Мозг Рэд направлял приказы ее телу и конечностям. Волны мышечных сокращений перекатывались вверх и вниз по задним лапам, разогревая их. Боль в поврежденном колене вспыхнула снова, но мозг не принял во внимание эти сигналы. Страшное волнение охватило Рэд, иррационально безрассудное, заставившее ее забыть о пульсирующей боли в ноге.

Она откинула тело назад так, что ее плечи оперлись о шершавую кору сосны. Потом с усилием подтянулась вверх, привстала, впившись когтями в ствол дерева.

Дейноних заметил движение. Охваченный ужасом, он отпрянул и разинул пасть. Пальцы его задрожали. Взгляд застыл на Рэд — ее зрачки то расширялись, то сужались.

Теперь ее заметили еще пять дейнонихов. Они начали беспокойно переминаться с ноги на ногу, не зная, что делать с этим огромным ютараптором, который, казалось, восстал из мертвых.

Рэд шатаясь прошла вперед и прислонилась к телу сестры, опершись о него. Затем высоко вытянула шею и плечи, подняв голову на восемь футов над землей. Она сжимала и разжимала когти на передних лапах.

Вся стая дейнонихов следила за каждым ее движением с безопасного расстояния, куда она не могла дотянуться своими когтистыми лапами, все еще представляющими опасность. Им хотелось броситься и разорвать на части этих двух ютарапторов, но они были достаточно сообразительны, чтобы терпеливо ждать. Стая привыкла ждать часами, пока огромная жертва не ослабеет от ран и не рухнет окончательно. Однажды им пришлось ждать целых два дня, пока двухтонный игуанодон не упал на колени и локти, не в силах больше подняться.

Члены стаи были настоящими мастерами выжидания и наблюдения.

Последние несколько минут Рэд действовала чисто инстинктивно. Но теперь она уже начала полностью осознавать, что делает. Она понимала, что не может достать своих мучителей. И все же хотела защитить тело сестры от этих ненавистных дейнонихов.

Рэд решила использовать свое последнее оружие — звук. Она медленно набрала в легкие воздух, вздымая грудь. И затем выдохнула, направляя воздух через эхокамеры, встроенные в ее ноздри. Могучий угрожающий рев, самый мощный за всю ее жизнь, разорвал холодный воздух, обрушивая снег с сосновых веток.

Дейнонихи прижались к земле и отступили еще на несколько ярдов. Но их нельзя было одурачить этой громкой угрозой. Они уже знали, что Рэд не способна атаковать.

Рэд поняла, что стая будет дожидаться ее смерти, чтобы приблизиться к ней и к ее сестре. Этого она и добивалась. Ее успокоила мысль, что, пока она жива, тело сестры будет в безопасности. Она издала еще одну шумную угрозу, на этот раз потише. Дейнонихи вздрогнули.

На ее угрозу отозвалось эхо, отраженное снежной скалой в миле от нее. Дейнонихи обернулись посмотреть, откуда идет звук, но больше уже не отступали.

Тут с противоположной стороны раздалось второе эхо, крик другого ютараптора. Дейнонихи нагнули головы, огляделись вокруг и принялись перекликаться щебечущими сигналами. Они были в замешательстве — второе эхо совсем не походило на первое и было гораздо громче.

Рэд широко раскрыла глаза и навострила уши в сторону этого нового звука. Она крикнула еще раз, издав странную комбинацию угрозы и приветствия. Голос ютараптора немедленно откликнулся на ее зов со склона на краю плато.

Это был голос ее самца.

Дейнонихи совсем вжались в землю, пристально вглядываясь вверх сквозь деревья.

Рэд издала долгий, низкий, рокочущий рык. Она возбужденно размахивала хвостом, взметая в воздух снег белым кристаллическим ливнем. Двое молодых дейнонихов развернулись и бросились наутек к своему гнезду у реки.

Вожак стаи стоял непоколебимо и твердо, скрежеща зубами. Еще шестеро взрослых дейнонихов подошли к нему и остановились рядом, плечом к плечу.

Рев, глубокий и еле слышный, донесся из-за деревьев. Он приближался.

