Но их идиллия нарушилась зимой 1863 года. Сначала, всего за несколько дней до того, как ее жених должен был приехать в Огайо на их свадьбу, пришло известие, что его застрелили в Кентукки. Потом, всего через каких-нибудь несколько недель, ее отца призвали в федеральную армию. Не имея денег для того, чтобы нанять кого-нибудь вместо себя, он ушел воевать сам, оставив на Салли и Лизу семерых маленьких мальчишек и хозяйство. Но даже и тогда им удавалось сводить концы с концами и жить относительно сносно. Но это продолжалось только до тех пор, пока Салли трагически не погибла во время пожара в городе. Без нее жизнь стала для Лизы невыносимо тяжелой. Ей оставалось только молиться, уповая на то, что им удастся дожить до возвращения отца.

«Если только он вернется», — шепнул ей внутренний голос. Но Лиза тут же заглушила его в себе. Она не должна думать так. Не имеет права. Даже несмотря на то, что в глубине души она понимает: отец никогда не вернется. Прошло больше года, как его объявили пропавшим без вести. Скоро будет уже два года. Будь бы отец был жив, он бы обязательно нашел возможность как-нибудь сообщить о себе.

Лиза стиснула зубы. Будь проклята эта война и все, что она принесла с собой! Маленькая долина, где жила Лиза, когда-то была безопасным, тихим местом. Но за последние несколько месяцев она превратилась в убежище для воров и дезертиров. Здесь было много лесов, в которых легко спрятаться и в которых в изобилии была вода. Когда у дезертиров кончались съестные припасы, они наведывались на близлежащие фермы. Но это еще полбеды. Недавно сюда был прислан отряд федеральной армии. Солдаты вели себя не лучше дезертиров. Только вчера они, заехав в очередной раз, забрали двух лошадей, свинью, несколько цыплят и гуся. По нынешним временам все это было целым состоянием. Но хуже всего было то, что куда-то исчезла коза Раглс, и Лиза подозревала, что это тоже дело рук тех мерзавцев. Раглс они держали уже больше десяти лет. Левис, Кларк и Джонни особенно привязались к ней. Она была почти как член семьи. Лиза боялась, что потеря Раглс будет очень тяжелым ударом для мальчиков, и пыталась убедить братьев в том, что их любимица просто спряталась, но, по всей видимости, братья не очень верили ей.

Входная дверь со скрипом открылась, и появился Крокет. Лиза посмотрела на него, отметив, что у него слишком длинные волосы, не очень чистые лицо и руки. Брат был по пояс голый, выцветшие, заплатанные штаны болтались на его худом теле.

Салли Вайлдер было бы грустно смотреть на все это. Все годы, что она прожила на ферме, Салли очень внимательно следила за тем, чтобы дети были чистыми и хорошо одетыми. Так же она вела дела и в гостинице. И ей все удавалось. Она всегда была проворной и живой, как молоденькая девушка. Но Лиза… Нет, Лизу никогда не беспокоили такие вещи. Она была слишком практична для этого и считала, что если война свирепствует у твоего дома, то совсем не важно, в пыли ли твоя одежда. И если денег едва хватает на еду, то не стоит тратить их на наряды.

— Что мы будем теперь делать? Мы его поймали, а что дальше, Лиза? — спросил Крокет, просовывая пальцы под истрепанные кожаные подтяжки. Он был не по годам взрослым и слишком сообразительным для своих семнадцати лет. Лучше бы брат оставался более беззаботным и веселым, каким он и должен быть в этом возрасте.

Лиза уже приготовилась солгать ему, сказать что-нибудь туманное, но вдруг остановилась. Нет, Крокет не даст одурачить себя подобным образом. Ему нужна только правда.

— Близнецы сказали, что в соломе нашли голубую униформу, — произнес Крокет. — Так он из тех солдат, что забрали нашу свинью?

— Один из тех солдат, — автоматически поправила его Лиза. Мать ужаснулась бы, узнав, как быстро мальчики забывают то, чему их когда-то учили.

— Так это он?

— Ну, я думаю… — Лиза тряхнула головой. — Да, это он.

По глазам Крокета она видела, что он не очень-то ей верит.

— Ты действительно думаешь, что он убил нашу свинью?

