Хлопнула дверь, а я долго еще слушал жалобный плач Ильвара, опасаясь выдать себя неосторожным движением.

***

С высоты небольшого утеса мы с Кайратом уныло смотрели на растянувшийся внизу караван.

-Как долго придется тащится нам до границы, Кай? С этой медлительной свитой и кучей карет? - с тоской в голосе воскликнул я. - Меня просто убивает эта черепашья скорость передвижения!

-Ну что тут поделаешь, друг? - в тон мне ответил компаньон. - На то она и почетная делегация. Это не наш быстрый легкий отряд, как мы с тобою привыкли.

Я беззаветно любил свободу и скорость, поэтому путешествовал всегда инкогнито. Мы ездили верхами, без единой повозки, с минимальным числом охраны, преодолевая за день значительные расстояния. Никого не извещая о своем статусе, мы ночевали где доведется, ни разу не посетовав на стесненные условия. Иной раз возмущался только Кайрат, любивший показать свою значимость, но и то больше для вида, на самом деле будучи совсем не привередливым. Он быстро сбавлял обороты под моим "строгим" взглядом, довольствуясь общим для всех жалким ложем, а то и вообще кучей соломы. Зато мы были свободны, легки, быстры и независимы, а ради этих преимуществ стоило потерпеть походные неудобства.

Теперь же, наблюдая сверху всю эту мышиную суету, мы с трудом сдерживали досаду и раздражение. Эти чувства начали одолевать меня еще во время подготовки к выезду из столицы, когда приходилось лично встревать в разные мелочи. Вельможи спорили, какую карету снарядить в путешествие, парадную или легкую, сколько взять прислуги, знатные омеги норовили прихватить с собой целые гардеробы одежды. Уговоры, увещевания, призывы к разуму, деликатные приказания отнимали львиную долю моего времени, а были еще деловые аспекты будущего предприятия, - наставления дипломатов и чиновников, аудиенция у Принца-Наследника, вручившего в качестве дара тестю живописный портрет младенца-внука, а также хозяйственные вопросы: провизия для людей и корм лошадям, оружие и снаряжение, проверка осей карет и подков, да всего и не перечислить. Я не был ни дипломатом, ни скучным чиновником, привыкшим к повседневной рутине бытовых проблем, и потому меня дико бесило все это, но приходилось сдерживаться и вежливо говорить с каждым членом делегации, решая множество несуществующих проблем, по большей части высосанных из пальца.

За день до выезда со мной долго беседовал мой родитель. Стареет отец, вот и мучает его беспокойство, хотя очень во многом его опасения за меня не беспочвенны, и это при том, что ему неизвестно и половины грозящих мне опасностей, - не от враждебных чонгунцев, а от честолюбивой семьи собственного супруга.

-Отец, не сочтите за дерзость, но я уже вырос и многое вижу, - осторожно подбирая слова, сказал я, - скажите, что именно вас не устраивает в нынешнем правлении, и почему вы поддались на опасные планы, предложенные некоторыми влиятельными лицами в королевстве?

-А ты действительно вырос, Реналь, - усмехнулся отец, глядя на меня внимательным взором, - я сильно недооценивал тебя, каюсь. Мне до сих пор казалось, что ты только шляешься по омегам да варишь свои хитрые отвары, в перерывах штудируя книги по военной стратегии, но ты мыслишь широко и логично, как и полагается отпрыску королевской фамилии. Из тебя вышел бы неплохой монарх, куда сильнее, чем твой незрелый кузен, поверь мне, я знаю, о чем говорю.

-Я сделаю вид, что не слышал, отец. Прошу вас, не нужно таких разговоров. Я никогда не помышлял о троне, меня вполне устраивает мой титул и положение в обществе. А кроме того, это очень опасно, не только для дяди и Принца- Наследника, но и для всей королевской династии.

-Почему ты так говоришь, Реналь? Тебе что-то стало известно? То, о чем я не знаю?

-У меня есть собственные источники сведений и преданные люди при дворе Его Величества, - уклончиво ответил я. - Пока я не могу вам сказать ничего конкретного, прошу одного - не слишком доверяйте моему тестю, это коварный змей и хитрая лиса, который норовит украсть у вас из-под носа наиболее жирный кусок пирога, используя для достижения цели любые средства, в том числе и самые недостойные.

