Шёл сильный дождь. Главная дорога была размыта, поэтому лошадям приходилось довольствоваться малоизвестными и совсем не известными улочками.

В подобных злачных местах в темное время суток любил обитать невзрачный тип.

Лицо его всегда было закрыто капюшоном, а сам плащ был облеплен грязью.

И сейчас этот «тип» был в одном из таких переулков, наблюдая за спешащими всадниками.

Лорел был без ума от погоды: занавес дождя и тяжёлые серые тучи скрывали солнце и наполняли его душу какими-то мистическими звуками и образами, не воспринимаемыми обычными людьми. СОЛНЦЕ! С недавних пор одно упоминание о нём заставляет содрогаться тело Лорела. Он ненавидел его и завидовал тем, кто мог беспрепятственно нежиться под его лучами. Бледное лицо как будто жаждало обволакивающего тепла дневного светила, но стоило поддаться порыву, и солнце безжалостно жарило, истончая кожу и оставляя на ней уродливые раны. Однако так было не всегда…

Летним июньским днем, гуляя по лесу и любуясь облаками, молодой парень не заметил, как заблудился. Хотя места, по которым он бродил, были знакомы ему ещё с раннего детства, когда каждое лето он приезжал сюда к родственникам. Но то место, куда мальчик забрел, было ему незнакомо. Более того, редкий лесок, состоящий преимущественно из берёз и дубов, сменился густой чащей. Это изменение поразило взор Лорела. Но полностью поддаться удивлению ему не дал корень, торчащий из земли. Пятясь, юноша споткнулся и упал, стукнувшись затылком об камень.

Как часто вы задумываетесь о жизни? О её значении, её смысле..? У мальчика было всего несколько секунд, что бы понять, как ничтожна была его, только начавшаяся, жизнь, каким паяцем он был. Если бы была возможность все исправить… Но, очнувшись и посмотрев на палящее Солнце, Лорел забыл о своих недавних думах. И не удивительно, в голове его редко что-либо задерживалось. Мальчик и не заметил, что на земле нет того препятствия, которое он не смог преодолеть — корня, об который споткнулся. Он также не заметил тонкого шрама на своем запястье. Шрам был настолько тонкий, что уже успел затянуться.

Вернулся домой Лорел уже к вечеру. На небосклоне жаркое солнце уступило своё место красному шару, который лениво закатывался за горизонт.

Дом, в котором жил юноша, достался его семье по наследству. Причём, история вышла престранная…..

Его дед ещё при жизни написал завещание на своего сына, отца Лорела, но когда пришло время умирать, порвал завещание, но на следующий день оно целенькое лежало на кровать покойного. Да и сама смерть деда была такой же странной. Раньше Лорел дивился его крепкому телосложению и отменному здоровью. И кто бы мог подумать, что он умрёт от потери крови. Таков был официально-признанный диагноз, который поставил недоумевающий доктор. Врач не мог понять, куда могла деться вся кровь, если порезов или других видимых ран на теле не было. Дедушка Бистрак жил отшельником, поэтому никому не было известно о его тогдашнем состоянии. Только приехав, Лорел с матерью, отцом, сестрой и братом увидели, во что их бодрый предок превратился: щеки впали, в темной шевелюре появились седые волосы, бледность лица ужасала. То, что Бистрак постарел, как минимум на десять лет было не видно, разве что, слепому. Родные были очень обеспокоены его состоянием и не без сожаления смотрели, как с каждым днем деду становилось всё хуже и хуже, пока в один ужасный день Бистрак не умер. Он прожил достаточно насыщенную жизнь: женился по любви на красивой женщине, которая родила ему четырех сыновей; работал мясником; в деревне все его любили и уважали. Но видимо Богам угодно было забрать у мужчины всё это… Трое его сыновей ушли на войну и не вернулись, жена заболела и умерла, единственный оставшийся сын уехал в город на заработки; жители деревни смотрели на него со сдержанной жалостью, что порядком раздражало Бистрака, и тогда он отдалился от остальных. Только иногда сын со своей семьей нарушали его одиночество.

