– Уходим на восток, – скомандовал Володя на первом же перекрестке. Онемение прошло, и правая рука горела нестерпимым огнем. Володя стискивал зубы, чтобы не стонать, последние три таблетки анальгина не помогли нисколько. Температура подскочила, он весь был мокрым, как мышь. «Потею – это хорошо», – пришла Володе глупая мысль, и он потерял сознание.

Кюн.

Возвращаться в столицу не хотелось, там была Анна. Кюн боялся встречи с ней.

Ждать две недели, пока она завершит свои сомнительные дела, было нельзя, в замке Дюк монахи мучили сестру и тетю. Лишь поэтому Кюн начал собираться, заказал горячего бульона, распорядился насчет ванны, приказал служанке почистить вещи. Зал был переполнен. Кюн любил сидеть за столом в одиночестве, но сегодня это было невозможно.

– Что происходит? – остановил Кюн слугу.

– Понаехали тут! Сволочи! Храмовики! – свистящим шепотом сообщил мальчишка.

– Спрашивали про меня? – насторожился Кюн.

– Нет. Они тут по делу. Барона Кюна стерегут. Он лежит без памяти на втором этаже, крайняя комната по левой стороне. Так они его даже такого боятся. У него два охранника вот с такими амулетами, – показал кулак мальчишка.

– Сколько магов и сколько стражников?

– Магов целая дюжина. Стражников вдвое больше, – деловым тоном отрапортовал мальчишка.

– Заработать хочешь?

– Сколько?

– Получишь серебряную монету. Пошли к перилам. Ты мне их сверху будешь показывать. Не трусь.

Через полчаса Кюн осторожно стучал в дверь номера злосчастного «барона». По виду «баронский» охранник выглядел на целого сержанта.

– Могу я увидеть барона?

– Здесь нет никакого барона, – раздраженно ответил охранник.

– Хорошо. Твоего господина. По-гра-нец! – Кюн начал раздражаться.

– Сказал никого не пускать.

– У вас и у меня – одни и те же враги. Те, что сидят внизу, в зале, уже практически мертвы. Есть возможность скрыться.

– Зайди в комнату. Не маячь в дверях, – охранник не проявил радости. Охранники сразу взяли Кюна в оборот, пришлось дать себя обыскать.

– Благородный, – констатировал старший из охранников, глядя на красное, после обыска, лицо Кюна.

– Откуда столько амулетов исцеления? Три десятка средних, два больших, – разложил на столе добычу Кюна второй охранник.

– Внизу взял. Там три дюжины наших врагов скоропостижно скончались. У них у всех, одновременно, открылись внутренние кровотечения. Еще полдюжины пришлось убить в дверях, им приказали ждать во дворе, а они приказ нарушили, любопытство их обуяло.

– Благородный, а мародер, – позволил себе шпильку старший охранник, но страх и уважение сквозили в голосе.

– Когда я собирал трофеи, они были живы. Без сознания, правда. А шестерых последних не трогал, можешь сам обыскать, слуги боятся к ним подходить.

– Деньги брать не стал. Побрезговал, – продолжил гнуть своё старший охранник.

– Занес к себе в комнату.

– Успел повоевать с гномами? Растерял на поле брани столичные манеры?

– За что ты нас, дворян, так не любишь? Сержант.

– Ближе к делу. У тебя есть план? – не стал отвечать «сержант».

– Да. Я убрал только тех, что в гостинице. Твой напарник остаётся лечить «барона», а ты нанимаешь пару местных слуг, переодеваешь в ваши тряпки, светишься всем своей наглой рожей, и демонстрируешь отъезд. Та часть стражников, что пасется на улице делится на две части, первая преследует ваш отряд, вторая пытается выяснить обстановку в гостинице. Я легко вычисляю всех, или почти всех. После этого вы удираете домой. В Пограничье?

– Присоединиться не желаешь?

– У меня неотложные дела.

– Помощь нужна?

– У вас раненый. Амулеты помогут, но он еще месяц будет похож на скелет, покрытый кожей. Водить под ручку, кормить с ложечки, возить в дилижансе. «Баароон»!

– Будешь в Пограничье, загляни в Роззе, прямиком к местному графу.

– Это граф? – поперхнулся Кюн, взглянув другими глазами на лежащего без памяти изнеженного белоручку.

