Археологию нужно делить на две школы. Первая, состоящая из материалистически мыслящих людей, классифицирует исторические данные, но никогда не пытается их интерпретировать или применять, даже для того чтобы сложить вместе обломки древних цивилизаций и культур. Вторая — школа интуиции, оцениваемая фанатиками первой группы как неортодоксальная. Представители школы интуиции пытаются составить какую-либо разумную картину из обломков. Они используют мышление как инструмент исследования, интуитивно понимая, что среди древних народов существовало некое всеохватывающее, но в то же время глубокое и высокодуховное учение. Именно эта последняя группа чувствует значимость старых метафизических систем.

Но старые учителя вернулись к своим богам. Место мудрецов теперь занимают софисты, суета и менторство затемняют мысли. Хотя наука и облачилась в одежды эрудиции, существует некая поверхностность в нашем отношении к учению, которая проявляется в неприятии того, что нельзя потрогать руками. Мы сознаем, что фундамент здания современной науки не соответствует тому, что было на нем воздвигнуто. Те, кто занимался строительством, игнорировали положения простого закона, а именно закона прочности: для устойчивости всего сооружения в целом необходимо, чтобы основная часть здания покоилась на более мощном фундаменте. Ограничиваясь положениями современного материализма, трудно адекватно оценивать любую древнюю цивилизацию, если вообще возможно сделать это. За очень редкими исключениями, эти древние расы использовали в своих религиях абстрактные понятия. И следовательно, их учения могут только вызывать улыбку у современных археологов, не видящих дальше плотных материй. Чтобы понять образ мысли древних народов, требуется сначала принять их взгляды на мир, а понимание приведет к признанию. Софисту XII века изощренные пантеоны и сказки древних религий, принесенные издалека, представлялись жуткой смесью нелепостей. Старые боги изгонялись немедленно и без всякой причины.

Наши безмятежные ученые мужи, кажется, и не подозревают, что они по собственной воле могут стать жертвой колоссального надувательства. То рвение, с которым они недооценивают разумность всего, что предшествовало им во времени или пространстве, просто забавляет. Простой факт, что какая-то личность не купалась в солнечных лучах современного ей окружения, уже предполагает, что она была невежественной. Легковеры жили в любую эпоху, но почему мы должны считать, что все египтяне поклонялись змее с задними ногами только потому, что как-то случайно нарисовали ее изображение? Восточно-индийская богиня Кали[29] изображается с четырьмя руками, телом цвета индиго, а язык у нее — высунут изо рта. Хотя в каждой части Индии есть храмы, посвященные этой богине, где проводятся жертвоприношения, большая часть населения понимает, что этот довольно агрессивно выглядящий образ — просто воплощение абстрактной философской идеи. Священные книги индусов гораздо старше египетских. Символы, известные нам, предшествуют самым древним языкам. Однако современные лингвисты настолько наивны, что не допускают ни на миг сомнения в том, что иероглифические фигуры — это точные портреты божеств, которые были приняты у египтян и почитаемы ими; что это реально существующие создания именно с такой внешностью.

Египетская метафизика — поле непаханых возможностей. Это произошло из-за недостатка исторических сведений. Удивительно, что, несмотря на все наши раскопки, дискуссии и т. д., наименее всего известны реальные элементы египетской мифологии. Осторожность, с которой современные египтологи подходят к данной теме, и их дальнейшие путанные рассуждения при попытке что-то интерпретировать достаточно доказывают несостоятельность их знаний.

В своей блестящей классификации египетских богов А.Е.Уоллис-Бэдж, хранитель египетских древностей в Британском музее, приводит все, что только известно об этом малоизученном вопросе. Но даже его работа представляет собой весьма дезорганизованную картину. Божества появляются в одном месте с одними атрибутами, а в другом — почти с противоположными, притом каждый бог и богиня в сорока двух номах[30] Египта считаются единственными создателями Вселенной. Теперь мы понимаем, почему так мало египтологов берут на себя роль толкователя.

