Некоторое время Ульяновы живут в пансионе мадам Рене Морар. Затем - в домике по улице Коллин. А с середины июня 1903 года поселяются в рабочем предместье Сешерон.

Их домик, мало чем отличающийся от соседних, стоит на тихой улице Шмен приве дю Фуайе. “...Внизу большая кухня с каменным полом, наверху три маленьких комнатушки,- описывает этот домик Крупская.- Кухня была у нас и приемной. Недостаток мебели пополнялся ящиками из-под книг и посуды... Толчея у нас сразу образовалась непротолченная. Когда надо было с кем потолковать в особицу, уходили в рядом расположенный парк или на берег озера”[115].

Живут Ульяновы наверху, куда ведет деревянная лесенка. В комнатах стоят простые столы, заваленные журналами, рукописями, газетными вырезками. По стенам - полки с книгами. В каждой комнате - прикрытая пледом койка, стулья.

Здесь пишет Ленин проекты резолюций II съезда партии-о месте Бунда в РСДРП, об экономической борьбе, о праздновании Первого мая, о представительстве Российской социал-демократической рабочей партии на международном социалистическом конгрессе в Амстердаме, о демонстрациях, пропаганде, об отношении к учащейся молодежи, о распределении революционных сил по России, о партийной литературе.

Здесь пишет он проект устава РСДРП, первый пункт которого гласит: “Членом партии считается всякий, признающий ее программу и поддерживающий партию как материальными средствами, так и личным участием в одной из партийных организаций” [116].

В комнате на втором этаже домика пишутся и статьи для “Искры”. Отсюда Ленин несет густо исписанные листки на улицу Кулувреньер. В доме № 27 - “Типография женевских рабочих”. Здесь швейцарские и русские рабочие набирают теперь газету российских социал-демократов.

Давно налаженными путями, но теперь уже из Женевы, уходит “Искра” в Россию. Она проникает даже в далекую Якутию. Проникает и туда, где отбывает ссылку профессиональная революционерка М. Эссен. Там газета знакомит ее с ленинским планом создания подлинно пролетарской партии, с тем, как ведется борьба за революционный марксизм, против оппортунизма, кустарничества, идейных шатаний и разброда. И находиться в ссылке, ждать ее конца становится невмоготу. Эссен бежит из Якутии. После многих мытарств она в Женеве. И здесь слышит от Владимира Ильича то, что знала до сих пор лишь со страниц “Искры”.

“Задачи, поставленные перед нами Лениным,- пишет она,- заключались в основном в следующем: 1) создать, усилить и укрепить в крупных промышленных центрах искровские комитеты; 2) вовлечь передовых рабочих в руководящие партийные органы; 3) внедрять в сознание рабочих принципы революционного научного марксизма; 4) развернуть и усилить борьбу со всякого рода оппортунистическими направлениями: “легальным марксизмом”, “экономизмом” и другими мелкобуржуазными течениями; 5) вести агитацию среди рабочих масс о необходимости открытых выступлений, демонстраций, забастовок и других форм революционной борьбы с самодержавием и господствующими классами; 6) готовить II съезд партии” [117].

Доклады, с которыми выступает Ленин перед русскими социал-демократами, обстоятельны и вместе с тем кратки. Он умеет быстро завоевать внимание аудитории, втянуть слушателей в спор и получает таким образом возможность определить не только степень их подготовленности, но и присущие каждому особенности характера и склонности.

Эти особенности Ленин учитывает и при отправке революционеров в Россию. Он считается с их желанием, настроением, каждому говорит:

- Подумайте, какая работа вас больше привлекает, в какой вы чувствуете себя более уверенным и куда бы вы хотели поехать. Работы непочатый край, и люди везде нужны.

Однажды приходит к нему В. Радус-Зенькович, наборщик женевской типографии “Искры”. Еще не прошло года, как он бежал из сибирской ссылки, только недавно обосновался в Швейцарии. А уже тянет его обратно, на родину.

“С какой сердечностью Владимир Ильич отозвался на мое решение возвратиться в Россию для нелегальной работы,- напишет через десятки лет Радус-Зенькович.- Он тепло напутствовал меня, рассказал о задачах и методах предстоящей работы подпольщика, профессионала-революционера, о качествах, которыми должен обладать революционер” [118].