— Это не важно. Он из их шайки и не сделал ничего, чтобы остановить их, когда они пришли грабить нас. Он должен заплатить за свои преступления.

Крокет выслушал эти слова так, как он слушал всегда — внимательно и вдумчиво, будто пробуя каждое слово на вкус.

— Как ты собираешься заставить его платить? Судя по состоянию его белья, у него нет денег.

— Он может отработать стоимость свиньи.

— По рыночной цене?

— Да, по рыночной цене.

Крокет присвистнул. Они оба прекрасно знали, что цена на мясо безумно поднялась, ведь доставать еду становилось все сложнее.

— Да-а, — протянул юноша. — Тогда этому солдату придется повкалывать не одну неделю.

— Он будет работать здесь столько, сколько потребуется.

— Зачем? — карие глаза Крокета пронзительно смотрели на сестру. — Зачем держать солдата здесь? Не лучше ли сдать его в Кейтсби войскам как преступника?

— Если он один из тех, кто грабил нас, то его выпустят через час. — Лиза вздохнула. — И, кроме того, нам нужна помощь, Крокет. — Она махнула рукой в сторону построек. — Мы сделали все, что могли сделать одни. Нам нужен мужчина.

Крокет твердо взглянул на сестру.

— По-моему, это не имеет никакого отношения к свинье. Тебе не кажется? — Лиза ничего не ответила, и он добавил:

— Ты хочешь заставить его ремонтировать мост.

Это не было вопросом.

Пока Крокет не выразил словами эту смутную мысль, Лиза боялась признаться себе в том, что именно так она и хотела бы использовать пленника. Но теперь у нее отпали все сомнения. И надо было сказать об этом Крокету.

— Нам нужны деньги. И мы можем получить их только благодаря мосту. Люди скоро поедут на запад, и я думаю, их будет еще больше, чем пятнадцать лет назад. Не все они смогут позволить себе дорогу на поезде.

Лиза посмотрела в сторону развалившегося моста, который во время последней земельной лихорадки стал золотоносной жилой для Вайлдеров, поскольку они владели правом сбора пошлины за проход по нему. В этом месте река Огайо делала изгиб и замедляла свое течение. Зеркальная поверхность искусно скрывала глубину и быстроту течения. Лиза видела, как люди и животные не раз пытались переплыть реку в этом мрачном месте, но все они бесследно исчезали в ее водах.

Когда отец решил построить мост, этому обрадовались все жители окрестных мест. Все они с огромным желанием помогали строительству чем могли. Теперь этот мост для Вайлдеров был единственной надеждой восстановить былое благосостояние, утерянное за время войны. Ближайший паром был в сорока милях вверх по течению, а ближайший мост — в шестидесяти. Лиза и Крокет могли бы, конечно, на своем старом пароме перевозить фургоны и повозки через реку, но это не решило бы всей проблемы.

— Как ты собираешься держать его здесь и заставить работать? — спросил Крокет.

— Не волнуйся, — Лиза сжала кулаки. — Я сумею это сделать, чего бы мне это ни стоило.

Девушка развернулась и пошла к сараю. Войдя в него и закрыв за собой дверь, Лиза подумала о том, что не очень-то порядочно заставлять человека работать на себя. Но она сразу запретила себе думать об этом, потому что понимала, что сейчас должна гнать прочь все мысли, кроме одной, самой главной.

Это была мысль о том, как выжить ей и ее семье. Мысль о выживании.

В сарае Лиза поднялась по лестнице на чердак. Она стояла, оглядываясь по сторонам, на том самом месте, где впервые увидела этого мужчину, не зная точно, зачем сюда пришла. Какая-то мысль, какая-то смутная догадка беспокоила ее, но девушка никак не могла понять, в чем дело. Лиза знала, что упустила что-то важное. Но что?

Что?

Вернуться на то место, где она нашла солдата, — единственный способ избавиться от этого неприятного чувства. До сих пор был заметен след, который оставило его тело в сене. По разбросанным вокруг небольшого углубления охапкам легко можно было определить, где было спрятано оружие. Когда Лиза увидела этого человека, он был не одет. Почему? Где его одежда? Крокет говорит, что это проделки близнецов. Да, это на них похоже. Решив таким образом помочь сестре, они, наверное, подумали, что если на солдате не будет ничего кроме нижнего белья, он не сможет далеко уйти. Нижнее белье…