“Очень важно, - утверждает мой брат, - чтобы над постелью висело что-нибудь ласкающее взор, что помогает разогнать скуку любовных игр”.

Я изучила эту картину до мельчайших деталей.

Не обращая внимания на Чарли, я не спеша разделась и села за туалетный столик, любуясь своим отражением в тройном зеркале. То, что я в нем видела, мне очень нравилось. В мягком свете кожа моя казалась персиковой. С изяществом фигуры контрастировала тяжелая грудь. Сладострастным движением я начала расчесывать волосы.

- Кто такой этот Рикардо? - спросил Чарли, стараясь казаться невозмутимым.

- Довольно продолжительный этап моей прошлой жизни, - ответила я. - Ты же знаешь, итальянцы - моя слабость.

Чарли засмеялся.

- Надеюсь, в прошлом.

Он встал, пересек комнату и, остановившись позади меня, начал гладить мои плечи. Его тело казалось черным от загара под солнцем Марбельи. Он наклонил голову, чтобы поцеловать меня. В его темных волосах заблестели золотые пряди.

Мы смотрелись потрясающе, ну прямо кадр из фильма Феллини.

- Пойдем, Нарцисс, - сказал он, - пора ложиться.

Позже он потянулся за шампанским и протянул мне бокал.

- Боже, ты сегодня была восхитительна, - сонно пробормотал он, пока я изучала свое, хотя теперь не столь прекрасное, но все еще привлекательное отражение в зеркале напротив. - Что на тебя напало?

- Ты напал, - ответила я и тихо засмеялась.

Не объяснять же ему, что все время, что мы предавались любви, я призывала все свое воображение, представляя на его месте Джереми Уэста.

Он тут же уснул, продолжая обнимать меня. Было ужасно жарко. Я выскользнула из его объятий и легла на спину, думая о Джереми, вызывая в памяти каждую черточку его лица и каждое его слово, обращенное ко мне. То обстоятельство, что он был помолвлен с Гасси, ничуть меня не смущало, наоборот, добавляло азарта.

В конце концов я встала, прошла в ванную, тщательно сняла всю косметику и щедро нанесла крем на все тело. Потом взяла пару таблеток снотворного и уснула глубоким сном.

Глава вторая

Проснувшись в два часа дня, я обнаружила, что Чарли уже ушел, оставив на подушке записку со словами любви и просьбой позвонить ему, когда приду в себя. Не успела я включить телефон, как он тут же затрезвонил.

- Алло. Посольство Марокко, - сказала я.

- Октавия, ты просто невозможная. Это Гасси, - послышался запыхавшийся нетерпеливый голос.

- Гасси, как мило!

- Я решила позвонить немедленно, пока мы не потеряли друг друга.

- Вы должны прийти в гости, - заявила я.

- С удовольствием. Ты знаешь, у нас есть идея. Что ты собираешься делать в следующий уик-энд?

- Собиралась ехать во Францию, но это пока не точно.

- Возможно, тебе наша идея покажется скучной. В следующий уик-энд в нашем полном распоряжении будет яхта, которой владеет Джереми пополам с приятелем. Хочешь к нам присоединиться?

- Вообще-то меня укачивает, - произнесла я, пытаясь скрыть волнение.

- Не укачает. Это большая яхта. Мы просто будем плыть по течению по каналам, через шлюзы, причаливая там, где нам понравится. Если хочешь, пригласи Чарли.

- Его не будет, - солгала я. - Но это не имеет значения. Мы с ним просто друзья.

- У тебя есть кто-нибудь, кого бы ты хотела пригласить?

- Был. Мы собирались пожениться, но в начале этого года он погиб в автокатастрофе.

- О, бедная Тави, - сказала она, вспомнив мое уменьшительное имя. Так меня называли в школе. - Господи, я тебе сочувствую.

Воцарилась пауза.

- Да, между прочим, - запнувшись, продолжила она, - если ты не хочешь никого приглашать, Джереми подумал… Ты знаешь Гарэта Ллевелина?

- Нет, но имя я, кажется, слышала.

- Он близкий друг Джереми. Мы уже давно пытались затащить его на яхту, но он вечно так занят, что ничего не получалось. Мне кажется, он тебе понравится. Он ужасно симпатичный.

