Он медленно воткнул меч в землю, а затем протер его рукавом. В душе разрасталась тревога. Когда же они последний раз сражались с мародерами? Почти три года назад. Неужели где-то недалеко остановилась крупная банда? Или он просто столкнулся с парой заблудившихся странников? Теперь об этом не узнать. Его противники лежали на земле, их невидящие глаза смотрели в никуда, а на ранах уже жужжали мухи.

Колли поежился. Прежде ему не доводилось убивать людей. И у него даже не возникало такого желания.

«Интересно, — подумал он, — вырвет меня после этого или нет? А впрочем, какая чушь. При чем здесь рвота? Теперь они только мертвые тела на упавшей листве, и скоро земля приберет их к себе, оставив лишь белые кости». Эти люди означали для него опасность. Они таили зло. Они могли оказаться бандитами. Он должен рассказать о них городу и как можно быстрее.

Колли поднял оружие и осмотрел ножи. Грубый примитив — холодная ковка из стальных полос. Лук и стрелы сравнительно хорошие, но у них в городе такие вещи делали гораздо лучше. Однако кузнец может взять их на перековку, и тогда Колли перепадет цент, а то и два. Колли сунул ножи за пояс, забросил колчан за спину и поднял копье. Короткий меч мягко вошел в кожаные ножны.

Честно говоря, отправляясь на эту прогулку, он хотел лишь отыскать логово рыси. В прошлом месяце она несколько раз забиралась в овчарню, и с тех пор ее поисками занимались лучшие охотники города. Зверь почти не оставлял следов и казался слишком ловким для обычного животного — тоже, наверное, мути. Но теперь с рысью можно подождать.

Колли отвернулся от мертвецов и быстрой трусцой направился в сторону дома. Ему предстояло одолеть около десяти миль, а это почти час пути. Деревья теснились плотной стеной, но он без труда находил дорогу.

Ноги тихо ступали по мягкому грунту. Мышцы напряглись, чувства обострились до предела. Здесь могли скрываться чужаки. Но Колли не боялся их. Он мог бы уйти от любого преследования.

Высокий древний лес тянулся вдоль западных откосов Реки Далеких Ветров и уходил в неизвестные дали. Колли сбежал в лощину и свернул на северо-запад. Рыхлая почва приглушала звуки шагов; кусты недовольно похрустывали, когда он продирался сквозь них; над головой шелестел высокий свод ветвей. Пятна солнечного света и лесные тени сплетали дивные узоры, которые можно увидеть только раз в жизни, а сиреневый мрак впереди казался центром вечности.

Колли бежал, сохраняя ровное дыхание. Недавно ему исполнилось двадцать четыре года… а может быть, двадцать три или двадцать пять — этого точно никто не знал. На первый взгляд он ничем не отличался от обычных людей. Домотканая одежда скрывала странное телосложение, а смуглое вытянутое лицо выглядело довольно симпатичным. Но при пристальном осмотре в глаза бросались слишком уж длинные ноги, короткое тело и мощная широкая грудь. Это едва заметное нарушение пропорций придавало ему забавный и немного игривый вид.

Дорогу перебежал пушистый упитанный кролик. Колли почти не разглядел его, но все же заметил, что у зверька нет привычных длинных ушей — большие, круглые, похожие на блюдца уши придавали ему сходство с мышью. И был ли у него хвост?

Впрочем, удивляться нечему. Из всех живых существ, которых видел Колли, добрую половину составляли мутанты. Хотя по-настоящему уродливые мути встречались только среди людей. В животном царстве слабаков ожидала смерть. Колли привык оценивать жизнь по стандартам своего поколения, и эти стандарты во многом отличались от взглядов «прежних дней».

Выбравшись на длинный пологий склон, который уходил к далекой реке, он быстро преодолел три мили открытого пространства. Когда-то здесь бушевал лесной пожар. Старики говорили, что после войны пожары пылали годами и их никто не тушил. Леса отступили, обнажив клинья выжженной земли. И лишь теперь они начинали понемногу возвращаться на прежние границы. А вот люди ушли навсегда. По всей округе осталось чуть меньше тысячи жителей.

На середине склона показалась серая полоска магистрали. Она потрескалась и заросла травой. Весенние ручьи прорыли в ней каверны провалов. Интересно, как выглядели эти места до войны? Старики рассказывали о бесконечных потоках машин, но Колли не представлял себе такой картины.

