— У тебя не клиенты, — произнесла Хэтуэй, — у тебя восторженные поклонники.

Дейзи покачала головой.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила Хэтуэй.

— Я не знаю, — ответила Дейзи. — Кажется, нет.

— Она вернется, — проговорила Хэтуэй. — Это не так, как было с Джейком.

Она обняла сестру, и Дейзи закрыла глаза. Она думала о том, что ее трехлетний сын пропал в каньоне, что ее дочь ушла из дома и что она и отец ее детей в разводе. Ее семья — это такие же духи, которых она вырезает на своих украшениях.

— А что, если так? — произнесла Дейзи, боясь открыть глаза.

Дейзи и Хэтуэй ждали весь день, пока школьный автобус не проехал мимо, но Сейдж так и не вышла из него. Потом они позвонили Аманде, Зое, Робину, Кэйл и Билли и расспросили их, когда в последний раз те видели Сейдж и Бена и не знают ли они кого-нибудь, кто решил забросить школу и отправиться в бега. Как оказалось, никто ничего не видел и не слышал. Затем Дейзи с сестрой подождали, пока не прошло время ужина. Сейдж пропустила завтрак, обед, а теперь и ужин. Надеясь, что голод приведет ее домой, Дейзи приготовила любимое блюдо Сейдж — лапшу с тунцом.

На кухне витал превосходный аромат. За окном был тихий и холодный октябрьский вечер. Открыв дверь в сад, Дейзи смотрела на улицу. Сквозь сосны было хорошо видно, как поблескивает вода в бухте. Дейзи старалась не думать о том, как когда-то давно тоже ждала, пока поисковые отряды осматривали каньоны и близлежащие окрестности, и как стояла на ступеньках крыльца в надежде, что Джейк каким-то образом сам доберется домой. Дейзи вдруг представила, как Сейдж прячется сейчас где-то поблизости, затаив обиду на нее. Может, если она почувствует запах своего любимого блюда, то наконец вернется.

— Ты позвонишь в полицию или мне самой это сделать? — поинтересовалась Хэтуэй.

— Может, дать ей еще пару минут? — спросила Дейзи, взглянув на часы. — Иногда мы ужинаем позднее…

— Уже темнеет, — ответила Хэтуэй.

И Дейзи решилась.

— Ей шестнадцать лет, — Дейзи обращалась к детективу Барбаре Лароза и ее напарнице, детективу Адель Коннели. — На нее это совсем непохоже. Я знаю, что вы в основном встречали детей, которые оставляют записки и бегут из дома, но Сейдж не такая.

Они разговаривали на кухне. На этот раз, когда Дейзи позвонила в службу спасения, офицер сказал, что сейчас они пришлют кого-нибудь.

— Какая она? — спросила детектив Лароза.

— Ну, — начала Дейзи, — она удивительная. Она любит писать эссе и рассказы, поэмы. Она хочет стать писательницей…

— Как она выглядит?

— Рост примерно 5 футов[1] 3 дюйма[2]. Вес 115 фунтов. У нее коричневые, с рыжеватым оттенком волосы. Примерно такой длины… — Дейзи приложила ладонь к своему плечу, а затем, немного подумав, к ключице. — Вот… Зеленые глаза, почти карие; больше зеленые, чем карие.

— При определенном свете, — подхватила Хэтуэй, — они золотые. Иногда она похожа на маленького котенка, сидящего в темноте.

— Да, — согласилась Дейзи, вспомнив, как Сейдж сидела в саду на скамейке, когда уже смеркалось, и что-то писала в своем блокноте, а потом, услышав шаги матери, подняла глаза. — Да, они могут быть золотыми.

— Она похожа на свою мать. — Хэтуэй протянула детективу Лароза школьную фотографию Сейдж. — Такая же, как и Дейзи в ее годы, очень хорошенькая.

— Да, действительно. — Детектив посмотрела на фото.

— Мы во многом похожи, — произнесла Дейзи.

— Эмоции бьют через край, — вставила Хэтуэй. — Как на сцене.

Дейзи не могла этого отрицать. Она хорошо знала, как на лице Сейдж мгновенно отражались все чувства, которые она переживала в тот или иной момент: не важно, была ли это радость или печаль. Дейзи также знала, что сама была точно такой же.

— А ее отец?

