Многолетнее сотрудничество Николая Константиновича и Елены Ивановны Рерих с Учителями привело к созданию многотомного труда, сначала называвшегося Живой Этикой, а затем — Агни Йогой. Первые тома Живой Этики были опубликованы в 20-е годы XX века. И, как ни странно, всей своей философско-этической направленностью оказались связанными с духовными процессами и важнейшими проблемами этого века. Известно, что в начале XX века произошли крупные социально-экономические сдвиги, и вместе с этим начались изменения в научном и философском мышлении. «Может быть, переживаемый поворот научного мышления, — писал по этому поводу В.И.Вернадский, — более подобен древнему кризису духовной жизни, тому, который имел место две с половиной тысячи лет назад, в VI и ближайших столетиях до н. э., когда создавалась великая эллинская наука, расцвела техника и впервые приняла знакомые и близкие нам формы в средиземноморском культурном центре философская мысль, а в религиозных исканиях, в мистериях, творилась глубочайшая интуиция, искание смысла бытия»[84]. Вернадский более, чем кто-либо другой из ученых, почувствовал приближение чего-то качественно нового в духовно-культурной сфере Планеты. Потом он назовет этот этап ноосферой.

Научный «взрыв» 20-х годов сформировал новую методологическую вселенную, в основе которой лежал целостный подход к явлениям природы и человеческого общества. Забытые мысли древних мудрецов о тесном взаимодействии человека, Планеты и Космоса, о фундаментальном единстве микро- и макрокосмоса вдруг нашли неожиданные подтверждения в последних научных открытиях и заставили экспериментальную науку Запада обратить свое внимание на умозрительную философию Востока. Тогда же и начался процесс взаимного обогащения, суть которого состояла в одухотворении экспериментальной науки Запада и «онаучивании» духовных достижений Востока. Этот синтетический процесс являлся одной из важнейших черт духовной революции XX века. Ее движение будило в наиболее чутких людях ощущение надвигающихся изменений и приближения переломного момента в эволюции человечества. Предчувствия эти нашли свое отражение и в научных работах Запада и в пророчествах Востока. К.Э.Циолковский писал о наступлении космической эры, В.И.Вернадский и Тейяр де Шарден складывали понятие ноосферы Планеты, или сферы Разума. Пророки Востока говорили о приходе светлой эры Майтрейи, о замене Кали Юги (Века Зла) Сатья Югой (Веком Справедливости). Книги Живой Этики, как бы соединяя в себе оба этих потока, свидетельствовали о наступлении нового витка в спирали культурно-исторической эволюции человека. Они обращали внимание на необходимость сознательного подхода к грядущим изменениям и выдвигали на первый план этические проблемы как важнейшее условие в дальнейшем развитии человеческого сознания. Знания, содержащиеся в Живой Этике, шли в одном русле с движением науки, но в то же время в какой-то степени и опережали ее. Ее авторы шире, чем в науке, толковали такие понятия, как материя и энергия. Они писали о Великих законах Космоса, соотнося их со всеми уровнями человеческого бытия. Определяя суть предстоящего эволюционного витка, они отмечали три дара эволюции: «первый — психическая энергия, второй — движение женщин, третий — кооперация»[85]. Основная эволюционная тенденция состоит в Объединении, а социальное устройство будущего человечества будет общинным, или коммунистическим, утверждали они.

Книга «Община» была одной из первых в серии Живой Этики. Опубликованная сначала в Монголии в 1927 году, она затем была издана в 1935 году в Риге[86]. Между латвийской и монгольской редакциями «Общины» существовали некоторые различия. Монгольская, рассчитанная с самого начала на советского читателя, более подробно писала о революционных изменениях в России и содержала ряд интереснейших мыслей о В.И.Ленине. Латвийская имела дело уже с иным читателем, и поэтому в нее были внесены соответствующие коррективы, исключающие вышеупомянутые моменты, но в то же время ряд важных мыслей и положений нашел в ней более подробное освещение.

