Глава 4

Я всегда подозревал, что Рик был любимчиком моего отца. В конце концов, он был его первенцем, тезкой моего отца, хотя мой отец был Ричардом.

Если сравнивать нас с Риком, я понял, что моей матери, должно быть, было трудно притворяться, что я такой же особенный, как он, потому что он превосходил во всем, что делал. Он был красив и популярен, одинаково хорошо играл во многие видах спорта и обладал неистовой харизмой, которая, казалось, приводила большинство людей в какое–то гипнотическое состояние. Все остальные люди в комнате, казалось, исчезали, когда Рик входил в нее. Все глаза обращались к нему, и все были загипнотизированы. Он знал все, что нужно говорить, особенно взрослым, и все, кто встречался с ним, были соответственно впечатлены.

«Ты, Ричард, точно попал в цель с этим мальчиком»,– говорили друзья моего отца, когда они приходили в дом, или «он будет сердцеедом», – говорили женщины моей матери в супермаркете.

Наверное, я был невидим в сиянии такого совершенства, но, честно говоря, я не возражал, потому что был немного интровертом, поэтому я не искал внимания, пробуя себя в спортивных командах или баллотируясь в студенческий совет. Я был вполне доволен, сидя тихо в углу комнаты, пока Рик вел разговоры или рассказывал истории, которые заставляли всех смеяться.

Естественно, в последнем классе старшей школы на него подавали большие надежды – что оказалось хорошим прогнозом, потому что он в конечном итоге работал в Лос–Анджелесе в качестве спортивного агента, зарабатывая миллионы от знаменитых клиентов.

Но это произошло гораздо позже. Я не должен забегать вперед, когда вы, вероятно, хотите знать, что случилось, когда мои родители вернулись домой и нашли меня, съежившегося во дворе с Фрэнсисом на руках.