Дейнонихи смотрели вверх, где из темноты постепенно проступали очертания свирепого беспощадного зверя. Самец-ютараптор остановился и стал не отрываясь смотреть на вожака дейнонихов.

Рэд издала негромкое горловое приветствие. Самец ответил, и они вдвоем дуэтом издали боевой клич. Их перекличка становилась все быстрее и громче. Дейнонихи вертели головами, глядя то на Рэд, то на самца. Еще трое не выдержали и убежали.

Боевая перекличка внезапно оборвалась. Полминуты Рэд смотрела на своего самца. Тот медленно напружинил ноги, присел и бросился в атаку. Под напором его пятисотфунтового веса молодые сосенки разлетались в щепки. Ноздри Рэд заполнил острый запах, идущий из горловых желез самца.

Вожак дейнонихов подпрыгнул высоко в воздух и ударился головой о ветки. Приземлившись, он бросился бежать, но лапы забуксовали в скользком снегу. Он увернулся от когтей ютараптора, прошмыгнув в направлении Рэд.

Она вытянула лапу и когтем большого пальца зацепила дейнониха у основания хвоста. Он дал отпор, размахивая когтями у морды Рэд. Она плотно закрыла бронированные веки и укусила дейнониха за левое плечо. Дотянуться до него огромным задним когтем она не могла.

Рэд схватила дейнониха зубами, подняла в воздух и швырнула его головой оземь, вложив в этот удар все остатки сил. Лапы дейнониха изо всех сил уцепились за ее морду.

Она снова приподняла его и еще сильнее шарахнула о землю. Дейноних обмяк. Тело его безвольно обвисло.

Рэд открыла глаза и увидела, что самец подцепил задними когтями другого дейнониха. Тело дейнониха пронеслось над ее головой вверх ногами. Потом она увидела прямо за собой своего самца. Он стоял, вытянувшись высоко вверх.

Битва закончилась за считанные секунды. Рэд слышала вдалеке хныкающие крики потерпевшей поражение стаи, которая собиралась в кучу и оплакивала своих погибших.

Внезапно у Рэд закружилась голова, перед глазами все поплыло. Она упала на колени, опершись о тело сестры. Напряжение боя истощило все ее силы. Она хотела только спать. Но в нескольких футах от себя она слышала нежное воркование. Это были чудесные звуки. Она откликнулась.

Теплое тело прислонилось к ней, и она ощутила боевой запах самца. Она не была уверена в том, что еще жива, но она была счастлива. Ее мозг погрузился в глубокий-глубокий сон.

Свет снова проник в мозг Рэд, на этот раз это был оранжево-желтый свет, шедший снаружи. Свет яркого, теплого весеннего утра.

Ее веки так напряглись, что она моргнула. Капли теплой воды просочились в уголки ее глаз. Вокруг стоял тяжелый сырой запах. Рэд увидела нагромождение хвойных веток и поднимающийся от них пар. Она открыла один глаз пошире и увидела чистое голубое небо, слегка подрумяненное утренним солнцем.

Пахло мясом — прямо около нее, — и внезапно она почувствовала зверский аппетит. Ломти свежего мяса и печени сегнозавра лежали совсем рядом. Она легко дотянулась до них и с жадностью проглотила несколько кусков.

Блиииииччч! Рэд отхаркнула кусочек кости, застрявший у нее в горле. Кашель вынудил ее приподняться и сесть. Она обнаружила, что может шевелить пальцами левой ноги. Это был приятный сюрприз. И она могла вытянуть все шесть пальцев и сгибать-разгибать огромные, как крючья для мяса, кривые когти.

Чувствительность вернулась к ее лапам. Особенно к левой, которая ужасно болела в колене. Рэд скривилась. Она не знала даже, где находится.

Она закрыла глаза и вновь ощутила запах молодого самца. Рэд не хотела открывать их в страхе, что образ исчезнет. Но горячее дыхание и сопение приблизились к ее уху и шее.

Что-то влажное и теплое ткнулось в ее веки, она отдернулась и медленно разлепила глаза. Прямо перед ней — так близко, что очертания расплывались, — маячила морда ее самца. Рэд вытянула лапу и дотронулась до его носа. Это действительно был он. И он был здесь, с ней.