Хотя колдовство не обрело официального признания современной науки, тем не менее в цивилизованном мире существует некое полуофициальное признание реальности оккультных явлений. В газетном интервью сэр Артур Конан Дойль высказывает широко распространенную идею, что египтяне знали, как окружать своих покойников мистическими стражами, которые на протяжении столетий обрушивают свой гнев на гробокопателей и ученых. Обсуждая с корреспондентом «Дэйли Экспресс» смерть некоего мистера Флетчера, который испытал гнев египетских усопших, Конан Дойль заявил, что трагедия была вызвана египетскими «элементалами», охранявшими женскую мумию, потому как другой учащийся египтолог мистер Робинсон уже начинал исследование рассказов о злом влиянии мумии. «Я предупреждал мистера Робинсона, — говорит он, — что он слишком много занимается мумией в Британском музее. Он настоял на своем, и затем последовала его смерть».

Стоит ли думать, что это проявление церемониальной магии было единственной способностью египетских магов? Если они обладали таким могуществом, так ли уж невероятно то, что они владели знаниями о других потаенных силах — силах, все еще неизвестных современному миру и, возможно, бесценных? Священное Писание уверяет нас в том, что маги Египта в присутствии фараона превращали свои жезлы или посохи в змей. Еще не жил на земле такой ученый, который смог бы воспроизвести подобный феномен, а если он случайно оказался бы добрым христианином, он встал бы перед некой дилеммой.

Сэр Гастон Масперо в своем произведении «Новое трактование Древнего Египта» посвящает некоторые строки теме египетских чудес. Особенно ярко выглядит его описание говорящих и движущихся статуй. Объяснив, что египтяне никогда не предпринимали чего-либо важного, не проконсультировавшись с богами и не получив их ответа, Масперо показывает, как это достигалось. Он описывает образы из дерева, «покрашенные или позолоченные, как обычная статуя, но сделанные из частей, которые можно было двигать. Рука могла подняться на уровень локтя или плеча, так что эта рука могла лечь на предмет, взять его или отпустить. Голова двигалась на шее, запрокидывалась и вновь возвращалась на свое место». Масперо затем объясняет, что некоторые жрецы находились рядом, чтобы манипулировать манекенами. Он считает, что статуи не были подделками под благочестие, но что сами консультанты знали о присутствии этих жрецов и считали их священными посредниками между статуей и божеством. Объяснив таким образом все чудеса, сэр Гастон говорит о статуях, которые так точно описал: «Насколько мне известно, мы не имеем ни одного их экземпляра». В связи с этим его объяснение можно считать, мягко говоря, «проблематичным».

Трудно представить, что Платон или Пифагор восхитились бы, увидев божество, скрипящее в суставах и выдающее откровения, качая головой на петлях. Хотя вероятна возможность существования обмана для стимуляции благочестия верующих в период упадка египетской метафизики, вряд ли просвещенный орден жрецов мог серьезно относиться к такому детскому методу произнесения пророчеств. Естественно, такие игрушки никогда не могли обмануть мудреца, а те, кто больше всех восхищался мудростью египтян, были мудрецами.

Сногсшибательные выводы Масперо были дополнены мнением Сальверта, который полагал, что те мистические и ужасные происшествия — имевшие место при таинствах — происходили вследствие применения магических фонарей и зеркал. Идеологи раннего христианства обвиняли язычников в использовании галлюциногенных препаратов, но оказывается, церковь обвиняла себя, так как хорошо известно, что в раннехристианских сообществах в чашу причастия добавлялись наркотики в целях конкуренции с языческими таинствами.

