И тут Алекс вдруг понял, что погоня подходит к концу. Ибо впереди нависала безжалостная мать Черных гор — Пен-и-Ван. Всякий, кто входил в кадровый состав СВС, знал Пен-и-Ван, всякому приходилось до изнеможения ползать вверх и вниз по ее серым склонам.

Дорога ненадолго выпрямилась. Резко затормозив, так что мотоцикл развернуло боком, Алекс выхватил «глок», сорвал с глаз очки и послал град пуль вслед удаляющемуся БМВ. Несколько первых прошли мимо, но затем, когда Миан входил в поворот, из задней правой покрышки его машины полетели клочья резины.

БМВ перевернулся через крышу и с треском встал на все четыре колеса. Миан с трудом выбрался наружу. Бывший агент явно был ранен, однако, не помедлив, полез наверх, отчаянно карабкаясь по осыпям, покрывавшим западный склон горы. Алекс подъехал к брошенной машине, перезарядил «глок», отвинтил глушитель — глушители сильно гасят скорость пули — и двинулся вслед за спасающимся бегством Мианом.

Алекс отставал от Миана метров на пятьдесят. Миан, несмотря на увечье — он вроде бы подволакивал ногу, — передвигался с поразительной скоростью.

На высоте триста метров Миан повернулся — лицо его было бледным, искаженным от боли — и выпустил в преследователя несколько пуль. Осколки камня с убийственной скоростью просвистели у лица Алекса, а следом рикошетом отскочившая от скалы пуля пробила рюкзак у него на спине. Фонарик изменил ее траекторию, направив вниз и вбок, в тело офицера СВС.

Ощущение было такое, точно на него рухнула глыба льда. Боли Алекс не ощутил, но знал — она еще впереди. Он чувствовал, как по спине стекает кровь.

Прижимаясь к поверхности скалы, Алекс увидел, что Миана начало мотать из стороны в сторону. Он то и дело падал — сказывались шок и увечье, полученное при крушении БМВ.

Наконец Миан рухнул и медленно скатился по склону на травянистый участок. Выпавший из его руки пистолет пролетел мимо Алекса и застрял в камнях чуть ниже его.

Алекс осторожно приблизился к лежавшему ничком Миану. Следовало бы просто всадить ему две пули в затылок, однако Алекс считал, что он в долгу перед этим человеком, что тот заслуживает чего-то большего, чем собачья смерть. Он перевернул Миана на спину. Тонкое, бледное лицо раненого искривилось в улыбке. Из раны на голове сочилась кровь.

— Удачный выстрел, друг. Это я о покрышке.

— Не спорю, — сказал Алекс и быстро обыскал Миана.

Нож «маузер» в ножнах, несколько запасных обойм, карман, полный девятимиллиметровых патронов, но никакого стрелкового оружия.

Миан поджал губы:

— Значит, в спину я тебе все же попал?

Алекс провел рукой по спине. Рука окрасилась кровью.

— Угу. Еще один удачный выстрел, я бы так выразился.

Он вытащил мобильник и набрал номер Доун. Та ответила после первого же сигнала:

— Алекс! Слава богу. Где ты?

Он назвал ей место.

— А Миан?

Алекс опустил взгляд на Миана.

— С ним покончено.

Едва приметная улыбка тронула губы бывшего агента.

— Оставайся там, — приказала Доун. — Никуда не уходи. Я буду через час.

— Итак, — почти скучающим тоном произнес Миан. — Ты собираешься выполнить приказ и прикончить меня?

— Ты же меня не прикончил, когда имел такую возможность. Почему?

— Это не входило в мои планы.

— Может быть, поговорим об этих планах?

С мгновение Миан молчал, потом на его бледном лице обозначилось любопытство:

— Как ты узнал про Блэк-Даун? От Коннолли? Но я не говорил Дену Коннолли, где находится дом. Что-то остановило меня, даже тогда.

Алекс коротко рассказал Миану о растворителе, обнаруженном криминалистами в его волосах.

— Выходит, я отравился? — задумчиво произнес Миан. — Да, об этом я не подумал.

— Коннолли сказал, что ты никогда не стал бы перебежчиком.

— А я им и не был. Никогда.

— Тогда что же...

Миан устало отвел взгляд в сторону:

— Делай свое дело, друг. Две пули в затылок. Давай, мать твою.

— Можешь ты по крайней мере объяснить мне, в чем дело?

— Ты не поверишь.

— А вдруг?

