По более поздним сведениям, стало известно, что панья когда-то жили на горе Иппимала около Тамарачерри. В те времена они не имели дела с другими людьми. Густой лес кормил их, пещеры укрывали от дождя и пронзительных ночных ветров. Однажды кто-то из них, выйдя к опушке леса, обнаружил там поле молодого риса. Зеленые побеги и несозревшие колосья привлекли внимание лесного следопыта. Он попробовал их, и они ему понравились. Но его спугнул крик человека, который принял панья за обезьяну. Панья не знал, каким был этот человек, добрым или злым. Он понял только, что человек сторожит вкусные побеги и что днем «пастись» на поле опасно. Он рассказал соплеменникам об этом поле. Теперь каждую ночь панья выходили на опушку и ели зеленый рис.

Вскоре землевладельцы заметили, что кто-то по ночам поедает молодые побеги риса. Они думали, что это кролики или обезьяны. Они не знали, что в лесу рядом с ними живут люди, называвшие себя панья. Когда об этом стало известно, люди стали охотиться на людей. Но поймать осторожных и ловких жителей леса долго не удавалось. Наконец одному из землевладельцев пришла мысль расставить на похитителей риса сети, как их расставляли на диких зверей. В ту недобрую ночь 20 панья попали в сети. Маленькие, темнокожие, они беспомощно бились в этих непонятных снастях, кричали и плакали. Уцелевшие сидели на опушке леса в кустах и, не понимая, что произошло, не посмели прийти к ним на помощь. Опутанных сетями панья повели куда-то в глубь полей, подгоняя ударами палок. Так первую партию рабов-панья привели к большому каменному дому землевладельца. Они не понимали языка тех, кто их так вероломно захватил в плен. Их стали приручать, как диких зверей.

Но панья оказались, на удивление, сообразительными, послушными и терпеливыми. Их бдительно сторожили, и никому из них не удалось убежать за время приручения в родной лес. Панья заставили работать на поле, научили языку их хозяев и однажды отпустили. Но отпустили не просто, а приказали привести с собой соплеменников. Маленькие рабы не посмели ослушаться. А потом наступили еще худшие времена, когда люди, владеющие рисовыми полями, начали скупать участки леса. Они покупали этот лес месте с панья, которые автоматически становились их рабами. Тех, кто пытался избежать этой участи, ловили и силой обращали в рабство. Так было порабощено племя панья феодалами и помещиками Вайнада. Период рабства, видимо, длился не одну сотню лет. Да и сейчас оно окончательно не исчезло.

Поэтому не удивительно, что старого пророка и вождя Палана из Начери я встретила на кофейной плантации. Он сидел у куста зеленого кофе и рыхлил под ним землю. Когда я окликнула его, он поднял седую кудрявую голову и удивленно посмотрел на меня.

― Вот где я тебя нашла, — сказала я.

― А где бы ты меня могла сейчас найти? — еще раз удивился старик.

Мы так и уселись под этим же кустом кофе. Я видела, как по склону, на котором была расположена плантация, сновали люди, занятые работой. Среди них было немало панья. Склон спускался вниз к узкому ущелью, на дне которого мирно журчал прозрачный ручей.

― Все это, — Палан показал на плантацию, ущелье и лес, — принадлежало когда-то панья. В те времена панья были свободными. А теперь слушай, я расскажу тебе, что знаю. Прошло много лет, и в моей старой голове все спуталось. И если я вдруг скажу неправду, ты меня простишь. Я предупредил тебя.

…Давно-давно где-то на западе стояла гора Иппималаи. Это была высокая гора, сверху донизу покрытая лесом. В этом лесу с незапамятных времен и жили панья. Но жили они не так, как живут сейчас. У них не было домов. Убежищем им служили скалы и пещеры. У них не было ткани, и одежду они делали из широких листьев, они не знали, что такое рис, но лес давал им обильную пищу. В лесу они собирали фрукты, вкусные коренья, дикий мед.