И тут же попросил зайти к Крупской - получить у нее явки, шифр для переписки, поручения...

Таков Ленин с единомышленниками. Иной - с противниками. А борьба и здесь, в Швейцарии, не затихает ни на день. Он выступает с лекциями в самой Женеве. Отправляется с этой же целью в Берн. “Сейчас Ленин читает у нас ряд лекций по аграрному вопросу,- сообщает в Петербург В. Величкина, член “Заграничной лиги русской революционной социал-демократии”.- Что он за талантливый человек!” [119]

В этих лекциях обрушивается Владимир Ильич на одного из лидеров и теоретиков партии эсеров, В. Чернова, пытающегося представить русское крестьянство единой массой. Ленин доказывает, что есть в деревне бедняки, середняки, зажиточные крестьяне. И обрисовывает положение в деревне бедняков и середняков, дает анализ крестьянских волнений.

Он намерен написать брошюру против эсеров и в эту весеннюю пору составляет ее подробный план:

“Факт войны. Она только начинается. Литературная полемика.

Почему? Выяснение оснований, делающих войну неизбежной.

Особенное внимание должно быть обращено на теоретические, принципиальные разногласия” [120].

И хоть не будет написана сама брошюра, сбережет время на листках ее план с перечнем этих “принципиальных разногласий” между революционными марксистами и эсерами. Сбережет листки, на которых отмечены Владимиром Ильичем социальные корни воззрений эсеров. Указано на то, что должно быть подвергнуто бескомпромиссной, беспощадной критике. Сбережет время ленинский план, завершающийся перечнем задач современных революционеров: “Теоретическая защита и развитие революционного марксизма”, “Всемерное участие в международной идейной борьбе”, “Организация пролетариата” и, наконец,- “Руководители должны подготовить массы к восстанию”[121].

Центром, куда стекаются теперь сообщения о революционной борьбе в России, стал домик в Сешероне, где живут Ульяновы. Через Берн в один из июньских дней приходит корреспонденция из Красноярска. Ленин узнает из нее о вышедшей там первомайской прокламации “К сибирским рабочим”. Из Саратова пересылают речь на суде рабочего Денисова. Речь, в которой тот заявил своим судьям: “Я социал-демократ. Считая, что социал-демократия, и только она одна, является истинной выразительницей интересов пролетариев вообще, и русских рабочих, в частности, я считаю долгом следовать ее принципам, поступать согласно ее программе” [122].

Доставляют Ленину листовку, изданную Воронежским комитетом РСДРП. И, внимательно ознакомившись с ней, он делает на листовке пометку: “Ответ Воронежского комитета Организационному комитету”[123], Едва достигнув Женевы, уходит в набор письмо о стачке на бумагопрядильной фабрике Воронина, что на Выборгской стороне в Петербурге. В 42-м номере “Искры” Ленин открывает им “Хронику рабочего движения”. Письмо сообщает, в частности, о листовке Петербургского комитета РСДРП по поводу стачки.

И вскоре эта листовка также доставляется Ленину. “...Главный враг - правительство, посылающее к нам своих лакеев,- читает Владимир Ильич.- Оно хочет нам всякого вреда, оно спускает на нас диких казаков с нагайками и, когда мы добиваемся счастья и свободы, велит солдатам стрелять в нас, безоружных. Сколько крови рабочей пролило оно за один прошлый год по всей России. У нас в Питере мы еще не забыли, что было на Обуховском заводе. Будем же, товарищи, бороться с Ворониным, но не забудем, что повыше его... Но мы одолеем нашего злейшего врага, правительство, только в союзе с прочими рабочими, со всем рабочим народом в России. Будем же помнить это и соединяться с Социал-Демократической Рабочей партией, которая по всей России борется за наше дело...”[124]

Листовка приходит в июле, когда в Женеву съезжаются уже делегаты партийного съезда. С мандатом от Саратовского комитета прибывает М. Лядов. После ряда мытарств и злоключений из Ростова-на-Дону добирается С. Гусев. Прибывает организатор Выборгской стороны А. Шотман. Из Екатеринослава приезжает Р. Землячка...