- К отцу родному так не тянется,- ревниво заметил Веня.

   Сел я возле стола, посадив девочку к себе на колени. Она тотчас же схватилась ручонкой за кобуру, висевшую у меня на поясе. Вытащив пистолет, положил перед собой на стол. Похлопав ладошкой по рукоятке, Виктория Вениаминовна засмеялась и повернула ко мне сияющее от восторга личико. И вновь мне почудилось что-то знакомое в ее облике.

   Веня налил в две рюмки водку.

   - Давай мне Викуньку, чтобы есть не мешала,- Ольга хотела взять дочь у меня, но та запищала недовольно, вцепившись в мой рукав.

   - Вот это номер,- хохотнул Веня,- уже и мать побоку.

   - Не трогайте ее, она мне не мешает,- вступился я за малышку. И она продолжила, лопоча, хлопать ладошкой по пистолету.

   Первую выпили за встречу. Вторую, не чокаясь, за тех, кого нет с нами - стандартный тост десанта за погибших. Хотел отказаться от третьей, но Веня напомнил поговорку про троицу. Прикинув объем рюмки, решил, что в сумме будет около 200 грамм, разрешенная норма.

   - А, ладно. Давай за малышку. Чтобы росла здоровая, красивая, умная.

   Выпили, плотно поели - Ольга успела разогреть суп. Вика, привалившись ко мне, задремала. Я подложил левую руку ей под спинку, она на нее откинулась и тихонько засопела. Мы перешли на шепот.

   Правой рукой я выудил из внутреннего кармана кредитную карточку и протянул Вене. Карточка была завернута в бумажку, на которой был написан пин-код.

   - Все свои деньги я раскидал на три счета. На одном лежат два миллиона, это мой НЗ. На втором - семьсот тысяч - это текущий счет. А вот на этой карте - шесть миллионов. Так, Веня, не делай страшные глаза, я тебя не боюсь. Деньги не вам, а вот этой крохе. С наследства надо платить налог, если что, с двух семисот и заплатите. А шесть - без налога. Сегодня вечером я буду черт знает где. Вернусь ли, нет ли - не знаю. Поэтому решил сделать так. Я же к вам всего на пару часов. Вскоре и обратно. На кладбище схожу, и в Новгород. Дальше - на Луну, дальше - не знаю. Куда-то...

   Посидели еще с полчаса. Веня сходил за фотокамерой, сфотографировал меня с дочерью на руках. Я осторожно встал, держа спящую Вику. Поцеловал в тугую белоснежную щечку. Девочка во сне зачмокала губами, вызвав улыбки стоящих рядом. Передал малышку Оле, чмокнув и ее в щеку. И Оля унесла ребенка в кроватку.

   - Тебе может куртку мою дать? Чего это ты в одном мундирчике? - спросил Веня.

   - На Базе, сам знаешь, вечное лето. Луна-сити под куполами, тоже не холодно. А здесь, из автобуса - в такси. Из такси - в дом. Мала мне твоя куртка будет. Не околею. Тем более, что водочки хлебнул.

   - Я там все сделал, как ты велел. Памятник, чтобы усадки не было, поставили на специальный фундамент. А фото привезли из Англии. Гамильтоны в сентябре приезжали.

   - Спасибо, Веня. За все спасибо. Я пошел. Удачи всем нам.

   Дорога к кладбищу была расчищена. Новая кованая ограда аккуратно выкрашена кузбаслаком. Могила у самого входа на кладбище, поэтому я увидел ее, еще подходя к воротам. Огромный темно-серый гранитный камень был с одной стороны отполирован. Золотыми буквами нанесено: "Иванова Екатерина". Под золотыми - серебром написано: "Она любила жизнь". А над надписями - большая Катина фотография под стеклом. Кто и где ее сфотографировал - не знаю. Но в последнюю неделю ее жизни, так как на фото у нее была короткая мальчишеская стрижка. И улыбка. Та самая, про которую Эстер сказала: "До того, как тебя встретила, она так счастливо улыбаться не умела".

   Сдернув с головы пилотку, постоял минуту у могилы. Даже мысленно ничего не произнес. Промолчал. Повернулся и медленно пошел к выходу. Выжжено все внутри. И уже отболело.

   За оградой я одел пилотку и перешел на быстрый, твердый шаг. Такси, автобус, космоплан. За полчаса до назначенного времени был на космодроме Луна-сити.