— Как много ты знаешь? — помолчав, спросил Миан.

— Я знаю о Дозорном. Знаю, что операция приняла скверный оборот, что были убиты агенты разведки и началось настоящее светопреставление.

Миан кивнул:

— Что бы тебе ни рассказали в «Пятерке», на которую, как я понимаю, ты работаешь, помни, что все сказанное тебе имело одну цель: убедить, что меня необходимо убить. Ты с этим согласен?

— Пожалуй, — сказал Алекс.

— Хорошо. И помни, я покойник. Мне врать без надобности.

— Постараюсь не забыть, — ответил Алекс и спустился вниз по склону подобрать пистолет Миана.

ГЛАВА 13

— Первое, что тебе следует понять, — сказал Миан, — это до какой степени я всегда ненавидел ИРА. Мой отец был хорошим человеком, верующим, патриотом, а они сделали из него калеку, унизили и выгнали из страны, которую он любил. Свели прежде времени в могилу. И ведь таких, как он, были тысячи — ни в чем не повинных людей, чьи жизни были загублены этими маньяками. Я ненавижу ИРА, всегда ненавидел, и ненависть к ней унесу с собой в могилу.

Он помолчал, прищурив светлые, бездонные глаза.

— Оказавшись в Северной Ирландии, я поселился на квартирке в Данмарри и начал работать в «Эдс электроникс». Встречался с девушкой по имени Тина. У нее был брат Винс, считавший, что Бог послал его в дар республиканскому движению. Он пару раз сунулся ко мне со всякой чушью, но я говорил, что знать ничего не хочу. Это его обозлило, и он постарался довести до сведения местных добровольцев ИРА, что я служил Короне. Думал, что, может, они меня изобьют или еще что-нибудь со мной сделают. Конечно, ничего они делать не стали, однако их люди начали приглядываться ко мне, задавать разные вопросы. Вскоре они выяснили, что я хорошо разбираюсь в электронике.

Миан коснулся головы и глянул на окровавленные пальцы.

— От деталей я тебя избавлю — в конце концов я присягнул им на верность.

— И как ты себя при этом чувствовал?

— Обратной дороги у меня не было, но я наконец начал отрабатывать деньги, которые мне платили.

— Продолжай.

— Работу мне велели не бросать, так что обязанности добровольца приходилось исполнять по вечерам и по выходным. И в результате возникли проблемы с Тиной. Ей хотелось делать то, что делают все остальные девушки, — развлекаться по вечерам, по субботам ходить по магазинам... В общем, я договорился о встрече с Джеффом, моим связным — тебе он известен как Барри Фенн, — и тот сказал, что я должен пойти на все, лишь бы угомонить чертову девку. Купить ей колечко, надрать задницу, все что угодно. По его мнению, для того, что он называл «интеграцией в общину», мне было крайне важно держаться за Тину.

И мы обручились, что меня более чем устраивало. А сразу после этого мне приказали провести свой двухнедельный рабочий отпуск в тренировочном лагере в графстве Клэр. И Тина полезла на стену. Либо я, либо «движение» — выбирай. Я, разумеется, выбрал то, что должен был выбрать, и она ушла, тем все и кончилось.

— Это было... трудно?

— Я относился к этому как к жертве, принесенной ради того, чтобы прижать ублюдков из ИРА. — Он помолчал. — В то время я считал, что все зло имеет один источник.

Алекс задумчиво вглядывался в Миана. Служивый люд в большинстве своем в таких отвлеченных терминах о себе не говорит. Даже капелланы стараются избегать слов наподобие «добро», «зло» и «жертва». Впервые Алекс задумался, в своем ли Миан уме.

— Разрыв с Тиной тебя очень расстроил?

Миан отвел глаза:

— Было кое-что, о чем я узнал только позже. Тина была беременна. Она родила ребенка — мальчика, — но ни разу не позволила мне увидеть его...

Алекс покивал, давая Миану собраться с мыслями.

— После возвращения из Клэр меня назначили водителем одной из вспомогательных ячеек — того, что у них называется карательным отрядом. Теоретически нам полагалось следить за тем, чтобы католики чувствовали себя спокойно на улицах, на практике же мы все больше простреливали коленные чашечки юнцам, пойманным на магазинных кражах. Это было ужасно — особенно потому, что я видел, как то же самое сотворили с моим отцом. Но так оно и было задумано. Посмотреть, смогу ли я это выдержать. К тому времени кое-кто уже проявлял ко мне определенный интерес.