- Наверное, мало,- хмыкнул Олег, резко поднимаясь со стула и со злостью смотря на Антона.

Блин, сейчас ведь опять задраться могут. Только этого не хватало для полного счастья.

- Ребята, успокойтесь! – вскочив, пропищал я.

- Заткнись! – синхронно произнесли парни, и Антон резко толкнул меня назад, тем самым, заставив сесть обратно.

- И что здесь за собрание?- провизжала вошедшая в класс учительница. За ней быстренько проскочил опоздавший Алекс, явно радуясь тому, что она отвлеклась на нас, и не будет орать на него по поводу того, что входить в класс после учителя строго запрещено.

- Вас ждём, - улыбнулся Антон, шуточно поклонившись и вернувшись к своей парте.

- Открываем тетради, записываем тему, - хмуро произнесла учительница и начала диктовать свой обычный бред.

Тяжело вздохнув и несколько раз зевнув, я положил голову на стол, и принял обычную для себя позу на уроках. Если меня разбудил этот садист, то можно хотя бы отоспаться.

Глава 7. Интересно.

Вот мне интересно, почему люди устроены подобным образом? Вместо того, чтобы испытывать нежность к любимому человеку, они чувствуют злость и жуткое раздражение? Разве нельзя выразить свою симпатию по-другому? Например, дарить цветы, писать любовные записки и так далее? Где, чёрт возьми, романтика? Мда, в моём случае она умерла или впала в кому.

Хотя как себя ещё вести в такой вот ситуации? Да, определённо плюс в том, что Кир гей, но мне с этого не легче. Хотя во всём, наверное, и виноват я сам. Но как мне прикажете себя вести, если столько чувств и эмоций во мне вызывает парень?! Сейчас я практически смирился, но раньше осознавать это было невыносимо.

Да и даже, если бы Кирилл вдруг когда-нибудь ответил мне взаимностью, ситуацию это бы особо не изменило. Я всё равно не смог бы быть с ним вместе. Почему? Всё более чем просто. В нашей стране такие отношения не приняты и, наверное, никогда принятыми не будут. Да и как объяснить родителям, что вместо внука и жены они могут увидеть пусть и очень милого, но всё-таки парня? Как рассказать обо всём этом друзьям? Ведь ответом на моё признание будет лишь презрение и ненависть. Я не хочу потерять любовь родителей и уважение друзей. Совершенно не хочется испытывать все те трудности, которые обычно сваливаются на однополые пары. Я просто-напросто не готов. В этом то и кроется истинная причина.

Мысли, может быть, разумные, но сердцу и чувствам, как говорится, не прикажешь. Подсознательно мой взгляд всё равно притягивают эти глаза, губы и улыбка. Вот именно поэтому я злюсь, бью его и веду себя, как полный идиот. И не важно, что потом мне противно от всего этого. Не важно, что я вовсе не такое дерьмо, каким себя ставлю. Наплевать. Мне просто нужно выплеснуть накопившуюся боль на того, кто её причиняет, чтобы хоть как-то заполнить пустоту, которая образовывается у меня в душе при каждом взгляде на него.

- Можно войти? – вывел меня из мыслей голос Никиты, который стоял в дверях и мялся с ноги на ногу, ожидая разрешения учительницы.

- Макаров, ты почему опаздываешь? – хмуро спросила Ирина Александровна.

- Я старушек через дорогу переводил, - улыбнулся Никита, сделав жалобные глаза.

- Садись, - выдохнула училка, махнув на него рукой.

Никита отвесил ей большой поклон и, ещё раз улыбнувшись, подошел к нашей парте.

- Ты чего опоздал-то? – с недоумением поинтересовался я.

За Никитой такое, конечно же, наблюдалось, но редко.

- Да у меня сегодня Лерка ночевала, проспал, короче говоря, - блаженно закатив глаза, ответил Никита, чем вызвал у меня только вздох.

Со своей девушкой он встречается, наверное, больше года и надо сказать любовь у них просто неземная. Никитка её буквально на руках носит, да и Лерка ни какая-нибудь стерва. В общем, пара из них классная. Я, честно говоря, завидую, хотя и, как говориться, белой завистью. Хоть кому-то везёт в этом плане.

- Я чего-нибудь интересное пропустил? – поинтересовался Никита, смотря в сторону Кирилла и Олега.

- Да ничего в принципе, - отмахнулся я, сразу же мрачнея.

- И ты даже ни выкинул очередного фокуса? Стареешь брат, - усмехнулся Никита, похлопав меня по плечу.

- Слушай, а чего там, в 306 школе-то произошло, если он даже к нам перевёлся? – шёпотом спросил я у Никиты, кивнув на Олега.

- Изнасилование, вроде как, - пожимая плечами, ответил друг.

- Это я знаю, - кивнул я. - Но ты сам посуди, Олег же к нам не просто так перевёлся.

- М-м-м, - задумчиво протянул Никита. – Может, родители испугались повторения истории, просто перестраховались и отдали сына в другую школу. А возможно, его переход к нам с этим вообще не связан. А чего ты спрашиваешь-то?

- Интересно просто, – хмыкнув, ответил я.

- Ну, у меня сестра младшая там учится, можно спросить в принципе, - предложил парень.

- Эй, не развращай ребёнка, вопросами о таком, - хихикнул я, сделав большие глаза. – Ей всего 14 лет.

- Ей уже 14, и поверь, она в этом плане побольше нас с тобой вместе взятых знает.

- Это да, - хихикнул я.

- Маркелов! – донёсся до меня злой голос училки и, буквально через несколько секунд, она уже возвышалась над нашей партой, кидая на нас гневные взгляды.

- Что-то случилось? – мягким голосом и с идиотской улыбкой на лице спросил я.

- Вы уже минут 10 мешаете мне вести урок!

- И почему же вы так долго молчали? Зачем копить всё в себе? У нас же свобода слова, - хмыкнул я, улыбаясь.

- Маркелов, за дверь вышел! – завизжала она, буквально брызжа слюнями в разные стороны.

- Может, не надо вот таких вот жестоких мер? – сделав жалобные глаза, произнёс я.

- За дверь!!!

- Ну и ладно, - фыркнул я и, пихнув в бок уже конкретно так хохочущего Никиту, скидал все вещи в сумку и направился к выходу из кабинета.

- Макаров, а ты что сидишь?!

- Ну, Ирина Александровна, я-то при чём?! – послышался за спиной жалобный голосок Никиты.

- Вышли оба! – завизжала она.

- Жду тебя, друг мой, - хихикнул я, останавливаясь и ожидая, когда Никита соберёт свои вещи.

- Старая вешалка, - зло пробурчал друг, подходя ко мне и с ноги открывая дверь, ведущую прочь из кабинета.

Глава 8. В туалете.

- Маркелов, из-за тебя меня выгнали, - недовольно фыркнул Никита, запрыгивая на подоконник в школьном коридоре.

- И что? – с недоумением посмотрев на него, спросил я.