— Он не имеет к этому никакого отношения, — проговорила Дейзи.

— Могу я осмотреть ее комнату? — произнесла детектив Лароза.

— Конечно. — У Дейзи встал ком в горле, когда она повела за собой офицеров.

Сейдж любила животных, всегда переживала, когда видела увечных или слепых людей. Дейзи каждый месяц давала ей деньги, чтобы Сейдж могла послать их в фонд «Спасите детей». Эта благотворительная организация помогала детям, пострадавшим во время военных действий или живущим в нищете. Красивая музыка, особенно опера или лиричная поп-музыка с использованием гитарных инструментов, могла заставить Сейдж заплакать. Дейзи рассказала детективу все это.

— Она одна из лучших учениц в классе, — добавила Дейзи. — Учится только на пятерки. — И вдруг, пока она рассказывала все это, ее посетила одна мысль: была ли это другая Сейдж? Как же быть с тем, что она ушла с уроков, сразу перестала интересоваться учебой?

Детективу Лароза было около пятидесяти лет. В темных волосах этой женщины были уже заметны седые пряди, но они только придавали ей шарма. Глубоко посаженные глаза, казалось, излучали сочувствие и тревогу. Она сразу же заметила внезапную растерянность Дейзи.

— В последнее время вы не замечали каких-нибудь изменений в ее поведении? Она не употребляет наркотики или алкоголь?

— У нее очень твердые убеждения, — ответила Дейзи. — Она совершенно не приемлет алкоголь и наркотики. Мы говорим с ней обо всем. — И добавила дрогнувшим голосом: — Она крутая девчонка, но спокойно относится к тому, что делают другие, и хорошо знает, что для нее, а что нет. Учеба не пошла у нее с начала года, но…

— Очень часто это может служить признаком употребления наркотиков, — начала детектив. — Даже самые лучшие…

— Но не Сейдж, — твердо проговорила Дейзи и покачала головой.

Как только они вошли в ее комнату, Дейзи почувствовала, как колени у нее подогнулись: ведь ее дочь должна была сейчас сидеть здесь, за столом, и делать уроки после ужина.

— Ей нравится Дикий Запад, — проговорила детектив Лароза, оглядывая изображения горных вершин, коллекцию наконечников стрел, рога и то, что свисало с них.

— Она без ума от всего этого, — ответила Дейзи.

— Почему? — Женщина рассматривала красные плоские холмы на фоне чистого голубого неба. — Вы когда-то ездили туда на экскурсию?

— Она родилась в Вайоминге, — ответила Дейзи. — Мы жили там, пока Сейдж не исполнилось четыре года, и с тех пор больше никогда туда не выезжали.

— Ее отец там живет, — добавила Хэтуэй.

— Вы же сказали, что он не имеет никакого отношения, — произнесла детектив Лароза.

— Мы в разводе, — ответила Дейзи. — Отец живет на ранчо, как раз он и присылал ей эти рога на дни рождения. Она же увешивает их всякой всячиной, словно новогоднюю елку. — Дейзи подошла ближе и взглянула на фотографию Джеймса, висевшую под синими бусами. Теперь он стал для нее просто незнакомцем, постаревшим, но все еще таким же подтянутым, загорелым и серьезным.

— Это он? — спросила женщина.

— Это единственное фото, которое у нее есть, — произнесла Дейзи. — Ее отец ненавидит фотографироваться. Должно быть, Сейдж его просто умоляла. Он прислал ей это фото на Рождество пару лет назад.

— Они общаются?

— Нечасто.

— Он не приезжал повидать ее?

— Нет.

Хэтуэй выступила вперед, как будто почувствовав, что Дейзи сейчас нужна поддержка. Разглядывая фотографию Джеймса, Дейзи ощутила, как к горлу снова подступил ком, почувствовала, как глаза покрывает пелена слез, и опустила взгляд. Дейзи уехала в Вайоминг потому, что хотела найти вдохновение в единении с дикой природой. Вместо этого она повстречала Джеймса Такера, мужчину, который сам был дикарем в душе.

— Почему они с дочерью не виделись так давно? — спросила детектив.

— Потому, что он ни за что не хочет покидать ранчо, — произнесла Дейзи. — А я не собираюсь отправлять свою дочь в Вайоминг одну.

— Синие ботиночки? — Женщина тронула крошечные ботинки Джейка.