— Вот и все! Минутное дело! — сказала она, по привычке отряхивая ладошки.— Те­перь вас не посмеют уволить. Да что это с вами? Онемели от счастья?

— Подождите...— Кузьмин впился гла­зами в копию только что заполненного стра­хового свидетельства.— Так... Разномясов

Илья Ильич... Разномясов! Точно, это он! Ну, теперь я пропал!

Он обессилен но опустился на ступеньку.

— В чем дело?

— Разномясов!... Вы знаете, кто такой этот Разномясов? — в отчаяньи сказал Кузьмин.— Это — проклятие Госстраха. Ему уже выплачивали страховки за три «волги»! Вы понимаете — за три!

— А куда делись эти три машины? Сель унес? Молния сожгла?

— Украли!

— Все три?

— Все! Неужели и эту уведут? С такой-то сигнализацией! Нет, не может этого быть!

— Очень даже может...— задумчиво сказала она.— Тут что-то нечисто. Чувствуе­те, чем тут пахнет?

— Кажется, где-то рыбу жарят,— ска­зал Кузьмин, потянув носом.

— Какую еще рыбу? Здесь преступле­нием пахнет!

Кузьмин опасливо покосился на дверь квартиры:

— Вы думаете, что этот Разномясов...

— Тс-с!..— она зажала ему рот рукой и потащила вниз по лестнице.

— Заявим в милицию? — шепотом спро­сил Кузьмин, когда они оказались во дворе.

— Ни за что! Я сама доберусь до исти­ны! — девушка торжествующе усмехну­лась.— Посмотрим, женское это дело или нет!..

Они сидели в «запорожце» Кузьмина, неотрывно глядя на подъезд, возле которого была припаркована светлая новенькая «вол­га». В лучах утреннего солнца все вокруг казалось не таким страшным и зловещим, как вчера.

— Ну вот, теперь меня точно уволят,— со вздохом сказал Кузьмин, глянув на часы.

— Наоборот,— возразила девушка.— Ведь если мы раскроем это дело, Разномясова в тюрьму посадят. А вам Госстрах памятник поставит!

— Да может быть, и дела никакого нет. Простое совпадение. А у нас сейчас за опоздания по шапке — месячник начался...

Договорить Кузьмину не удалось. Де­вушка вдруг резко обняла его и пылко при­льнула к губам. Из-за головы ошалевшего страхагента ей был хорошо виден вышед­ший из подъезда Разномясов. Одет он был для рыбалки и нес на плече спиннинг.

— Сидите, не шевелитесь! — шепотом приказала девушка, на мгновенье оторвав­шись от губ Кузьмина.

— Хорошо. А зачем? — тоже шепотом спросил он.

— Потом объясню!..

Разномясов по-хозяйски обошел свою «волгу», проверил, хорошо ли закрыты две­ри и багажник, постучал ногой по скатам. Увидев пару, целующуюся в «запорожце», он с осуждением покачал головой, но слеж­ки не заподозрил.

Лишь когда Разномясов покинул двор, Кузьмин был освобожден девушкой из страстных объятий. Несчастный страхагент был в полуобморочном состоянии.

 — Кажется, у нас есть повод познако­миться?..— пробормотал он, глядя на нее за­туманенным взором.

— Еще чего! — сердито сказала она.— Никакого понятия о конспирации! Заводите же скорей свою тарахтелку! Упустим!

Кузьмин послушно включил зажигание. «Запорожец» оглушительно выстрелил, оку­тался клубами дыма, словно взорвался, но не подумал сдвинуться с места.

— С вами все ясно! — махнула рукой девушка.— Идите толкать! Я сяду за руль!

Перечить Кузьмин не посмел.

Толстячок Разномясов ехал со своим спиннингом в троллейбусе, не подозревая, что преследователи не отстают от него ни на метр. «Запорожец» вела девушка.

— Сейчас главное: не прозевать, кому и где он передаст ключи от машины! — на­ставляла Кузьмина девушка, уверенно лави­руя в бурном потоке транспорта.— Нам важно не просто поймать угонщика, но и доказать, что этот толстяк его соучастник. Усекаете?

— Усекаю! — с готовностью кивнул Кузьмин.

— Кроме того, нам нужно выяснить, ку­да перегоняются украденные машины, где и кому их сбывают. Усекаете?

— Усекаю! — опять кивнул Кузьмин.

Тут троллейбус резко затормозил у оста­новки, и девушке пришлось тоже нажать на тормоза.

— Обнимите меня! Быстро! — скоман­довала она, увидев направляющегося к ним Разномясова.

 — Как обнять? — растерялся Кузьмин.