Однако недостаточно знать имена и число ушедших небожителей. Они не будут иметь никакого смысла, если мы не сможем почувствовать ту основную цель, для которой создавалась вся система. Некоторые утверждают, что у этого пантеона цели вообще не было, а это смешение богов представляет собой наследство, оставленное одним умирающим орденом своим преемникам. Такое объяснение хорошо принимается в среде легковеров, которые все еще утверждают, что пастухи открыли созвездия и создали Зодиак, когда у них было свободное время. Многие века страданий человечества и мрака в его мировоззрении продемонстрировали общее свойство людей — приветствовать заблуждения и отвергать крупицы здравого смысла.

Цель этой работы — предложить толкование египетских метафизических традиций в соответствии с учениями, в которых на первый план выдвигается оккультизм. Мы считаем, что в писаниях древних народов накоплено достаточно знаний и это основательная причина для придания старым теологиям метафизического толкования. Альфонс Мариетт делает предположение, из которого нам предстоит развить настоящую теорию: «Для посвященного, несомненно, знания о боге были абстрактны, бог был скрыт в непознаваемых глубинах своей сущности. Но для менее тонко чувствующих людей были представлены бесконечные скульптурные образы божеств на стенах храмов для поклонения им».

Оказывается, большинство египтологов подпадают под общее определение группы «менее тонко чувствующих людей», так как им достаточно видеть внешние формы божества, но они никогда не пытались понять то мистическое мировоззрение, в котором эти боги были не чем иным, как символом. Возможно ли игнорировать утверждение, написанное на статуе высокопоставленного жреца, найденной в Мемфисе: «Он знал, где земля и ад; ничто не было сокрыто от него; он почитал Бога и прославлял Его в Его промысле; он скрыл мраком все те стороны, которые видел»? Такие свидетельства, как это, заставляют нас поверить, что египтяне сами знали о существовании у них эзотерической традиции. Раннехристианский идеолог Ориген, который в душе оставался языческим философом, добавляет свое мнение: «Египетские философы имеют очень высокие понятия о божественной природе, которые они сохраняют в секрете, и никогда не откроют их людям иначе, как под маской сказок и аллегорий».

Мы также можем привести несколько строк из Льюиса Спенса: «Цель посвящения — это попытка осознать место человека во Вселенной и в божественном порядке вещей; и это, по моему мнению, впервые в плане философском и интеллектуальном было достигнуто египетской мистической системой. Так же как никто не может жить спокойно без размышления о вещах скрытых и божественных, я убежден, что и никакая нация, отвергающая эти вещи, не может чувствовать себя уверенно в вопросах справедливости и высоты идеалов. Каким безмятежным был Египет в течение пяти тысяч лет империи — спокойным, достойным, процветающим и счастливым в своем глубоком размышлении о божественном… Ни один народ не был так благочестив и так доволен, как народ Египта. И до тех пор пока не появилась европейская гегемония Птолемеев — явно низшего типа — видимая тишина Египта не была нарушена. Разве нет урока, который надо извлечь из истории Египта? Да. Есть. И это величайшее в мире знание того божественного свойства, которое одно может дать человеку сходство с Богом».

Так, вдохновленные желанием сохранить хотя бы незначительную часть тайной доктрины древних египтян, мы попытаемся сложить несколько священных фрагментов. В следующем разделе мы классифицируем источники нашей информации так, чтобы не оставалось сомнения насчет фундамента, на котором мы основываем данную интерпретацию. Имея инструменты, находящиеся под рукой, мы попытаемся перестроить Дом Таинств, не используя ни одного материала, чуждого изначальной структуре. Состояние руин делает невозможным восстановление здания в его изначальном величии, но, если мы сможем постичь даже толику его красоты, это вдохновит нас на дальнейшие исследования и попытки.