– Нет. Сын его хорошего друга.

Преследовали отряд «сержанта» пограничника всего трое, но самый невзрачный и худенький маг поверг Кюна в ужас. От близкого соседства чудовищной силы волосы вставали дыбом, и у Кюна проснулось истинное зрение. Он увидел облако магической силы вокруг старика, густое, плотное, пылающее нестерпимым фиолетовым огнем. Маг ощупал каждого из преследуемых когтистой магической лапой, и жизнь утекала из физической оболочки формально еще живых людей. Для того чтобы сломать защиту амулета пограничника магу потребовалось мгновение, еще две минуты он пил силу, заключенную в амулете, смаковал, не чувствуя слежки Кюна, растягивал удовольствие. «Смотри, не лопни», – Кюн боялся мага, и как бы подбадривал себя. Ждать было бессмысленно, маг мог убить «сержанта», и Кюн атаковал. Он подключился к работающему каналу перекачки энергии из амулета «сержанта» к магу, и влил туда весь свой резерв. Маг мгновенно разорвал канал, но было поздно. Что-то сломалось в ауре мага, его защита начала уплотняться, а внутреннее магическое давление резко подскочило. Маг повернулся в сторону Кюна, тот успел упасть на землю и закрыть голову руками. Яма, глубиной десять и диаметром тридцать метров, имела двадцатиметровый вал, чудом не засыпавший Кюна. Противоположный от него склон горел красным пламенем, в воздухе висело грибовидное облако. Ни одного из трех магов не было видно. Было так тихо, что Кюн понял – он оглох. Доковыляв до останков отряда «сержанта», Кюн обнаружил живого пограничника, маг не успел высосать всю силу амулета и тот спас жизнь хозяина. Пограничник лежал без сознания. Нести его Кюн не мог, бросить в лесу – тоже. Через час Кюну повезло, трое крестьян с телегой пришли из ближайшей деревни мародерничать на месте боя. Не слыша их вопли, Кюн погрузил сержанта на телегу и повез в город.

Столица встретила Кюна проливным дождем. «Сволочи-храмовики, гадят мне потихоньку», – по привычке Кюн свалил на своих врагов очередную свою неприятность. Слезая с коня во дворе гостиницы, он зазевался, попал ногой в свежую коровью лепешку, и настроение у него стало совсем поганое. Никто не спешил навстречу принять коня и отнести вещи в комнату.

– С чаевыми можете распрощаться, – пробурчал Кюн и грохнул кулаком в дверь, «не заметив колокольчик».

– Кого принесла нелегкая, – выглянул хозяин.

– Место в конюшне для коня, почистить, покормить овсом. Мне лучшую комнату. Горячую ванну. Вещи вычистить, выстирать, высушить. Вино и обед в номер.

– Находишь замок Дюк. Привозишь от магов жетон, а уже потом … «место в конюшне с горячей ванной».

– Такой жетон подойдет? – Кюн достал серебряную корону.

– Жетоны желтые, – поправил его хозяин, – и то на одну ночь. Стражники уже проходили с проверкой, до утра их не будет.

Окна тётиного дома снова были заколочены досками. «Решили, надавить на меня, господа маги? Перешли в жесткую фазу? С обороной я прощаюсь – начинаю воевать!» Плохое настроение Кюна превратились в отвратительное, но ему показалось, что в доме кто-то есть. Кюн присмотрелся, заколоченная дверь была чуть-чуть приоткрыта. «Засаду устроили, суки! Глупо. Вокруг пусто …» Вокруг было слишком пусто. Район как будто вымер. Кюн постучался к соседке, бестолку.

«Алкоголизм делает из человека дурака. Спирт убивает нервные клетки.» С такими глупыми мыслями Кюн приоткрыл дверь.

– Проходи. Давно жду, обсудить надо пару вопросов, – внешне спокойно и властно раздалось из комнаты. В любимом дядином кресле сидел розовощекий властный маг неопределенного возраста. «Подтяжку лица сделал». Пришла в голову Кюна очередная глупая мысль. На иностранном языке. «Советы у дяди опасные. Всего неделя пьянки – и крыша поехала». Кюн опять думал не на имперском.

– Добрый день, – улыбнулся Кюн так, что его визави отпрянул.