Мне это было совершенно безразлично. Мысленно я была уже вся в мечтах о долгом уик-энде, представляя, как мы будем дрейфовать вверх и вниз по каналам, как я буду нежиться на палубе в своем бикини днем, а по ночам в моих волосах будет отражаться бледный лунный свет. Разве Джереми сможет устоять?

- Звучит очень заманчиво, - сказала я. - С удовольствием принимаю ваше предложение. Почему бы вам с Джереми не зайти ко мне на ужин в понедельник? Мы бы все и обсудили.

Ужин в понедельник готовился не менее тщательно, чем военная операция. Поскольку повар из меня никудышный, я наверняка испорчу даже картофельное пюре, я заказала в соседнем ресторане ужин на дом и решила выдать его за свою стряпню.

Гасси скорее всего представила меня Джереми этаким порхающим по жизни мотыльком, и я собиралась решительно это опровергнуть. Я не вылезала из магазинов до тех пор, пока не нашла платья, в котором была одновременно скромной и сексуальной. А еще я приобрела все книги Джереми: два тоненьких томика стихов и книжечку с критическим разбором поэмы Джона Донна.

Стихи Джереми показались мне довольно непонятными, а пространное предисловие, написанное им самим с явным самолюбованием, запутало меня еще больше.

Брызгая из пульверизатора ароматизирующую жидкость по всей квартире, я услышала звонок в дверь. Это были Джереми и Гасси с огромной коробкой шоколадных конфет.

- Это тебе, - произнесла она, заключая меня в медвежьи объятия. - Ты единственная из моих подруг, кто не нуждается в диете. Господи! Да ты просто неотразима в этом синем платье!

Я не могла сказать того же о ней. На ней было ярко-красное платье, которое ужасно смотрелось при ее пылающем лице.

Мы пошли в гостиную. Я разлила крепкие напитки.

- Иметь такую квартиру - просто мечта, - Гасси плюхнулась на софу.

- Не могу дождаться пятницы, чтобы уехать из Лондона, - сказала я.

- Я тоже, - ответила Гасси, уплетая орехи, словно умирающая с голоду белка. - У меня в офисе, как в печке. Да, между прочим, Гарэт едет. Поддался на мои уговоры, услышав, какая ты неотразимая.

- Он будет горько разочарован, - сказала я, бросив искоса взгляд на Джереми.

- Сомневаюсь, - заметил он.

Под его пристальным взглядом я опустила глаза в притворном смущении.

“Боже, - подумала я, - кажется, начинает срабатывать”.

Я села на софу, вытянув длинные загорелые ноги. Джереми исподтишка воззрился на них. Я не могла его осуждать. Это было куда приятней, чем созерцать толстые тумбы, которые демонстрировала Гасси в своей задравшейся юбке.

- Гарэт приглашает нас после ужина зайти к нему выпить. Он говорит, что не может ждать до пятницы.

- Он тебе нравится? - обратилась я к Джереми, как будто только его мнение имело значение.

- Да, конечно. Он один из моих самых давнишних друзей. Мы учились вместе в Оксфорде. Поскольку его отец был шахтером из Уэльса, Гарэт получал огромную стипендию. Он закончил раньше.

- У него острый ум, но не академического склада. Единственное его призвание - делать деньги, и при том, в большом количестве. Он владелец компании, на которого работают тысячи строителей, возводя небоскребы. Один из самых энергичных людей, которых я встречала, - добавила Гасси.

- Наверное, он давит на всех, - прокомментировала я, подливая Джереми.

- Да не особенно, - сказал Джереми. - Время от времени хочется поубавить его пыл, но во всем остальном он отличный малый.

- А ему не будет скучно на яхте?

- Только не в твоем присутствии. Он любит женщин.

- И у него хватает на это времени?

- О, да, - произнесла Гасси. - Он очень интересный. С ним чувствуешь себя женщиной.

Ужин удался. Ресторан “Луиджи” постарался на славу. И Джереми, и Гасси остались очень довольными.

К кофе я открыла коробку конфет - подарок Гасси.

- О, не следовало бы, - запротестовала она, запустив руку в середину, мы же купили это для тебя.

Наступил момент нанесения главного удара. Повернувшись к Джереми, я сказала: