Приезжайте еще, мы будем очень рады». Не поворачивая головы, ее свекровь заявила: «Пока ты в этом доме, моей ноги здесь больше не будет». На Спетти было страшно смотреть, она сделалась белее белого цвета. После отъезда гостьи я попыталась утешить Спетти. Но, похоже, она даже не слышала моих слов. Было видно, как сильно она переживает, и ей было не до меня. Мы с мужем ушли домой, и у меня было какое-то щемящее, дурное предчувствие. На другой день я позвонила Спетти, желая убедиться, что она в порядке. Телефон не отвечал. Позже я видела, как к их коттеджу подъехала машина и Спетти, выйдя из машины, внесла в дом большую коробку. Я попыталась снова позвонить ей, чтобы узнать, как она себя чувствует, но она не взяла трубку. Обеспокоившись, я отправилась к ним. Дверь была открыта, и я вошла. Пройдя по коридора, я пошла на звуки в кухню и обалдела от увиденного. На столе стоял торт, изображавший свекровь Спетти.

У нас, как и повсюду, есть кондитерские, где готовят на заказ всевозможные торты. Я видела всякие торты, но тот, что стоял на столе у моей соседки, меня просто поразил. Это была миниатюрная копия Элизабет, видимо, сделанная по ее фотографии. Розовое из крема платье, шляпка и даже перчатки на ручках – все было шедевром, а невероятная схожесть с оригиналом приводила в изумление. Спетти держала в руке нож, видимо, готовясь отрезать кусок от необычного торта. Увидев меня, она на мгновение смутилась, но тут же взяла себя в руки.

«Хочешь попробовать торт?» – спросила она меня, однако по ее тону я поняла, что явилась не совсем вовремя и некстати.

«Я волновалась за тебя, – сказала я, – а ты не брала весь день телефон, и я подумала, что-то случилось». На языке же у меня вертелся вопрос, который я не решалась ей задать. Зачем потребовалось заказывать торт с фигуркой – копией ненавистной свекрови. Вот если бы было наоборот, ну, скажем, юбилей любимой свекрови или еще какое торжество. И то вряд ли кому-то понравится, если гости режут твое изображение на куски, а затем его поедают. Пока я об этом про себя рассуждала, Спетти с явным удовольствием раскромсала Элизабет. Срезав ее голову с кокетливой шляпкой, она съела ее в первую очередь.

Не знаю почему, но я не стала есть этот торт, сказав, что и так набрала лишний вес и хочу похудеть. Спетти не очень меня уговаривала. Кусок за куском исчезали у Спетти во рту, и я больше уже не могла на это смотреть. У меня было такое чувство, что Спетти людоедка и только что съела свою свекровь. Найдя предлог, я ушла домой. Вечером муж сообщил, что узнал от соседа, что его мать разбилась. Он сказал, что у машины отказали тормоза и машину занесло. Голова у Элизабет раскололась, и зрелище было ужасное. От услышанного мне стало дурно. Перед глазами стояла картина – Спетти, жующая голову Элизабет. Несколько дней я молча терзалась дурными мыслями. Я видела фильм об африканцах, владеющих вуду. В фильме приводились примеры и свидетельства экспериментов. И я абсолютно верю в то, что при желании и умении можно убить человека разными способами, не видя и совершенно не общаясь с ним.

У меня есть все Ваши книги, и я рада, что Вы учите, как обороняться от вуду. Я пыталась Вам позвонить, но не смогла дозвониться. Не выдержав сомнений, я пошла к Спетти и сказала ей, что считаю смерть Элизабет связанной с тортом, который Спетти съела при мне. Говоря все это, я в глубине души рассчитывала, что Спетти будет убеждать меня в обратном. Но вместо этого моя соседка сказала, что действительно умышленно убила ее, чтобы она не мешала ей жить. И предупредила меня, что если я буду об этом болтать, то и ко мне будут приняты те же меры. Уходя от нее, я поняла, что мы уже никогда не сможем больше дружить, как прежде. «Это» будет всегда стоять между нами.

Вечером я рассказала все своему мужу, но он меня не поддержал, сказав, чтобы я не лезла и это не наше дело. А утром раздался звонок в дверь. Я подумала, что это вернулся муж, забыв что-то. Но это была Спетти. Она не вошла в дом, а говорила через порог: «Я знаю, что ты все рассказала своему мужу. Я не хочу, чтобы ты разнесла это по всему кварталу. Я отправлю тебя и твоего мужа вслед за Элизабет».

С этими словами она повернулась и ушла. Мне стало очень страшно. Идти в полицию – глупо, там скажут, что я ненормальная. Мужу я не стану звонить, он только разозлится. Я решила написать Вам, госпожа Наталья Степанова. Очень прошу Вас, как только Вы получите мое письмо, позвоните мне по телефону. Ваш звонок я оплачу. Помогите мне, я очень боюсь свою соседку».

Далее была ее подпись, дата и телефон.

Получив письмо, я тут же позвонила в Лас-Вегас. К своему прискорбию, узнала, что Эльза Г. умерла в тот день, дата которого стояла у меня в ее письме. По «случайному» совпадению в этот же день разбился на машине и ее муж. Узнав о смерти своей жены, он, видимо, превысил скорость, торопясь домой, – так, во всяком случае, считает его отец, который оказался у телефона в их доме в тот момент, когда я дозвонилась к ним.

Но я так не считаю. Конечно, случайностей очень много, но думаю, что в этом случае было иное. Я уже рассказывала вам, дорогие мои ученики, о том, что через фигуры, портреты с изображением человека можно легко достичь определенных целей: управления, приворотов, отворотов уничтожения, а также ограждения от беды. Смотря какую цель преследует мастер вуду. Сохранились многовековые летописные записи времен Людовика, а также других эпох. Там описываются опыты и примеры, как следует правильно делать фигуры, олицетворяющие нужную особу.

Изготовить фигуру можно из воска, дерева, металла и т. д. От моей бабушки мне известен случай, когда к ней пришла очень сильная мастерица, чтобы договориться о прекращении «войны». Выражаясь языком мастеров, пришла на поклон. Для тех, кто не успел купить мои книги, я объясню, что такое «прийти с поклоном». Поясню на примере. Допустим, к одному из мастеров обратился за помощью человек, на которого навели порчу. Допустим, сделала это Ульяна. Взяв под защиту порченого человека, мастер снимает эту порчу и отправляет ее тому, кто сделал эту порчу. Мы с вами условно назвали ее Ульяной. Обратный удар сработал, и Ульяна заболела, поглотив обратный удар. Но кому хочется болеть? И вот мастер снимает с себя боль и возвращает, то есть «перекидывает», ее туда, откуда она пришла.

Мастер меняет тактику в своей работе, и тогда «обратка» идет снова на Ульяну. Оба мастера попеременно болеют, состязаясь в своем умении. Если один из мастеров «запутывается» в бесконечных мастерских капканах, то понимает, что это состязание в мастерстве выходит себе дороже. Поразмыслив, проигравший в войне мастер идет на переговоры, что означает на языке мастеров – «идти на поклон».