-Реналь, как ты можешь так говорить об отце своего супруга? Разве я воспитал тебя в непочтении к старшим?

-Мне очень жаль огорчать вас, отец, но мои опасения, к сожалению, не лишены оснований. Пожалуйста, будьте осторожны, не доверяйте тем, кто может предать и солгать ради собственной выгоды.

-Как у тебя с супругами, Реналь? - досадливо крякнув, сменил тему отец. - Министр выразил недовольство тем, что ты купил на Аукционе временного омегу, но я отвел на себя его гнев, сказав, что заставил тебя сделать это. Вы отправляетесь в Чонгун вместе с Ильваром, мальчик сам настоял на том, чтобы ему было позволено сопровождать тебя, он очень переживает из-за твоей холодности. В пути легче наладить отношения, надеюсь, что вы, наконец, станете ближе друг другу, и у него не будет повода негодовать из-за того, что ты не оказываешь ему должного внимания?

-Конечно, отец, - мило улыбнулся я, именно в этот момент окончательно решив, что непременно возьму с собой Эйлина...

***

За всю неделю подготовки к выезду я так и не съездил ни разу в поместье. Отчаянно скучая по Эйли, я наказывал себя этой разлукой за грубую несдержанность первой ночи, лежа без сна в своей одинокой роскошной постели. "Ему нужно время для излечения", - жалкая отговорка, потому что на самом деле мне просто неловко было смотреть в его чистые голубые глаза, делая вид, что ничего не случилось.

Взять или не взять с собой Эйли? По устоявшейся традиции временных супругов полагалось скрывать, дабы никто не знал о происхождении потомства, но кто заставляет меня признавать перед всеми его статус? Для герцога-альфы закон лишь на бумаге, а на деле я мог бы таскать за собой хоть весь столичный Дом развлечений, не боясь, что кто-то осудит меня или косо посмотрит, так что взять в длительное путешествие одного единственного омегу было делом совсем несущественным. Но Ильвар, зараза, конечно допрет, кто же на самом деле мой Эйли, и как поведет себя с ним, предсказать невозможно. Даже если я приставлю к голубоглазому пару слуг, законный супруг имеет право в любой момент отослать их и что-то сказать или сделать бесправному омеге, а постоянно держать его рядом вряд ли получится, - у главы делегации слишком много обязанностей и забот в дороге.

Но оставлять его здесь я хотел еще меньше! Целый месяц, а то и полтора нам придется быть далеко друг от друга, и неизвестно, что придумают за это время наши отцы, а особенно тесть, который легко мог найти способ избавиться от Эйлина и вынудить его уехать домой, запугав до полусмерти. Никто не стал бы разыскивать для меня какого-то сбежавшего простолюдина, разве что если бы он обворовал меня, или незаконно присвоил какое-то имущество. Вопрос отца насторожил меня, и я перестал сомневаться, твердо решив, что не оставлю моего голубоглазого омегу здесь одного! Уж если тесть намекнул на свое недовольство по поводу моего временного супруга, добра от него не жди, непременно выкинет какую-нибудь подлость!

На следующий день я быстро закончил все основные дела и поехал в поместье. За прошедшую неделю нанятые портные уже должны были пошить Эйли одежду, так что с этим проблем быть не должно. Снаряжу для него карету, приставлю пару крепких лакеев, и пусть только Ильвар попробует что-нибудь вякнуть!

-Позвольте мне ехать верхом, господин, - узнав о моих затруднениях, предложил Эйлин. - Я с детства привычен к седлу, да и к любой непогоде тоже. У меня отменное здоровье, мне не страшны ни ветра, ни осадки. В общей массе всадников я ничем не выделяюсь, а если надену шляпу и закрою лицо маской, как я всегда делал дома, выезжая на люди, никто и не догадается, что я омега.

-А ты не забыл, что еще должен родить мне ребенка? - полушутя, полусерьезно спросил я, скрывая за этим вопросом свое беспокойство по поводу того, как он вынесет столь длительную верховую "прогулку". - Не навредит ли тебе многодневная скачка верхом на лошади?