Панья были хорошими охотниками. Они выслеживали и убивали оленей, зайцев, диких буйволов, черных обезьян. Вечерами после удачной охоты они жарили куски сочной дичи на раскаленных углях. Люди собирались вокруг костров и терпеливо ждали, когда пламя сникнет и превратится в пышущий жар золотисто-красных углей. Панья ценили и пламя, и жар углей. Ибо было время, когда племя не знало, что такое огонь. Правда, им не раз приходилось наблюдать, как в жаркий сезон в джунглях вспыхивали разрушительные пожары. Тогда пламя бушевало и гудело в зарослях. Животные и люди уходили дальше от опасных мест. Панья в те времена не умели подчинять огонь, не знали, как заставить его служить людям. Но однажды они заметили, как возникает лесной пожар. Сухой бамбук раскачивался на ветру. Ветви терлись друг о друга. И вдруг на одной из них появилась искра. Пламя забушевало в бамбуковой роще. Панья решили сами потереть бамбуковую палочку о сухой ствол. Так они добыли первый огонь. С тех пор они получают его трением бамбуковых палочек.

В джунглях, где обитали панья, стояли высокие деревья. Повсюду были разбросаны огромные серые валуны и скалы. Боги панья жили в этих деревьях и камнях. Поэтому люди поклонялись деревьям и камням. Боги панья всегда следовали за людьми и не покидали их. Они разговаривали с панья языком пророков. Люди заботились о богах, кормили их и приносили им жертвы. Великий бог Ишвара для удобства панья создал солнце, луну и звезды. Каждый день солнце поднимается на востоке, чтобы принести людям свет и тепло. К вечеру оно садится на западе, проходит сквозь землю, чтобы к утру вернуться на свое обычное место. Когда солнце исчезает, на небе появляются луна и звезды. Лунный свет рассеивает темноту, когда панья танцуют. Звезды помогают находить дорогу в джунглях и горах.

Многие годы панья мирно жили в джунглях, потом вдруг началась большая война. Уже никто не помнит, когда это случилось. Почти все панья были убиты в этой войне. Только двоим удалось спастись — мужчине и женщине. Они ушли далеко в джунгли и спрятались от победителей. Там, в густых зарослях, женщина-панья родила детей. И дети эти вновь возродили племя. Самое древнее племя плато Вайнад.

Палан замолчал. Он рассказывал очень долго. Солнце уже клонилось к горизонту и теперь наполовину ушло в землю, чтобы, пройдя ее насквозь, вновь появиться завтра утром на востоке.

— Прошло уже много-много лет с тех пор, — задумчиво сказал Палан. — Панья многому научились. Теперь мы строим дома, делаем одежду. Нас заставили работать на плантациях. Мы лишились многих своих земель. Но мы не забыли своих богов и свои джунгли. Когда нет работы на плантации, мы уходим в лес охотиться и собирать коренья и дикий мед. Мы ловим рыбу в реках и выращиваем тапиоку около наших деревень. Несмотря ни на что, панья остались панья.

В том, что панья остались панья, я убедилась очень скоро. Каждое утро, когда на деревьях и траве лежала обильная роса, я отправлялась в путь. Деревушки панья были разбросаны везде: на склонах гор, в лесных зарослях, в узких долинах. В каждой из них четыре — семь домов. Дома — небольшие хижины, сделанные из бамбука. Крыши покрыты пальмовыми листьями или рисовой соломой. В некоторых деревнях бамбуковые стены обмазаны глиной. Глины вокруг много. Вся почва глинистая. Небольшие чистые дворики вокруг хижин врезаны в эту глинистую почву. Как правило, в хижине одна комната. Она небольшая, от восьми до десяти квадратных метров. Потолок комнаты сделан из бамбуковых жердей. Окон нет. Свет и воздух проникают сквозь узкую дверь. Справа от двери, прямо в земляном полу, находится очаг, несколько камней поддерживают глиняный горшок над очагом. Как и в любой племенной хижине, циновка заменяет всю мебель. На ней спят, сидят и едят. Кроме этой циновки, пары глиняных горшков, нескольких ложек из кокосового ореха, тряпки, которая заменяет многим одежду, а иногда топора с узким лезвием или старинного копья, вы ничего другого в хижине панья не найдете.

Перед некоторыми хижинами стоят деревянные высокие крупорушки с тяжелыми пестиками. В них обычно женщины рушат падди — неочищенный рис. Сами панья рис не выращивают, а покупают его на деньги, заработанные на плантации. Нередко хозяева плантаций расплачиваются с панья рисом. Рядом с двориками — небольшие возделанные участки, похожие на огороды. На этих участках панья выращивают тапиоку — сладкий картофель.