Стратегия — преимущество — оружие… Мысли комом пронеслись в ее голове, пока она расхаживала по комнате, подобно сердитой молодой кошке. В нетерпении Сара остановилась напротив длинного зеркала в золотой раме, глядя на свое отражение. Оружие! Зелень ее глаз, казалось, углубилась, когда они слегка сузились. Дилайт, конечно, инстинктивно бы почувствовала, как бороться с ним. Так же, как и мама Мона.

Но я научусь, подумала Сара свирепо. Я научусь.

Шагнув назад, она оценивающе и слегка критически изучала себя. Благодаря Моне, цвет ее глаз и необычный оттенок волос были весьма популярны. Ее оттенок волос был, конечно, натуральным, как и у матери, и они были настолько длинны, что закрывали ее плечи и грудь… Глядя на себя как бы со стороны, Сара покраснела, вспомнив, как вбежала сегодня в свою комнату, ища сна и уединения. Как испуганный кролик! Глубоко вздохнув, Сара продолжила мысленный каталог плюсов и минусов. Груди были о’кэй, но не такими пышными, как у Дилайт. Вероятно, те, что пышнее, нравятся мужчинам больше. Что касается остального — ее пальцы импульсивно расстегнули шелковый халат, позволив ему соскользнуть на пол. Тонкая талия — благодарение Богу за это — и плоский живот. А что касается бедер, то они, как и груди, принадлежали хорошей фигуре со сладостными изгибами, и у нее по крайней мере были длинные крепкие ноги, и ягодицы не свисали.

Неплохо, Сара, неплохой арсенал для любителя.

Пока она смотрелась в зеркало, глаза загадочно улыбавшейся леди на портрете за ее спиной, казалось наблюдали за ней, что заставило Сару обернуться и быстро натянуть на себя халат. Минутой позже она почувствовала раздражение. Что за ерунда! Она становится почти такой же суеверной, как и Серафина. Сара вспомнила ее странные слова: «Я не знаю, что это, синьорина, и почему какие-то вещи чувствуешь, а какие-то нет. Но, говорят, что камни здесь очень старые и они впитали в себя много чьих-то чувств вместе с жаром солнца».

Тогда, занятая другими мыслями, Сара лишь непонимающе пожала плечами. Но все эти изыскания в области парапсихологии в наше время предполагают почти невозможное. Сильные чувства оставляют свой отпечаток даже в воздухе, их флюиды запечатлеваются в дереве и в камне. Вероятно, я слегка тронулась, подумала она без малейшего чувства страха, прежде чем выбросить все это из головы.

Но теперь… Боже мой — она мысленно содрогнулась это ведь только портрет в конце концов. И бедная глупышка, изображенная на нем, умерла в бедности и страданиях — и все из-за любви! Умышленно подойдя ближе, Сара внимательно посмотрела на портрет. Пожалела ли она перед самым концов о том, что оставила, бедная молодая герцогиня? Решившись на побег, бежала ли она действительно к своему любовнику или просто сбегала от деспота мужа, который так надолго оставлял ее одну и заставлял носить свой медальон с волком, чтобы напомнить ей, что она его собственность? Женщина на портрете сохраняла свою улыбку и свою загадку. Она была матерью Марко, и ему было всего несколько лет, когда она покинула его, герцогский палаццо и эту самую комнату, где, должно быть, плакала многими бессонными ночами и думала, что ей делать. Как много мужчин наслаждались тем, что держали женщин в зависимости, вынуждая их быть раболепными. Они бы и сейчас, без сомнения, наслаждались этим, если бы женщины не решили сбросить их ярмо. И все же некоторые мужчины продолжают действовать так, как если бы они жили во времена мрачного средневековья! Лицо Сары потемнело. Не повлияла ли судьба матери Марко на его отношение к женщинам? Без сомнения, он похож на своего отца, приучившего его обращаться с женщинами, как с домашними любимцами-животными или обыкновенными игрушками, которые легко купить и выбросить за ненадобностью. Такой мужчина, вероятно, высмеивает само слово «любовь», и, когда он женится, это будет соответствовать всем параграфам, кроме одного. Он ожидал того же самого и от Карло и без зазрения совести старался обеспечить, чтобы только его желания принимались в расчет.

