– Уходишь? – непонимающе спросила Оля, чуть приподнявшись на кровати, и тут же сообразив, что все еще обнаженная, смущенно прикрылась одеялом.

– У меня дела, но ты можешь остаться на ночь, как я и говорил. Впрочем если хочешь, я могу вернуть тебя обратно, но условия контракта еще не выполнены, – Белиар снова заговорил строгим деловым голосом.

Девушка лишь помотала головой.

– Что ж, тогда я прийду утром, – сухо сказал демон, снова убрал растрепанные волосы в низкий хвост и без прощаний вышел за дверь.

Оля устало опустилась на кровать. В голове было совершенно пусто, будто все мысли разом куда-то исчезли. По телу разливалась приятная усталость, веки тяжелели. Впервые за долгое время она заснула столь крепко и спокойно. На постели у дьявола.

Часть 4

– Проснулась уже? – послышался над ухом Оли безразличный голос демона, – условия контракта выполнены, мне больше нет надобности тебя задерживать.

Понимать это стоило скорее всего, как: „Выметайся поскорее”.

– Хорошо, – кивнула девушка, комкая в руках одеяло, – спасибо.

– Не стоит благодарить, я всего лишь выполнил свою часть уговора. Оплата по-прежнему остается за тобой, – напомнил Белиар. По голосу было понятно, что он явно чем-то сильно не доволен.

– Т-ты... Можешь отвернуться... Мне одеться надо... – дико смущаясь, попросила Оля.

– Одевайся, я тебе не мешаю, – фыркнул в ответ демон, – одежда на тумбочке.

От его тона Олю словно ледяной водой окатило. Белиар издевался, но выбора у нее было. Девушка жутко краснея и стараясь по возможности казаться незаметной, отвернулась к нему спиной и быстро оделась.

– Я закончила, – не поднимая глаз, сообщила она.

– Очень хорошо, – Белиар немного резко притянул Олю за локоть, – теперь ты полностью и безраздельно принадлежишь только мне. Не смей забывать об этом.

После чего девушка почувствовала, что голова начала неприятно кружиться, и зажмурилась. Когда она открыла глаза, то уже стояла на улице своего родного города. Было ранее утро, и воздух еще не успел прогреться, но это Олю совершенно не волновало. Теперь в ее душе поселились надежда на светлое счастливое будущее, о котором она мечтала в детстве, когда еще была жива мама. Надежда на то, что теперь все будет по-другому, пусть даже потом душа девушки будет принадлежать дьяволу. Это того стоило.

Чтобы добраться до своего дома, ей надо было пройти всего один квартал. Но по мере того, как она приближалась, все четче начинал слышаться какой-то странный звук, похожий на сирену скорой помощи. Хотя нет, скорее на пожарную сирену. Выходит, где-то поблизости пожар... Девушку пронзило острыми коготками какое-то нехорошее чувство. И чем ближе она подходила к собственному дому, тем сильнее нарастала тревога. Оля вздрогнула, почувствовав, как внутри что-то сжалось и во рту разом пересохло. Так и есть, пожарная машина стояла именно у ее подъезда. Девушка судорожно сжала кулаки. Пожалуйста, только не третий этаж, вторая дверь справа. Пожалуйста... Девушка стрелой взбежала по лестнице и остановилась как вкопанная. Глаза широко раскрыты, в ушах словно треск стекла стоял. Она отказывалась верить в реальность происходящего, в то, что обгоревшая дверь ее квартиры распахнута настежь, в то что оттуда виднеется лишь темный, полностью выгоревший коридор с жалкими остатками почерневших деревяшек вместо мебели, в то, что вся лестничная клетка пропитана запахом гари. Она отказывалась. Но сделать ничего не могла. Не успев даже подумать толком, она кинулась к двери, но ее тут же остановили люди в униформе.

– Куда вы?! Туда нельзя посторонним! – закричал кто-то.

– Это моя квартира, – хриплым отрывистым голосом голосом объяснила Оля.

– Тогда...– пожарный на секунду замолчал, и это секунда показалась девушке сущим адом, – твои родители умерли, задохнулись угарным газом. Курение в пьяном виде. Кто-то из них заснул с непотушенной сигаретой. Пожарных вызвали соседи, но было уже поздно. Я очень сожалею...

– Моя мать еще давно умерла, – сказала Оля, глядя в пространство стеклянными глазами.