«Община» представляет собой достаточно сложное и многоплановое этико-философское произведение, содержащее значительное количество важных и интересных для нас проблем. Однако ограничиться такой характеристикой было бы неверно. В этой книге живет некая тайна, к постижению которой можно приближаться лишь постепенно. Первый раз я прочла ее лет 15 назад, когда заинтересовалась Живой Этикой. В ней было что-то от фантастических произведений замечательного писателя И.А.Ефремова, от его «Туманности Андромеды». Годы спустя я узнала, что Ефремов пользовался мыслями из книг Живой Этики, но творчески их перерабатывал, высвечивая иногда их неожиданные аспекты[87]. Второй раз я прочла «Общину» лет десять назад и обнаружила в ней много такого, чего не замечала раньше. Я поняла, что книга эта меняется вместе с ее читателем. Так я приблизилась к ее тайне. Последний раз я взяла «Общину» в руки совсем недавно. В стране уже началась перестройка, мы по-иному стали смотреть на свое прошлое, и наше общественное сознание обнаружило тенденцию к бурному росту. Итак, я открыла книгу и поняла: я держала в руках совсем новую книгу — книгу-предупреждение. Я увидела в ней четкое предвидение нашего горького и трагического опыта и попытку предупредить о тенденциях, ведущих к такому опыту. Самобытность и, я бы сказала, уникальность подхода состояла в том, что эти предвидения имели как бы космическое звучание. Они были тесно увязаны с закономерностями эволюции одухотворенного Космоса. Все здесь было переплетено воедино: и социальное бытие человека, и его космическая суть. Концепция единства поразила меня своей красотой и стройностью. Позже, уже в другой книге Живой Этики, я нашла ее предельно краткую формулировку: «Путь эволюции проходит, как нить, через все физические и духовные степени. Потому государственный и общественный строй могут применить все Космические Законы для усовершенствования своих форм»[88].

Создатели «Общины» смело вводили в энергетическую природу Космоса категорию духа и тем самым снимали укрепившееся в научном сознании Запада противопоставление духа и материи. Дух — «это известное состояние материи»[89]. «Мир един созвучием духа»[90], утверждали они. Обосновывая важнейшую роль духа как силы Природы в развитии Космоса, они поднимали значение человека в нем как носителя этой силы. «Человек является источником знания и самым мощным претворителем Космических Сил»[91]. «Человек — часть космической энергии, часть стихий, часть разума, часть сознания высшей материи»[92]. Человек в своем бытии не может быть отделен, обособлен от энергетической структуры Космоса, которую он несет в себе. Он живет по тем же законам, что и сам Космос и каждая частичка, его составляющая. Отсюда важный вывод — исторический процесс, субъектом которого является человек, есть неотъемлемая творческая часть эволюции самого Космоса. Процесс этот идет в пределах различных видов и состояний космической материи. Поэтому история как таковая является объективным природным процессом, который протекает в рамках действия Великих законов Космоса и имеет свою энергетику.

Океан человеческой истории, как и сам Космос, имеет свои приливы и отливы, свои взлеты и падения, расцветы и умирания, свои циклы, свои сроки и использованные или упущенные возможности. Причина всех разнообразных движений этого океана всегда космична. Космос предоставляет возможности. Человек, действуя согласно Великому закону свободной воли, имеет право выбора средств реализации этой возможности. Неверный выбор средств и путей, как правило, приводит к потере предоставленной возможности, а следовательно, к искажению и деформации эволюционной программы. Знание Великих законов Космоса, умение четко определить причину и следствие, проникновение в суть энергетических закономерностей эволюции позволили авторам «Общины» овладеть мастерством точного исторического прогноза. На нас это зачастую производит впечатление чудесных пророчеств или даже какого-то таинственного волшебства. Но что такое пророчество? — задают вопрос Учителя. И отвечают: «Предуказание определенного сочетания частиц материи»[93].