Мы можем пройти мимо этих отчаянных попыток опровергнуть существование магических сил Египта — не с точки зрения науки, а в силу стойкого предубеждения. Магия — слишком древнее и универсальное учение, чтобы ее объяснять зеркалами, дверными петлями и веревочками. В Египте мы несомненно имеем дело с истинными проявлениями оккультной силы. Автор книги «Искусство магии» выражает, по нашему мнению, точную оценку жрецов-магов Древнего Египта: «Они были высокообразованными учеными мужами. Они понимали природу магнитов, знали о достоинствах минерального и животного магнетизма, которые вместе с силой психологического воздействия составляли большую часть их теургической практики. Они легко проникали в самые глубокие тайны души, воздействовали на восприимчивое воображение посредством очаровывания и завлечения; владели способностью вывода души из тела, подобно ясновидящим, с помощью волевого усилия. Фактически они были мастерами искусства, теперь известного как месмеризм, ясновидение, электробиология и т. д. Они также применяли свойства магнитов, резины, трав, наркотиков и курений; а их музыка обладала восхитительным влиянием».

Известный египтолог Ленорман считает египетскую магию основной частью их религиозной философии. Джеймс Бонвик, член Королевского географического общества, так обобщает способности египетских адептов: «Египетские мистики могли левитировать, ходить по воздуху, жить под водой, выдерживать огромное давление, безболезненно переносить увечья, видеть прошлое, предсказывать будущее, делаться невидимыми и лечить болезни».

Мы можем сравнить это с недавними новостями из Тибета — другой страны, известной своей магией. Доктор Александр Кэннон, заслуженный ученый, доктор медицины, знаменитый психиатр, магистр искусств и член Королевского географического общества, привез странное свидетельство из земли лам. Он увидел дерево, высушенное одним поднятым пальцем покойника, возвращенного к жизни; великого ламу, окруженного голубой аурой толщиной в три дюйма, и человека, поднявшегося в воздух одной лишь силой мысли. Лондонский совет графства попросил Кэннона уйти со своего поста руководителя известного учреждения за такие сведения, но потом, что довольно странно, после еще одного запроса отозвал свое требование. Возможно, что век чудес еще не прошел.

Из писаний Прокла и Ямвлиха[32] мы можем почерпнуть основательное представление о принципах египетской магии. Для древних философов, даже для Пифагора и Платона, магия не была таинством. Согласно Проклу, посвященные жрецы настолько полно понимали связь между видимым и невидимым мирами, что были способны изменять ход вещей и концентрировать божественные добродетели на низших созданиях. Согласно Платону, высшая форма магии состояла из божественного почитания богов, а согласно Ямвлиху, жрецы, посредством своей теургии, были способны подниматься из состояния материального сознания к пониманию универсальной сущности, таким образом приходя к пониманию универсальной цели, с помощью которой стало возможным высокое мастерство магии.

Вероятно, в этом месте необходимо провести четкую линию разграничения магии и чародейств. Термин «магия» не ассоциировался у египтян с оккультными манипуляциями, но олицетворял глубокое понимание естественного закона. Если мы признаем, что египетские посвященные обладали некоторым знанием, несвойственным так называемым образованным людям нашего времени, совершенно не обязательно, что мы допускаем суеверие. Суеверие очень тесно связано со сверхъестественным, но магия предусматривает знание сверхфизического. Мы можем поэтому сказать, что вера в сверхъестественное основана на суеверии, тогда как вера в сверхфизическое основана на всех формах мистицизма. Вера в сверхъестественное подразумевает веру в то, что противоречит природе. И такая вера ведет к суеверию. Египетские жрецы не признавали сверхъестественное, но они подчеркивали философскую истину, что видимое и невидимое, зримое и незримое вместе составляют Природу. Природа — это в такой же мере невидимый мир, как и видимый. Другими словами, существует много естественных истин, которые лежат за пределами физического, чувственного восприятия. Верить в сверхъестественное — это глупость, но верить в сверхфизическое — мудрость. Каждое явление, физическое или сверхфизическое, поддается анализу и классификации. Современный метафизик не верит в чудеса, этого не делали и египетские жрецы. Где-то в природе существует причина каждого действия, но так как есть много действий, которые затрудняют наше понимание, есть и много причин, которые ускользают от нашего восприятия. Наука признает причину и действие в физическом плане, но она еще не открыла, что все причины — в основе своей сверхфизические, то есть все причины лежат в области духовности, мышления и психологии.