— Руками! — приказала девушка и са-стремительно прильнула к страхагенту.

Вновь увидев в «запорожце» целующую­ся пару, Разномясов несколько обалдел, но все же опять ничего не заподозрил и прошел мимо.

— Кажется, пронесло,— девушка отки­нулась на спинку.— Быстрее надо сообра­жать, молодой человек! Чуть все не испор­тили!

— Извините... Я не силен в конспира­ции...

— Ладно, давайте знакомиться! — улыбнулась девушка и по-деловому протя-

нула Кузьмину руку.— Все-таки дважды целовались! Анюта. Но можно и просто Нюта. Так меня родители зовут.

— Сокол! — представился Кузьмин, протягивая ей руку досточкой.

— Как-как?!.— Нюта покатилась со смеху.— Это вы — Сокол?!

— Это для конспирации...— смущенно потупился Кузьмин.— Вообще-то меня все в конторе Кузей зовут. У меня фамилия такая — Кузьмин.

— Вот Кузя — это для вас! — одобрила Нюта.— Вытряхивайтесь, Кузя, поскорее. Как бы толстяк не удрал!

Они выбрались из машины и тайком последовали по людной улице за Разномясо-вым.

В здании железнодорожного вокзала снующая толпа пассажиров затрудняла на­блюдение. Толстяк со спиннингом осмотрел­ся и нырнул в лабиринт автоматических камер хранения. Кузя и Нюта потеряли его. Растерянные, они стояли на фоне щита с фо­тографиями преступников, задержанных здесь, а дежурный милиционер сверлил их подозрительным взглядом.

— Это все вы виноваты! Вы! — отчиты­вала девушка Кузьмина.— Просила же по­скорее! Ходите, как сонная...

Договорить ей не удалось. Внезапно Кузя привлек ее к себе и закрыл рот не­ловким поцелуем. Из камеры хранения вы­ходил Разномясов.

— Пустите! Пустите же! — пыталась вырваться Нюта.— Нашли время и место!

— Да тише вы! — прошипел Кузя, на мгновенье оторвавшись от ее губ.— Он идет!

Разномясов и тут выказал неудоволь­ствие поведением молодежи, но не признал в целующихся своих давешних знакомцев.

— Никакого понятия о конспирации! — с укоризной сказал Кузя, неохотно отпуская Нюту.

— Зато вы стали большим конспирато­ром! — сказала она.

Разномясов, опять оглядевшись, скрыл­ся за дверью туалета.

— Скорее за ним! — приказала Нюта.

— Я?

— Ну не я же!

— Там-то чего за ним следить?

— А вы не догадываетесь, зачем он туда пошел? — спросила Нюта.

— Ну... тут одно из двух...— замялся Кузя.

— Ничего подобного! — Нюта была пол­на решимости.— Он оставит там для своего сообщника шифр и номер ячейки! Он что-то спрятал! Мы должны это выяснить!

— Ну, раз должны...— пожал плечами Кузя и проследовал в туалет.

Там было на удивление пусто. Стояла зловещая тишина. Двери всех кабинок были закрыты. Кузя крался на цыпочках. Внезап­но рядом зарычал бачок, спуская воду. Дверь кабины, возле которой замер испу­ганный страхагент, распахнулась и появил­ся Разномясов. Кузя юркнул в соседнюю дверь.

Около умывальника мыл руки какой-то гражданин. Отраженным в зеркале он уви­дел Кузю, выглянувшего поверх двери, и спросил добродушно:

— Ты чего, земляк? Выйти не можешь? Кузина голова скрылась. Секунду спустя

Кузя бесшумно перебежал в кабинку, из которой вышел Разномясов, заперся и осмотрелся. Потом он поспешно достал блокнот и шариковую ручку...

Нюта встретила Кузю в зале ожидания:

— Почему так долго? Я уж думала, он вас там ухлопал.

— Пришлось срисовать все, что там на стенах кабинки изображено,— Кузя протя­нул ей блокнот.

— Все?!

— Нет, нет, не пугайтесь! Я скопировал только то, что, возможно, относится к делу.

— Браво, Кузя! Вы определенно делае­те успехи! — Она внимательно просмот­рела листок, испещренный каракулями.— Вот! Это наверняка то, что нам надо! Ви­дите? Это номер ячейки, а это шифр! Идем­те, Кузя! Надо срочно проверить!

— Подождите! А Разномясов?

— Уехал!

— Как?!

— Очень просто! Взял билет до девятой зоны и укатил ловить рыбку!

— Значит, все рухнуло! Упустили! — Ку­зя был искренне огорчен.— Это все я вино­ват! Сидел там целый час, рисованием занимался! Репин нашелся!..