На обед я, морщась, выпила стакан кефира и решительно отвергла предлагаемую домовым булочку. По-моему, Нат надо мной издевается! Когда я хочу вкусненького, он подает мюсли или йогурт, а стоит мне сесть на диету, как он сразу начинает меня искушать.

Проверенный рецепт для похудения – гулять как можно больше. Чем дальше я от родного холодильника, тем лучше! Прогулка оказалась неожиданно удачной. Я почти забыла, каково это - бродить по улицам без всякой цели, улыбаясь прохожим и разглядывая витрины. В воздухе, наконец, опьяняюще запахло весной, и появились журчащие ручейки, в которых весело копошились воробьи. Красота! Нагулявшись до легкого головокружения, я отправилась домой и с удовольствием отведала паровой рыбы и салата. Голодать не стоит даже ради фигуры. Ограничения необходимы, но издеваться над собой глупо.

В воскресенье я наведалась в бассейн, от которого раньше отказывалась ради встреч с Шемиттом. Целеустремленно гребя от бортика к бортику, я обнаружила, что улыбаюсь. В вольной жизни есть свои плюсы! К тому же умеренные физические нагрузки полезны не только для здоровья, но и для самочувствия.

На понедельник у меня было назначено одно гражданское дело. Лихо управившись с допросом свидетелей, я вышла из суда в прекрасном настроении.

Подставила лицо расшалившемуся солнышку и, улыбаясь, включила мобильный. Он тут же требовательно заверещал.

- Слушаю, - произнесла я, роясь в сумке в поисках денег на проезд.

- Вы почему не берете трубку?! – возмутился визгливый женский голос. – Я вам пятый раз звоню!

- Я была в судебном заседании, - честно призналась я. Собеседница недоверчиво хмыкнула. Пришлось подпустить в голос холода и поинтересоваться: - Вы что-то хотели?

Разумеется, на меня тут же обрушился водопад жалоб...

Кстати говоря, клиенты часто возмущаются, если адвокат не отвечает на звонок. И к тому же имеют дурную манеру звонить посреди ночи или на рассвете, невзирая на выходные и праздники. Неужели так трудно поверить, что адвокаты тоже люди, которые вполне могут заболеть, уехать, в конце концов, сексом заниматься!

Закончила отвечать на звонки жаждущих внимания клиентов я только возле дома. Уф, как же я голодна! В подъезде витал вкусный аромат жареных котлет и борща. Пришлось перепрыгивать через ступеньки, чтобы поскорее скрыться в квартире от невыносимо аппетитных запахов.

- Я дома! – известила я Ната, стаскивая в прихожей сапоги.

- Ага, - ответил он с кухни. – Иди обедать! Пока не нагрелось, хе-хе!

На обед он предложил мне кефир, украшенный веточкой мяты. Кисло посмотрев на предложенное «лакомство», я залпом его выпила и тяжело вздохнула. Желудок недоуменно квакнул, принимая скудное подношение, и возмутился уже всерьез. Труден, долог и извилист путь к стройной фигуре! Хотя я прекрасно знала, что труднее всего выдержать первую пару дней, а затем постепенно привыкаешь. Осталось лишь заняться самовнушением, что я сыта и весела. Эх...

Вечером, когда я уже почти засыпала, позвонил Саградд Торрсон и сообщил, что слушание назначено у судьи Дреггюсона. Я записала информацию, положила трубку и лишь после этого позволила себе выругаться. Не бывает ничего хуже судьи-гнома, особенно по столь щекотливому делу. Гномы – непревзойденные мастера в соблюдении буквы закона, с духом дело обстоит значительно хуже. К тому же Дреггюсон был склонен показательно покарать соплеменников за малейшее нарушение. Принцип "чтобы другим было неповадно " ему весьма близок (как и большинству гномов). Ведь любая статья УК позволяет достаточно вольно подходить к мере наказания. К примеру, санкция может гласить "от двух до восьми", оставляя окончательное решение за судьей.

В данном случае моему подзащитному грозило до пяти лет лишения свободы, так что он оказался в весьма неприятном положении. Судя по его унылому голосу, он и сам прекрасно это понимал. Что ж, будем драться до последнего...

