– А с тебя разве не хватило на сегодня? – демон устало вздохнул, поглядывая на Олю из-под полуприкрытых ресниц, –  К тому же у нас еще целый завтрашний день впереди. Сегодня я хотел бы немного отдохнуть, так что только печать сменю и отпущу тебя, пожалуй, – Белиар привычным жестом рассыпал в руке прядь ее волос и откинулся чуть назад.

– Сменишь? – девушка непонимающе взглянула на него.

– Новую поставлю. Старая себя не оправдала, не сработала, когда тебя умыкнул этот отравитель, мне пришлось по запаху тебя выискивать, а сейчас и вообще напрочь отказала.

– Если ты об этом... – сдавленно начала девушка, – то можешь мне не верить... Но я ни с кем кроме тебя... И от того веришь ты мне или нет, ничего не изменится.

– Я верю, – неожиданно для себя заявил демон, глядя, как трогательно вздрагивают худенькие плечи, – Ты ведь никогда мне не врала.

И правда, из всех, кто когда-либо ему встречался, она была, пожалуй, самым искренним и доверчивым существом. И прощала быстро. Порой даже слишком. Мучать настолько истерзанную душу не хотелось. Просто уже сил не было себя заставить делать так, как всегда, как инстинкты подсказывают, чтоб их...

– Ладно, – Белиар легким касанием стер слезы со щек девушки и расстегнул верхние пуговицы на ее рубашке, обнажив плечо, – Сейчас больно будет, так что потерпи. Кричать можешь. Развернись ко мне лицом.

Девушка испуганно взглянула на него и молча выполнила приказание, но двусмысленность теперешнего положения заставила ее смущенно опустить глаза. Голос демона именно сейчас был необычно мягким и успокаивающим, но руки у Оли все равно дрожали. Чуть прохладные пальцы мягко скользнули по плечу, заставляя знак печати исчезнуть. В руках у Белиара неожиданно появился тот самый странный предмет, напоминающий чем-то металлическую перьевую ручку, которую он крутил в руках, встречая девушку из школы, Оля испуганно дернулась.

– Не ерзай, котенок, сколько раз повторять, – тихо шепнул Белиар, удерживая ее за плечи.

– Озабоченный, – пробубнила девушка в его плечо, – Неужели ты действительно только от этого возбудиться можешь?

– А ты проверить хочешь? Это моя единственная радость в жизни, так что...

Остаток фразы Оля не дослушала, а может, его и не было, но в ту же секунду плечо пронзила такая безумная боль, что все мысли разом растворились.

– Не надо... – тихо выдохнула девушка, когда сознание немного прояснилось.

– Потерпи, котенок, чуть-чуть совсем... Так нужно.

Демон аккуратно провел еще одну линию по тонкой болезненно бледной коже, оставляя глубокий ожог. Хрупкие пальцы впились в его рубашку, Оля сдавленно всхлипнула, крепко стиснув зубы. Как же больно... Бесконечные секунды ожидания, которые демон давал специально, позволяя чуть оправиться от оглушительной вспышки, потом все снова провалилось в агогизирующий туман.

– Почему?.. За что? – чуть слышно прошептала она, всем телом прижимаясь к Белиару.

– Я потом объясню, не сейчас...

– Пожалуйста, не надо больше. Хватит...

– Хорошо, – демон склонил голову, – остался один раз.

Оля даже подумать ни о чем не успела, как плеча вновь коснулся раскаленный металл. Перед глазами все поплыло, и она почувствовала, как по коже стекает что-то горячее, но рассудок отказывал, заставляя гаснуть все мысли и ощущения. Постепенно боль начала потухать, медленно и будто неохотно, и только тогда девушка поняла, что безудержно плачет, все еще прижимаясь к Белиару. С плеча стекали струйки крови, но она даже взглянуть туда боялась. Демон мягко гладил ее по щекам, шептал на ухо что-то успокаивающее, потом просто крепко прижал к себе и начал перебирать ее волосы. Оля сидела молча, не пытаясь даже отстранится. Единственное чувство, которое осталось – ощущение теплого дыхания на шее.

А потом измученное сознание отпустило совсем.

Часть 17

Белиар осторожно поднял девушку и мягко опустил на кровать в ее комнате, слегка накинув одеяло. Для него было непривычно о ком-то заботиться, поэтому ощущения возникали странные, почти противоречивые. Демон дернул белую ленту, позволив волосам растрепаться и упасть на покрывало, он склонился над девушкой и легонько коснулся ее мягкой и влажной еще от непросохших до конца слез щеки. Да, пожалуй, перегрузки излишни, если они продлятся, Оля долго не протянет. А этого допустить нельзя.

Белиар вздохнул и выпрямился. Объяснить свою странную привязанность к ней он не мог, такого и не чувствовал никогда раньше, и даже признавать не хотел, да только вот отношения хозяин-вещь удерживать со временем становилось все сложнее, а это пугало его гораздо больше, уже однажды обжегшегося... Внезапно взгляд демона упал на хрупкое почти разодранное плечо. Залечить печать нельзя, но хотя бы перевязать надо бы...

Оля очнулась уже затемно и долго лежала, не шевелясь. Навязчивый шум в голове до сих пор не унялся, и плечо все еще болело, но уже не так сильно. Девушка попыталась приподняться, опершись на руку, но сломанные пальцы дали о себе знать, и Оля вновь бессильно откинулась на кровать, с губ сорвался тихий стон, почти не нарушив тишины комнаты. Неожиданно девушка почувствовала, как теплые пальцы коснулись ее лба.

– Белиар... Извини, тут темно, я тебя не заметила, – хрипло проговила она, попытавшись улыбнуться, из треснувшей губы на щеку стекла небольшая капелька крови.

– Котенок, как ты? Горячая... – глаза у демона потемнели, стали почти черными. Это был не слишком хороший признак его душевного состояния.

– У меня температура просто... М-можно я сегодня отдохну... – Оля отвела взгляд, сжав покрывало.

Демон только кивнул.

– Это естественная реакция на новую печать, до конца ночи пройдет, ты поспи пока. А я пойду.

– Куда? – девушка подняла свои большие доверчивые глаза и в упор уставилась на Белиара, слабо удерживая его за рукав.

– Нервное напряжение снимать, – негромко ответил демон.

После чего поднялся и вышел из комнаты. Больше ни слова не сказал.

Оля долго смотрела на дверь, плохо различимую в наступивших сумерках. От осознания того, как он обычно предпочитал снимать нервное напряжение, на душе становилась так ужасно мерзко, что хотелось выть. Девушка больно закусила губу. Вот еще, из-за такой ерунды плакать. Подумаешь, переспит с другой, от этого ничего не изменится. Сколько еще таких и до Оли было. Не повод расстраиваться, ну же. Девушка сморгнула соленые капельки с ресниц, и они медленно скатились по вискам. Противно. Как же противно об этом думать. Ее целовать будет, мягкими губами по разгоряченной коже, шептать что-то на ухо, стоны слушать. Как же мерзко. На что он надеется?! Бабник жалкий...