— Только, — прошептала вслух Сара, — я остановила его, даже если он еще и не знает об этом!

Стратегия — ей надо было подумать о ней раньше. Есть одна для любви и другая для войны, и поскольку между ней и Марко, безусловно, нет любви… Сара злобно улыбнулась. Исследовательская работа всегда была ее сильной стороной, не заняться ли ей сейчас исследованием по поводу Марко, чтобы обнаружить, чем он жил? Узнать о нем все, а также его слабые места (если у него таковые были!), что ему нравится и что не нравится, какие женщины ему по вкусу… она сделала гримасу, вспомнив блондинку. Он, должно быть, животное, но в конце концов он живое существо и в его броне есть какой-либо изъян. И она его непременно найдет и использует без особого зазрения совести, помня о его вчерашнем высказывании.

Нелепый деловой телефон на столике у ее кровати внезапно зазвонил, заставив Сару подпрыгнуть. Кто?.. И затем, вспомнив, что связи с внешним миром нет и это только внутренний телефон, она нахмурилась. Снять трубку или нет? Но, если это Марко и она не ответит, то он вполне может вломиться к ней без объявления. Сара взяла трубку и выдержала минутную паузу, чтобы ее голос звучал достаточно сонно.

— Хе…хеллоу?

Неплохо Сара, подумала она самодовольно.

— Не делайте вид, что вы уже спали. Я знаю, во сколько ушла от вас Тереза и видел свет у вас в окне через двор.

Как она ненавидела его резкий, насмешливый голос! Пальцы Сары крепко вцепились в трубку.

— А вам не пришло в голову, что я могу спать… при свете.

Его деланная паузу подчеркивала, конечно, неразумность ее утверждения. Затем он коротко сказал:

— Я собираюсь поплавать во внутреннем бассейне и подумал, что вы, может, пожелаете присоединиться ко мне?

Сара постаралась придать игривость своему вопросу:

— Один?

— Вас подобная перспектива так пугает?

Она ясно представила, как он саркастически приподнял свою черную бровь, прежде чем его голос ровно продолжил:

— Боюсь, что все слуги уже отправились спать, поскольку их помещения с другой стороны главного двора, мы с вами одни в этой части палаццо.

Сара затаила дыхание перед бесконечно малой паузой, после которой он сказал:

— Я желаю лишь уверить вас, что нам никто не помешает, когда мы будем плавать.

Она не сразу сообразила:

— Что за чушь вы несете? Кто нам может помешать плавать вместе?

— Ах да, я как-то не подумал, что купание нагишом или «скинни-диппинг», как это называют в Америке, вряд ли смутит вас, независимо от того, кто находится вокруг! Но здесь, в Сардинии, мы довольно старомодны, как, я уверен, вы уже обнаружили.

— Нет! — выкрикнула она вспыльчиво и инстинктивно. — Вы… вы…

Она слышала слово, которое очень точно характеризовало мужчин, похожих на него, хотя никогда и не произносила его вслух.

— Что вы имеете в виду? Я вроде бы не задавал вам вопроса.

Пылкость ее гнева преодолела холодность его голоса.

— Вы спросили, хочу ли я поплавать с вами, и ответ будет — нет! — сказала Сара четко. А затем, чтобы сделать это еще более ясным, добавила: — Я не маленькая кукла-марионетка, которую вы можете дергать за веревочки. И я не доверяю ни вам, ни вашему так называемому слову чести!

Резкая сталь в его голосе могла бы убить ее, если бы стала осязаемой.

— И… какое обещание, данное мною вам, я, по вашему мнению, могу не сдержать?

Ха! — подумала она ликующе. Выиграно!

Вслух она сказала с фальшивой искренностью:

— Ну… ну, что вы никогда не изнасилуете меня или… или не сделаете чего-либо, применив силу. Или вы предпочитаете не помнить об этом?

— К счастью, очень хорошо помню, — прорычал его голос, после чего снова стал ровным. — Почему, вы думаете, я отослал вас в вашу целомудренную постель? Что вы вообразили себе из того факта, что мне случилось поцеловать вас ради пари?

— Пари?!

— Да… пари, которое предложил я, а приняли его вы, маленькая лгунья!

Его язвительный смех заставил Сару сжать кулаки в молчаливом бешенстве.