Погорелую пустошь заполняла новая поросль. Колли заметил молодое деревце, которое отличалось от всего, что он видел раньше. Длинные, как у ивы, ветви зеленели широкими разлапистыми листьями папоротника. А вот на этой поляне он проводил в детстве долгие часы, отыскивая четырехлистный клевер. В прежние дни четвертый листик считался чудом, приносившим счастье. Теперь это обычное явление, однако счастья в мире не прибавилось.

По другую сторону пожарища начинались пахотные земли. Колли отыскал узкую тропу, которая петляла среди полей пшеницы. Пробежав чуть больше мили, он заметил неладное. В такое время на землях коммуны обычно работали люди. Но сегодня на всем пути через поля он не встретил ни одного человека.

Ни одного!

Неужели на город напали бандиты?

Сердце громко заколотилось, и он побежал изо всех сил. Тропа раскручивалась бесконечной лентой, солнце припекало, и ветер шептал колосьям о своей любви. Высоко над головой звенели птичьи трели. Старые мокасины взбивали фонтанчики пыли. Колли начал задыхаться, но не потому что бежал, а от испуга.

Боже на небесах, неужели это действительно бандиты? Неужели они опять напали на их город? Со старых времен дошло немало историй, но кое-что он запомнил и сам — грабежи, поджоги и крики детей, утопавшие в лающем хохоте. Там, в его памяти, бушевало пламя и расползался дым, чернели развалины и белели черепа. Господи, только не это!

Он взобрался на вершину холма и испуганно осмотрел поселок. Тот мирно нежился на солнце, разбросав в стороны полоски некрашеных домов. На пустынных улицах стояло несколько фургонов, у столбов топтались привязанные кони. Колли облегченно вздохнул.

Но где же люди?

Торопливо сбежав вниз, он оказался на окраине города. Несколько лет назад убрали частокол, но крайние дома по-прежнему служили линией, укреплений. Так и не встретив людей, Колли свернул на главную улицу, вспугнув ненароком двухвостого кота. Приблизившись к центру, он услышал шум голосов и громкие крики. Каким бы ни было событие, собравшее народ на рыночной площади, в мерном ропоте толпы не чувствовалось паники и тревоги. Он облегченно улыбнулся и обогнул последнее здание.

Широкая площадь бурлила людьми. Сюда пришли все жители города — от мала до велика. Взгляд Колли пробежал по фигурам бородатых мужчин, одетых в свободные куртки охотников и пахарей. Кое-кто имел при себе винтовки; вооружение остальных составляли ножи и короткие мечи. Тут же мелькали цветастые платья и самодельные шляпки женщин. Среди взрослых сновали дети — кто в одежде, кто без нее. Он видел такую картину сотни раз во время общих сходов. Но теперь в ней появилось нечто новое. Его взгляд застыл на незнакомой машине, вокруг которой толпились люди.

В лучах вечернего солнца большой металлический предмет казался сияющей стрекозой. Над толпой протянулись длинные тонкие крылья… Нет, лопасти! И это вертолет! О Боже, вертолет!

Колли осмотрелся и, заметив рядом пятнадцатилетнего парня, схватил его за руку:

— Эй, Джо, что здесь происходит?

Мальчишка повернул к нему возбужденное лицо.

— Колли, где ты был?! — задыхаясь от восторга, закричал он. — Вот здорово! А они там тебя все ищут.

— Меня? — Колли удивленно отступил на шаг. — Ты шутишь, Джо?

— Да-да, тебя и никого другого. Эти люди прилетели из Орегона. Они выполняют правительственное задание. И их главный сказал, что он ищет прыгуна, о котором они услышали в соседнем городе…

Колли не стал больше ждать и начал медленно пробираться сквозь толпу. Джо с тоской посмотрел ему вслед и налег на колеса своей примитивной коляски, пытаясь найти место, с которого открывался бы лучший обзор. Ему не повезло — он родился без ног.

У вертолета стояли двое мужчин. Пилот оказался худым молчаливым пареньком в военной форме. Из кобуры на его поясе выглядывала рукоятка автоматического пистолета. Второму перевалило за сорок, хотя он выглядел намного старше. Его фигуру облегал строгий изысканный костюм. И неизвестно, что больше вызывало восхищение у горожан — одежда чужаков или чудесная воздушная машина, которая могла парить под самыми небесами. Судя по возгласам и взглядам, предпочтение вес же отдавалось одежде. Плотный эластичный материал, его высочайшее качество, цвета, вырезы и невидимые швы — все это казалось абсолютным совершенством для молодежи и пробуждало милые, почти забытые воспоминания у стариков. В их поселке давно уже не видели довоенной одежды, а та, что когда-то имелась, превратилась теперь в оборванное тряпье.