— Простите, девушка вам не кажется, что вы ошиблись дверью? — у него был потрясающий голос, мягкий, обволакивающий и невыразимо глубокий. В него можно было влюбиться, услышав только пару слов. О погоде, например. Я поспешила стряхнуть с себя оцепенение.

— Я сильно извиняюсь, но мне очень нужна ваша помощь. — Голос немного дрожал и был жалким до невозможности. Что бы он меня не выкинул из машины в объятия той сладкой парочки, я постаралась состроить подходящую гримаску. Но тут же поняла, что не сработает. Его лицо перекосилось лишь на крошечную единицу времени, но и этого было достаточно, что бы разглядеть раздражение и злость. Я мгновенно поняла, что он думает, что его хотят надуть и облапошить.

— Простите, я ни чем не могу вам помочь. Выйдите из машины. Мне бы не хотелось выпихивать вас насильно. — Если бы он обладал способностью замораживать голосом, я бы тотчас же превратилась в глыбу льда. Не смотря на неприятное ощущение того что, он вполне способен выполнить свою угрозу, я не могла допустить и мысли о том, что бы покинуть машину, дававшую хотя бы минимальную защиту. Я подалась вперед, что бы как-то убедить его помочь мне. И в тот момент как я влезла в скудное пятно света далекого фонаря, шарф на моей многострадальной шее окончательно развязался и явил взору несговорчивого водителя уже начавшиеся наливаться синевой синяки. Он осмотрел их очень внимательно, поднял глаза на меня. Я попыталась вложить в свой ответный взгляд всю безвыходность своего положения, страх, неловкость и надежду на его помощь. В его лице ничто не дрогнуло. Он отвел глаза и нажал какую-то кнопку на приборной панели. Открылась дверь.

— Выходите, я вам не верю. — Произнесено с невероятной усталостью.

— Но…. - я не могла подобрать слов. Он видит как мне плохо, как я нуждаюсь в его помощи, и все равно выставляет меня за дверь? Как можно быть таким бесчувственным?!

От его взгляда меня пробрал холод от пяток до корней волос. Я отвернулась и, закусив губу, медленно вылезла из машины. Прежде чем захлопнуть дверь, я вновь взглянула на него, глазами вопрошая "Почему?!". В ответ только равнодушие. Наверное, именно из-за этого потрясения я не заметила как из-за, ближайшего угла выскочили старик и громила. И заметила я их только тогда, когда огненный шар в два раза больше моего растекся по стволу дерева. Я резко рванулась в сторону и бросилась вниз по улице. Сзади раздавались гневные крики старика и шипение плавящегося снега от вхолостую пущенных шариков. Неожиданно эти звуки перекрыл визг тормозов, и меня подрезала знакомая иномарка. Передняя пассажирская дверца распахнулась, и водитель спокойно сказал, глядя на медленно приближающихся (я здорово оторвалась) преследователей:

— Садитесь.

Я, не раздумывая, рухнула на сидение и захлопнула дверцу. Мужчина круто вывернул руль и, пролетев мимо ошеломленной парочки, мы рванули. Проехав до первого перекрестка, мы свернули на право и затерялись в незнакомых мне улочках. Через пять минут мы выехали к хорошо знакомому мне рынку, расположенному далеко от места действия. Поставив машину на стоянку перед воротами рынка, спрятавшись за грузовик, мужчина заглушил мотор. Несколько минут мы просидели в напряженном молчании, ожидая, что в любой момент из-за какого-то угла выскочит или машина или сами преследователи. Но время шло, а они все не появлялись и я, расслабившись повнимательнее пригляделась к своему спасителю. Скудного света уличного фонаря вполне хватало для этого. С первого взгляда он показался мне просто симпатичным, но сейчас я увидела, что он настоящий красавец. Правильно очерченные черты лица, твердый подбородок, аристократический нос с небольшой горбинкой. Темные волосы до плеч, слегка завивались на концах. Не смотря на то что, он сидел, заметно, что высокий и фигура, скрытая под одеждой наверняка спортивная. Стильный прикид — длинное черное пальто, под ним бордовая рубашка и темные брюки. В общем, мужчина-мечта, на которого не стоит и заглядываться. Вокруг него девушки, наверное, так и вьются.

— Ну и как? Нравлюсь. — Насмешливый голос вывел меня из задумчивости.

— Что?… — я растерялась.

Парень повернулся ко мне всем корпусом, облокотившись на подголовник, и улыбался. И улыбка эта была теплой. Она делала его красоту живее и интереснее. В его зеленых глазах плясали озорные искорки.

— Спрашиваю — нравлюсь? — повторил он. Я не раздумывая, зачарованно кивнула

— Ага…. - и покраснела. Затем постаралась придать своему лицу скептическое выражение. — Но вы не в моем вкусе.

