— Ага, — скептически хмыкнул Фонзи. — Не, я раз не в свое дело влез, так что теперь сижу на попе ровно и все такое… Главное, не запутайтесь, кто ухаживает, а кто просто общается. А то со стороны оно как-то слишком похоже выглядит.

Остальные парни, переглянувшись, прыснули от смеха.

— Фон, тебя не спросили! — не выдержав, рыкнул Фредо.

— Дык я ж ничего… Только демон насчет разврата не зря прошелся. Что-то, куда не обернись, один ухаживает, со вторым — общаются. А приглядишься, так…

— Фон! — тут уже не выдержал Роберто, и Фонзи, махнув рукой, плюхнулся на свое место и заткнулся.

— Да, надо вычислить девушек, которые потенциально могут быть этой самой козырной картой и наблюдать за ними, — когда все успокоились, отхихикали и отзлились, ответил Анаэль на мой вопрос и продолжил: — Самое интересное, что на первые двенадцать пророчеств ни ангелы, ни демоны повлиять никак не могут, их демиург в процессе придумывает. А вот тринадцатое — точно о даме и ком-то из ее мужиков. Вот тогда-то самое веселье и начинается, причем участвовать можно, лишь не привлекая внимания. Так что, скоро здесь появится замаскированный под студента ангел.

— Улет… — вновь процедил Ним. — Он тебя вмиг вычислит.

— Да ладно, сейчас меня все потеряли, — небрежно пожал плечами Анаэль, хотя на его лице и мелькнула озабоченность. — Раз произнесено седьмое пророчество, значит, проход через границу ваш демиург уже закрыл. Поэтому больше никто из демонов не просочится. А ангелы запечатанных чуют, только если к ним вплотную подойти или заинтересовать так, чтобы захотели приглядеться. А я высовываться не собираюсь, мое время еще не пришло. Это вы будете искать и карту, и ангела.

— Да чего карту-то искать? — удивился Фонзи, посмотрев на меня и Агату.

— Эти две — слишком на виду. Слишком уж… Тем более у чернявой третьего нет. Или есть?

Анаэль с ехидством уставился на Агату. Та посмотрела на него сурово-злым взглядом, от которого у демона на лице появилась его любимая отвратительно-наглая ухмылка:

— До мурашек пробрало…

— Слушай, а с чего ты решил, что мы все это для тебя делать будем? — заинтересовался Чезанно.

— Нет, если хотите, чтобы вами следующие пять сотен лет ангел правил и его команда, можете не искать никого.

— Да ну их… — выразил общую мысль Фонзи. — С кровососами я так и не въехал, кто из вас виноват, а вот прибить нас всех, пока мы последствия прорыва латали, они точно хотели. Так что, нет! Видал я таких правителей…

— Ну, так вот…

— Стоп! — выдала я, чуть не подскочив на месте. — Ты сказал «ангел», а не ангелы. И про команду. Объясняй давай!

— Торгаш, как есть торгаш, — буркнул недовольно Анаэль, — сразу выгоду чуешь. Тот ангел, что будет участвовать в розыгрыше козыря, и станет правителем, если выиграет. Ну и, ясное дело, один он это все проворачивать не будет, команду наберет.

— Так… — протянула я, накрыв ладонью руку напрягшегося Ниммея. — А если выиграешь ты, то…

— Ну да! — вызывающе хмыкнул Анаэль. — Тогда править буду я. А вы, так и быть, рядом… министрами покрутитесь.

— Улет… — очевидно, других слов у Ниммея не было. Остальные, вообще, молчали, даже Фонзи.

— То есть выигрыш — корона Хитхгладэ? — уточнила я. — Совершенно чужому иномирному демону?!

— Можешь сразу привыкать обращаться ко мне «Ваше Величество», саламандрочка, — съехидничал мой собеседник.

Ксирономо внезапно цветасто и заковыристо выругался, встал и объявил — Вы, как хотите, а я на трезвую голову это все воспринимать не могу. У меня мозги плавятся.

— Да что я вам нового-то рассказал? — лениво поинтересовался Анаэль. — Вы ж почти все знали, только воспринимали как догму. Вам оглашаются двенадцать пророчеств, после чего выдается новый король и пять сотен лет покоя. Что изменилось в твоей картине мира, что тебя потянуло напиться? То, что претендент на престол сидит рядом с тобой?

Демон потянулся и, хрустнув пальцами, оглядел всех присутствующих:

— Кто метнется за выпивкой? Я бы послал самых мелких, так две из них — дамы, а третий — вампир.