   Задание давал штатский. Надо было нам троим влезть в кабину хронопорта, очутиться чёрте-где и спасти молодого талантливого ученого. Который по дурости своей(парадокс: талантливый ученый, но совершает глупости) влез в только что изготовленный хронопорт и отправился... Куда? А не знает никто. Настройки аппаратуры остались нетронутыми и нас могли послать в то же самое место. Мы отправимся туда в капсуле, рассчитанной на четверых человек. Найдя ученого(хорошо, если живого) надо затащить его в капсулу, нажать кнопку и нас "выдернут" обратно. Одно "но": в капсуле, изготовленной из пластика, не должно быть ничего металлического, иначе переход не удастся. Поэтому и отбирали десантников у которых нет ни металлических пломб и коронок во рту, ни пуль и осколков в теле, никакого металла. Вооружат нас углепластиковыми луками с пластмассовыми стрелами, ножами из особо твердой пластмассы. Они уступают, конечно, стальным ножам, но хоть какое-никакое оружие. Нас переодели в спортивные костюмы, выдали кожаные пояса с пластмассовыми пряжками. Пластиковые ножны, пластиковые колчаны для стрел. При чем езда верхом? А при том, что куда попадем - неизвестно, а до 20-го века главным транспортом были лошади.

   Получив все необходимые инструкции, взяв все снаряжение, вошли в пластмассовую кабину и закрыли за собой дверь.

   Ощущения при хронопортации не самые приятные. Чтобы понять - надо испытать самому. Но длится это всего несколько секунд. Открыли засов, запиравший дверь капсулы. Я выскочил наружу с луком наизготовку - стрела лежала на тетиве. И отпрыгнул сразу же в сторону. Во-первых, открывая выход остальным. Во-вторых, уходя с линии атаки гипотетического противника.

   Но вокруг не было ни души. Под ногами лежала обычная трава. Шумел лес. Нам не просто повезло с местом высадки - нам дьявольски повезло. Светило солнце, пели птицы. Рай, да и только. Именно в этот рай вчера поутру и отправился этот чертов ученый. Ну, что, аукать его по лесу будем?

   Отправил Чанга на разведку. Он вернулся через десять минут. Опушка леса совсем недалеко. Дальше начинается степь. На горизонте виднеются горы. На опушке леса видны следы множества копыт. Сам лес, в котором мы находимся, не так уж и велик, скорее роща, а не лес.

   Теперь в другую сторону пошел Лимонадный Джо. Его задачей было: обойти лесок вокруг капсулы, поискать какие-либо следы. И следы нашлись. На поляне, справа от капсулы были остатки потухшего костра. Затем Джо ушел влево, а я и Чанг, повалив капсулу набок, стали забрасывать ее ветками и травой. Цвета капсула была защитного, маскировать было легко. Джо появился, когда мы закончили свою работу. На плечах он нес подстреленного олененка. К старому кострищу натащили сухих веток. Чанг при помощи спичек(в каком-то музее их откопали и выдали нам по коробку) разжег костер, пока Лимонадный Джо ловко свежевал убитое животное пластиковым ножом.

   Вскоре на прутьях над огнем, шкворча, жарилось свежее мясо. По паре кусков решили взять с собой про запас и подкрепиться перед дальней дорогой. Плитки концентрата, выданные в Луна-сити, еще пригодятся.

   - А кто это позволил вам, парни, охотиться в наших угодьях? - вопрос был задан на английском языке, впрочем, с американским акцентом. Что ж, это был мой командирский промах. Как ни мало людей, а один должен был стоять в охранении. Теперь нас держал под прицелом вышедший на поляну мужчина в высоких сапогах и стетсоне, сдвинутом на затылок. В руках у него был карабин, а на поясе, в открытой кобуре, висел револьвер.

   С другого края поляны шевельнулись кусты. Там явно кто-то прятался. Я покосился на свою команду. Вроде бы, к делу готовы.

   - Кажется, вам, парни, жить надоело? - Продолжил спрашивать мужчина. У него был холодный расчетливый взгляд убийцы. Вот только умом он не блистал. Хочешь убить - убивай. Не хочешь - не надо с оружием баловаться. Я дотронулся пальцем до кончика носа. Это был сигнал. Сидевший на корточках спиной к подошедшему мужчине, Лимонадный Джо распрямился, как сжатая до предела пружина. При этом повернулся на девяносто градусов и нога его с хряском впечаталась в грудь незнакомца. И в это же самое мгновение Чанг метнул в кусты два ножа одновременно, обеими руками. В лесу продолжала царить тишина, пели птицы.