Так вот, дом достался младшему сыну. В детстве Лорелу этот дом казался похожим на замок из «Книги ужаса», той книги, которую ему читала на ночь его сестра, в надежде, что он умрет во сне от страха. Особняк действительно выглядел мрачным. «Замок» был сложен в готическом стиле, из темного камня, местами покрывшегося трещинами. Окна-бойницы придавали дому особый мистический шарм. Со всех четырех сторон дом окружал редкий лес, но если взобраться на опушку, то можно было увидеть бурную реку в десяти километрах от особняка. В лесу почти не водилось крупной живности, хотя для маленького Лорела в детстве и белка была большой и страшной.

Странное это место: тихое, уединенное. Лишних людей здесь не бывало, так как сельским жителям не было нужды забираться вглубь леса к одиноко стоящему «замку».

Лорел был самым младшим в семье, но зато самым красивым. Черты его лица отличались от грубых черт, передававшихся по наследству в их клане. Все говорили, что красивее дитя еще не было на их веку. Это весьма бесило его старшую сестру Элоиз, которая считала себя писаной красавицей. Но маленькие, близко посаженные глазки и большой нос отталкивали от мужчин, так же как и грубый голос, больше подходивший завсегдатаю питейного заведения, чем юной девушке.

И вот когда Лорел вернулся, она в который раз решила подколоть брата, дабы потешить собственное самолюбие.

— А… Вернулся. Да так рано ещё. Неужели нагулялся?! — В её голосе, как обычно, присутствовали зависть, издевка и презрение.

Паренёк принял её слова как обыденность, так как, не первый раз, видит в лице своей сестры ненависть к своей персоне.

Кроме них в доме никого не было. Еще рано утром старшие (отец, мать и брат) уехали на рынок и сказали, что вернутся поздно. Но им не суждено было вернуться.

Уже совсем стемнело, и Элоиз, посмотрев на часы, решила отправиться в свои покои. Лорелу почему-то не спалось: ему чудились приведения, монстры из детских кошмаров, странные существа с крыльями. Все это, вкупе с мрачным домом, заставляло содрогаться его тело при каждом шорохе и стоне старого дома.

Но не это больше всего пугало мальчика: он страшился чувства голода, которое сейчас испытывал. И голод этот не был обычным.

Луна, в который раз, открылась взору, осветив при этом широкую тропу к кладбищу. Именно через эту тропу проходила главная дорога к маленькому городку, где в глубине леса и стоял особняк. По этой дороге неспешно катилась повозка, и так же не быстро ехал молодой человек на вороном коне. Это не был королевский картеж, и всадник не был рыцарем, да и не могли столь достопочтенные господа быть в таком месте и в неурочное время. Однако в эту ночь их постигла та же учесть, что и знатный люд, осмелься он проехать по этой дороге.

Первыми беду почуяли лошади. Всадник, заметив их волнение, спешился. Это была его последняя ошибка в этой жизни, потому что как только он слез с коня, на него из-за кустов набросился зверь и за долю секунды порвал ему горло. Пьянящий запах крови ударил в ноздри зверя, от чего тот стал ещё агрессивнее и разорвал несчастному грудь. Конь, увидев, ЧТО стало с его наездником, опрометью бросился прочь. Лошади, которые тащили повозку, попытались ретироваться в том же направлении, что и вороной, но упряжь их удерживала. Однако Зверя они не интересовали. Его взгляд был прикован к повозке, в которой были ещё две жертвы. Их страх был почти осязаем, от чего Зверь улыбнулся. Да, да, именно улыбнулся. Лунный свет озарил то место, где еще секунду назад стоял Зверь, а теперь высокий светловолосый мужчина. Одет он был в белую рубашку, заправленную в темные штаны свободного покроя. Создавалось впечатлению, что не он некоторое время назад был тем чудовищем, что убило бедного юношу и напугало лошадей. На его бледном лице гуляла озорная улыбка, открывая острые клыки. Однако Эдуардо был голоден, поэтому не стал долго играть со своими жертвами. Вдоволь насытившись, вампир потерял интерес к высушенным супругам, и скрылся так же быстро, как и некогда появился.