— Адам — вампир?! — бедный Фонзи, у него лимит на удивления и открытия, явно, перевыполнен на месяц вперед. — Вот же ж… Я думал, это шутка такая у целителей!

— Сам бы не отказался, чтобы это было шуткой, но все слишком серьезно, — отреагировал Адам и с тоской посмотрел в мою сторону. Ясно, голод мучает, а тут столько еды сидит.

Так, если я сейчас объявлю, что являюсь сосудом с кровушкой для прикорма нашего академического вурдалака, боюсь, никто не оценит. И если просто объявлю, что нам надо выйти и поговорить — тоже не поймут. И…Ниммей проследил за моим взглядом, нахмурился, потом его глаза чуть увеличились, и у меня в голове раздался его возмущенный голос:

— Ящерица, только не говори мне, что тебе хватило ума!..

— Я и не говорю. Молчу, — откомментировала я происходящее.

Ним матюгнулся еще цветастее, чем Ксирономо, буквально вылетевший за дверь после сообщения о вампире, и пересел к Адаму.

— На, — пробурчал он с независимо-небрежным выражением лица, протягивая парню свою руку, запястьем вверх.

— Эй, вы чего… Вы всерьез?!

Фонзи расстроенно махнул рукой и закрыл лицо ладонями. Агата, всхлипнув, уткнулась в грудь Роберто. Остальные парни тоже сидели с мрачными лицами.

— Адама сжигать я не буду! — объявил Фонзи, немного успокоившись, но все равно стараясь не смотреть на процесс кормления. Хотя тут смотри-не смотри, еще же и звуки соответствующие были… всасывающие… От которых у меня резко место укуса зачесалось.

— И не надо, — успокоила я всех. — Анаэль знает, как спасти Адама.

— Анаэль?.. — Ним, до этого изучающий вид за окном, уставился на меня, потом перевел взгляд на демона. — Ты что, потомок…

— Князя саламандр, — хищно улыбнулся ему парень. — Так что твоя самочка на мой свист отреагирует гораздо быстрее, чем на твой зов.

— Даже не думай, — прорычал Ним, с отвращением глядя на демона.

— А то что? — поинтересовался тот, нагло улыбаясь. — Ты же ее поиметь-то поимел, а привязку сделать забыл. Боишься?

— Не твое дело!

Адам, уже насытившийся и выпустивший руку дракона, старательно облизывал губы и очень напоминал выражением лица кота после миски сливок. При этом сидел он очень неудачно или, наоборот, удачно. Как раз между этими двумя дальними родственниками, обсуждающими какую-то привязку. И тема эта мне совершенно не нравилась.

— Ним, успокойся, он еще вчера сказал, что выбрал себе другую. Так что не только он мне не нужен, но и я ему тоже…

— Взяла и такую забаву испортила, — наигранно обиженно фыркнул Анаэль. — Я же для тебя старался. Еще немного, и он драться со мной из-за тебя бы полез!

— Не дождешься, — тоже фыркнул Ним, только у него наигранность выглядела уж слишком правдоподобно.

Пересев ко мне, он приобнял меня, притянул к себе и поцеловал в макушку. Все, как раньше… И я, наконец, воспользовалась возможностью прильнуть к нему, как Агата к Робби. Тепло, надежно… и даже почти уютно, если не обращать внимания на сверлящий спину взгляд Фредо. Так, я девушка порядочная же? Определившаяся. И простившая. И даже полетать пообещавшая. И на ящерицу не подпрыгнула… и, кстати, даже приятно было, как раньше. И… может, и зря я интригу испортила? Мне же нравилось, как Ним ревновал. Сначала, с утра, к Фредо, а теперь к Анаэлю. Нравилось! Иех… Слишком я порядочная, наверное.

А Ним в ревнивом тонусе гораздо… гораздо привлекательнее. Хотя фраза о привязке мне очень не понравилась, и еще… я вспомнила! Смысл пророчества мне так никто и не пояснил!

— Слушайте, так в чем смысл текста: «Когда две силы света, ставшие тьмой, одновременно овладеют дочерью света»? Переведите мне, а?

— Если бы я оставался в нем, — Анаэль кивнул на Роберто, — суть бы была. А раз меня в нем нет… Хотя я тройнички уважаю, — и демон усмехнулся, глядя на звереющую просто на глазах Агату.

— Какие тройнички? — продолжала отчаянно тупить я.