Разбитый на части

Глава 1. Всё как всегда.

За окном большими хлопьями идёт снег, покрывая всю землю своим белым полотном. Вообще я не люблю зиму и все связанные с ней капризы погоды, но сейчас для меня снег кажется чем-то волшебным и необыкновенным. И это не удивительно, ведь он выпал только сегодня, а уже как-никак 15 января. На моей памяти давно такого не было. Сейчас хоть погода по-настоящему зимняя и смылась та осень, которая была за окном. Землю замело, а вот на душе по-прежнему осень. Холодная и дождливая, заставляющая меня медленно и мучительно замерзать, не в силах избавиться или укрыться от всего этого.

Я понимаю, что нужно бороться со своей депрессией, нужно улыбаться и пытаться что-то изменить. Но просто нет сил. Бессмысленно бороться за всё то, что вызывает во мне только ненависть и злобу. Менять что-то бессмысленно, и я это знаю.

Тяжело вздохнув, поднимаюсь со стула, открываю форточку и достаю сигарету с зажигалкой. Ветер, дующий из окна, и никотин освежают разум и придают моему телу какое-то безразличное спокойствие. И даже если сейчас сюда зайдёт мама и устроит грандиозный скандал из-за того, что я курю прямо в своей комнате, мне будет наплевать. Да ну её, я уже взрослый.

Выкидываю до фильтра скуренную сигарету, закрываю форточку и задёргиваю шторы. Не хочется мне видеть всё то, что происходит за окном: красивый январский пейзаж, людей, идущих куда-то и счастливо улыбающихся, детей играющих в снежки, лепящих снеговика и громко хохочущих. Всё это вызывает во мне какую-то злобу и обиду. Ненавижу, когда людям вокруг меня хорошо. Хочется их просто убить.

— И что это у тебя так накурено и свет выключен? — слышу за спиной голос и недовольно жмурюсь после того, как включается свет.

Резко оборачиваюсь. Мама стоит возле дверного прохода, в фартуке с ножом в руках и зло смотрит на меня. Хм. Меня сейчас будут убивать?

— Мам, я же тебе говорил, чтобы ты стучалась. И чего ты хочешь-то вообще? — раздражённо спрашиваю я. Вот только перепалок с матерью мне сейчас не хватало. Настроения никакого, а ещё она зашла. Сейчас начнёт читать свои нотации, и я как обычно сорвусь, ну а дальше как всегда: «Ты плохой сын, я для тебя всё делаю, а ты ничего» и т.д., и т.п. Слёзы, сопли и вымотанные нервы. Больше ничего. У нас с ней так всегда. Вот только после этих ссор я чувствую себя ещё более опустошённым.

— Ты опять курил? — хмуро спрашивает мать.

— Мам, отвали, пожалуйста, не до тебя сейчас, — фыркаю я и разворачиваюсь.

— Кирилл, да как ты смеешь так со мной разговаривать вообще?!

Не реагирую. Беру в руки плеер, вставляю в уши наушники и громко включаю музыку. Это единственное средство, заставляющее меня успокоиться. Я всегда делаю так, когда чувствую, что сейчас сорвусь. Лишь музыка спасает меня от всего вокруг. Благодаря ей я могу отгородиться от всего мира и полностью уйти в себя, слушая любимые песни и ощущая в них свободу и безграничность своих мыслей.

— Да что же это такое!!! — громко кричит мама и, подскочив ко мне, резко срывает с ушей наушники, а потом отвешивает звонкую пощёчину, после чего выходит из моей комнаты, при этом громко хлопнув дверью.

Смерив её злым взглядом, я встаю со стула, закрываю свою дверь на замок и сажусь назад, вновь надев наушники.

Моё сознание сразу же заполняет песня любимой группы, и разум отключается полностью.

А в наушниках приятный голос поёт о том, что ему до ужаса надоело жить. Надоела осень за окном, боль в сердце и всё то, что окружает. Хочется чего-то нового, но ничего не меняется. Всё по-прежнему. Так же тускло, серо и безумно скучно.

Вот у меня точно так же. Мне уже 16 лет, и нет ничего. Ни друзей, ни любви, даже банальной радости в жизни – и этого нет.

Вокруг столько событий, но они все проходят мимо меня. Каждый день одно и то же: ссоры с матерью, школа и Интернет. Вот и всё. Больше ничем я не живу.