– Сейчас мы отвезем тебя в участок. Скажи, могу я тебе еще чем-то помочь?

– Не надо... – девушка помотала головой, чувствуя, как слова пожарного все еще отдаются у нее в висках тяжелым гулом – ничего не надо...

Она отступила на шаг, потом, повернувшись спиной, быстро побежала вниз по лестнице, не заботясь о том, что может поскользнуться и упасть. Возможно, пожарные что-то кричали ей вслед. Девушка не слышала. Да и не хотела слышать. Она просто бежала мимо каких-то домов, гаражей, неважно куда, только подальше от своего дома. Бежала, пока хватало сил. Наконец, Оля оказалось в каком-то безлюдном тупике. И там, прислонившись спиной к холодной сырой стене, дала волю слезам. В груди словно образовалась огромная дыра с рваными краями, в которой бушевало едкое пламя, выжигая все чувства и оставляя лишь саднящую пустоту. Почему все так вышло? Разве об этом она просила?

– У-у-у, я смотрю, тебя хлебом не корми, дай порыдать, – послышался над девушкой уже знакомый голос.

– Белиар, – Оля подняла красные распухшие глаза, – зачем ты так...

– Она еще и недовольна, – демон театрально закатил глаза, – помнишь, что ты пожелала? В нашем контракте твоей рукой написано: „Хочу, чтобы мой отец бросил пить и перестал водить в квартиру женщин.” Дополнительных условий не было. Что ж, теперь он даже в руки ни одной бутылки не возьмет, а уж про женщин и говорить нечего. И гарантия стопроцентная. Идеальное выполнение всех условий. А ведь я предупреждал, чтобы ты продумала подробности заранее, но ты проигнорировала.

Оля смотрела на демона широко раскрытыми глазами.

– Хочешь сказать, во всем виновата только я?

– Именно, ведь я лишь исполнял твое желание. Ах да, кстати, твою дорогую мамочку убил твой отец. Он просто дал ей не то лекарство, чтобы она не доставляла излишних хлопот, а тебе соврал, что мать умерла от неизлечимой болезни. А ведь она как раз начала поправляться. Какая ирония.

– Ты врешь...– чуть слышно сказала девушка.

– У меня нет причин врать. Я лишь говорю как есть. И еще кое-что, – в руках демона появился их контракт. Он был объят язычками алого пламени, но оставался целым. – Видишь, он не горит. Но если ты начнешь молиться, поститься, и все такое, – Белиар аж поморщился от неприязни, – то вполне может статься, что впоследствии он легко загорится, а потом скажут, что никакого контракта и вовсе не было.

– З-зачем ты мне все это рассказываешь? – ошарашенно спросила Оля.

– Да надоели вы просто уже своей глупостью безграничной, трусостью и лицемерием. Видеть вас не хочу. Боишься Ада, так уматывай, никто держать тебя не будет. Очень нужны мне ваши души. Воображают о себе невесть что. Меня тошнит от людей, а от некоторых в особенности, – внезапно высказался демон.

– И тем не менее, после смерти я пойду с тобой, – тихо сказала девушка, удивленная внезапной откровенностью дьявола.

– Мне не нужно лживых обещаний, оставь их, пожалуйста, при себе. Больше всего ненавижу тех, кто слаб духом, чтобы понести наказание за совершенные ошибки. Как же противны эти мелочные трусливые душонки, готовые лоб разбить в поклонах, лишь бы только вымолить себе прощение.

– Сказала же, я пойду с тобой, – уже громче повторила Оля, хриплым от недавних слез голосом, – Я полностью признаю свою вину в гибели отца. Что ж, раз он убил маму, значит получил по заслугам. И я ни в чем не раскаиваюсь. Я также признаю твое полное право на мою душу, в плату за исполнение условий контракта. Я не собираюсь отступать.

– Вот как, – Белиар изучающе смотрел на девушку своими темными холодными глазами. Оля тут же опустила взгляд, потому что сейчас как-то очень некстати вспомнились подробности прошедшей ночи.

– А хочешь совет? – неожиданно спросил демон.

– Не надо мне советов от дьявола, – хмуро буркнула в ответ Оля.

– Попробуй начать все заново, так, чтоб без оглядки на прошлое. Мне просто будет интересно на это посмотреть, на самом ли деле ты такая, как говоришь.