На следующий день я заглянула к судье Дреггюсону и написала заявление об ознакомлении с делом. Он недовольно покривился (Дреггюсон меня почему-то недолюбливал), но, конечно, подписав.

Я тщательно изучила материалы, не обнаружив в них ничего нового. Хм, тогда посмотрим список лиц, подлежащих вызову в суд... Все любопытнее и любопытнее! Во-первых, никого из "жриц любви" обвинение не вызывало, а во-вторых, ни невеста моего клиента, ни ее отец там не фигурировали. При этом следователь зачем-то вызвал их к себе и выболтал подробности дела! А это уже не просто странно, а уголовно наказуемо! У следователя должен быть резон так поступить...

Сразу после визита в суд я встретилась с клиентом и провела инструктаж о правилах поведения и линии защиты. Заодно мы обсудили странности дела, хотя внятного объяснения им Сагград не нашел.

Кроме того, я сочинила вдохновенную жалобу на действия следователя, где подробно изложила обстоятельства разглашения данных следствия, а заодно сослалась на нарушение презумпции невиновности. Вина моего подзащитного пока не была подтверждена соответствующим приговором суда, следовательно, ссылки на его преступные доходы и прочее – всего лишь предубежденность следователя. Формальность, но звучит внушительно.

Вручив клиенту жалобу, я велела ему немедленно отправить ее заказным письмом на адрес районной прокуратуры...

На следующее заседание я собиралась, как рыцарь на заранее проигрышный бой. Пусть шансов мало, но сражаться надо до последнего, стискивая зубы и глядя прямо в глаза опасности. Деловой костюм в качестве брони, портфель вместо щита, а бумаги – словно разящие удары меча... Хм, кажется, я увлеклась.

На улице буйствовала весна: лопались почки на деревьях, пробивались упрямые всходы на газонах. Девушки уже сбросили тяжелые зимние одежды и охотно демонстрировали ножки, талии и прочее, отчего мужчины дурели и становились похожи на мартовских котов.

Весна дурманила голову и звала за собой, но приходилось сидеть в офисе и носить приличные юбки до колен. Зато диета принесла первые плоды: в джинсы я влезала уже без проблем, хотя ремень все еще немного врезался в живот. Теперь мне хотелось улыбаться мужчинам, кокетничать и влюбляться самой. Но первым делом – работа, а любовь – когда-нибудь потом...

В суде меня уже ожидал Саградд Торрсон, приплясывающий от волнения. Одет он был безукоризненно, даже галстук повязал, хотя громы их недолюбливают.

- Вижу, вы учли мои пожелания, - поздоровавшись, улыбнулась я. В суде тоже встречают по одежке, и не стоит об этом забывать. Гномов лучше не нервировать броскими деталями, лучше предпочесть строгий костюм темных тонов.

- Вы же адвокат, вам виднее! – пожал плечами гном, и я умилилась. Побольше бы таких послушных клиентов!

Судья Дреггюсон, как и все гномы, отличался болезненной пунктуальностью, так что заседание началось минута в минуту. Начало слушания любого дела всегда одинаково: проверяется, явились ли все участники, устанавливается их личность, потом объявляется состав суда, выясняются возможные отводы и разъясняются права. Далее прокурор зачитывает обвинительное заключение, и суд уточняет, понятна ли подсудимому сущность предъявленного обвинения.

Дреггюсон соблюдал процедуру до малейших деталей, а ведь находиться больше получаса сыром и холодном зале чревато простудой! Судье хорошо – он запутался в теплую мантию, а у меня уже зуб на зуб не попадал. Оставалось только нервно рисовать в блокноте руну ансуз, которая способствует красноречию, а также совуло и кеназ, символизирующие огонь. В сочетании они обещали тепло и прилив вдохновения. Учитывая, что зал тщательно защищен от магии, особой пользы от рун не было, но, по крайней мере, я постепенно успокоилась и перестала дрожать.

- Подсудимый, встаньте! – переведя взгляд на моего клиента, сурово велел судья.

- Да, ваша честь! – вскочив, отрапортовал Сагград и вытянул руки по швам.

- Вы признаете себя виновным? – взгляд из-под кустистых седых бровей судьи Дреггюсона был неожиданно острым и внимательным. – Показания давать будете?