Он хмыкнул.

— Ну и хорошо, — затем стал серьезнее. — Я хочу извиниться за то, что не поверил вам сразу. Просто я весьма недоверчивый тип. Особенно, после того как меня два года назад обманули подобным образом.

Я кивнула.

— Извинения принимаются. Но неужели я была так похожа на обманщицу. Синяки у меня вполне настоящие, — я вытянула шею, пытаясь рассмотреть ее в зеркало заднего вида. — Чуть не придушили гады.

— Дайте, я взгляну.

И не успела я возразить, как он включил светильник и принялся ощупывать мою шею. Пальцы у него были длинными и нежными, но в них чувствовалась сила. От каждого его прикосновения у меня по телу пробегали мурашки. Закончив осмотр, он выключил лампочку.

— Ничего серьезного. Трахея не повреждена. Пару дней поболит и пройдет, а синяки, к сожалению, сойдут полностью только через полторы недели. Придется все это время вам походить в шарфе или в кофтах с высоким воротом.

Я согласно кивнула. Опыт лечения у меня уже был.

— А вы неплохо разбираетесь в медицине. Вы врач?

— Да, почти. Я практикант.

— А какая у вас специализация? — спросила я для поддержания разговора.

Молчать не хотелось. Тут же в голову начинали лезть непрошеные мысли о том, что этот старик и его дружок, наверное, и есть те самые люди, убившие того, кто отдал мне кольцо. Неужели оно настолько ценно, что ради него точно убили одного человека, собирались убить меня и неизвестно, сколько людей погибло до этого?

— Я хирург.

— Вау. Здорово. — На этом разговор увял. Долго молчать не было сил, и я спросила, то с чего и надо было затевать весь этот разговор.

— Вот уже и болтаем как приятели, — тут я немного загнула. — А даже и не познакомились. Меня зовут Серафима.

И протянула, руку для рукопожатия.

— Красивое и редкое имя. Я Максим. Для друзей просто Макс. — он улыбнулся и сжал мою ладонь. Я улыбнулась в ответ.

— Сима. Тоже только для друзей.

Так бы мы, наверное, и продолжили друг другу улыбаться, но неожиданно воздух перед машиной засиял как тогда в парке и из него вышли уже знакомые мне двое.

— Попалась, тварь. Теперь ты так просто от меня не уйдешь! — проскрежетал старичок и принялся плести что-то аховое. Я почувствовала, как пространство начинает закручиваться спиралью.

— Черт! — это уже Макс. — Как они так незаметно подкрались?!

Я схватила его за плечо.

— Плевать. Драпаем отсюда!

— О'кей.

Машина завелась с пол оборота. Резко вывернув руль, Макс практически с места вдавил педаль газа до упора, но было слишком поздно. Я кожей ощущала, что мы катастрофически опаздываем и то, что творил тот старичок нас все равно зацепит. Мы только успели выехать на широкую дорогу и начали разгоняться, как сзади что-то бухнуло, сверкнуло, и вся дорога перед нами превратилась в гладкий лед. Колеса перестали сцепляться с дорогой, и абсолютно неуправляемая машина на скорости в девяносто километров в час заскользила вперед к повороту, на котором нас гостеприимно поджидал бетонный столб. Максим попытался поправить ситуацию, развернув машину задом, но не успел. Со всей своей скоростью машина влетела в столб стороной водителя. Единственное что я успела сделать это прижать к себе сумку с вещами, другой рукой покрепче вцепиться в Макса и со всей страстностью пожелать "Я не хочу умирать! Сделайте с нами все что угодно, но я не хочу умирать!".

Перед ударом я закрыла глаза. И почувствовала, как метал машины, сминается, как он скрепит и ломается, столкнувшись с более крепким бетоном. Затем было ощущение, что кто-то выдернул меня из того кошмара, протолкнул в чудовищно узкий проход и выкинул с другой стороны. Во время этого падения я перестала ощущать плечо Максима, которое сжимала все это время. Затем был сильный удар животом о что-то твердое. Я услышала и почувствовала, как от этого хрустнули, ломаясь, мои ребра и рука держащая сумку. С трудом, приоткрыла глаза. Первым, что я увидела и ощутила, стал лед, припорошенный снегом, холодивший мою щеку. Чуть приподняв голову, я увидела горные вершины, почувствовала яростный ветер, трепавший полы моего пуховика и поняла что я точно не в городе. Максима ни где не было видно. В живот и многострадальные ребра упиралась сумка с вещами. Боль обрушилась внезапно и прошила меня от пальцев на ногах, до кончиков волос. Не сумев сдержаться, я закричала. Это был нечеловеческий ор, полный боли и отчаяния. Но новая волна боли как это не странно принесла облегчение, отключив сознание.