Зимние каникулы давно закончились, а это значит завтра снова в школу. Данный факт вызывает у меня отвращение. Хорошо хоть я в праздники умудрился заболеть, поэтому пропустил ещё неделю. Иначе уже давно ходил бы в этот Ад и блевал оттого, что вновь вижу все эти лица.

Ненавижу школу, и не только потому, что она уже порядком достала. Вовсе нет, я люблю учиться и получать новые знания, тем более что у нас работают вполне неплохие учителя.

Дело не в этом. Школа – это особое королевство. В нём есть свои короли, подданные, слуги, шуты и прочие. Я в ней являюсь изгоем. Практически в каждом классе есть свои «мальчики или девочки для битья». И всегда есть причина, по которой над ними издеваются: толстый, худой, очкастый, длинный, маленький, косой, глаза на выкате и так далее. К чему придраться, найдут везде.

Вот не понравится лидеру класса в тебе что-то, и всё. Пиши пропало.

Чем не понравился я? Здесь даже гадать не надо. Я гей, вот отсюда все проблемы. Хотя дело, наверное, не только в этом. Буквально с самого первого класса со мной общались не так, как со всеми. И началось всё это из-за того, что он на первом сентября произнёс: «Он мне не нравится». К чему это было сказано, понятия не имею. Но после этого ко мне действительно не подходили. Ведь он с самого первого дня стал негласным лидером класса. Все девчонки поклонялись и боготворили его, а парни уважали и крутились рядом, пытаясь добиться дружбы Его Величества, что, к слову, было довольно трудно.

Примерно с класса 7-ого он стал себя преобразовывать и изменять, превращаясь, как он говорил, в личность. Изменились его манеры, цвет волос, стиль одежды, рэп сменился на тяжёлый рок, и круг общения тоже расформировался. Теперь вокруг него всё больше и больше вертелись неформалы и неординарные личности. Он говорил, что просто обожает необычных людей. Но ведь и он сам не так прост, как кажется.

С класса 8-ого я стал замечать, что всё чаще и чаще неотрывно смотрю на него на уроках, томно вздыхаю и думаю о том, что он всё-таки красивый. Это было для меня странным и пугающим, но в то же время дарило мне радость и наслаждение оттого, что я его просто-напросто вижу.

Я не понимал, что со мной происходит, осознавал, что веду себя неправильно, и пытался прогнать наваждение, но ничего не получалось.

Потом я смирился и уже стал привыкать к его насмешкам в мой адрес. Не знаю, чем я ему не угодил, но меня сводило с ума то, что он относится ко мне вот таким вот образом. Конечно, было бы хуже, если бы он вообще не обращал на меня внимания, но вот разве общаться со мной нормально нельзя?

Через некоторое время я стал замечать на себе их насмешливые взгляды и смешки, больше, чем обычно. Я не понимал, почему он себя так ведёт, и это меня жутко расстраивало.

Как-то после уроков ко мне подошёл он со своим соседом по парте Валерой. Когда я спросил у них, что им от меня нужно, они сказали, что хотят поговорить со мной и повели меня за школу.

А потом он меня ударил. Сильно и больно. Я свалился на грязную землю и долго лежал не в силах подняться. А они стояли и смеялись. Говорили, что я тупой пидор и что им надоело, что я вечно пялюсь на их парту. Потом он резко схватил меня с земли и, поставив напротив себя, грубо спросил, на кого же из них я дрочу по ночам. Я промолчал. Тогда последовал ещё удар, только теперь он мне упасть не дал, придерживая меня за куртку. Больше молчать я не стал. Набрал в лёгкие побольше воздуха и сказал, что мне очень нравится Валера, за что получил ещё один удар, только теперь от его соседа по парте.

Почему я не сказал правду? Мне не хотелось, чтобы он знал. В тот момент у меня появилось жуткое отвращение к нему и к себе. Как я мог любить человека, который посмел вот так со мной обращаться? Как я мог мечтать о том, что когда-нибудь я смогу запросто подойти к нему и поцеловать его в такие любимые мной губы? Я был мелким влюблённым идиотом.

После этой истории пинки и плевки в мой адрес стали невыносимыми. Каждый день он и его свита занимались только одним – издевались надо мной. Если раньше это были просто насмешки, то теперь удары, угрозы и оскорбления. Это было невыносимо, но через некоторое время я смирился. Люди и не к тому привыкают.