Оршер фальшиво улыбнулся, старательно отгоняя от себя мысли о любовниках Женщины, которую он давно привык считать своей.

А потом была встреча с его соплеменниками во главе со старым шаманом, вышедшим им навстречу. Как он растерялся, когда его дочурка кокетливо поправив косички, стрельнула глазками в сторону самого молодого воина:

— Вау какой красавчик, папа, можно когда вырасту я выйду за него замуж?

Раздался дружных хохот, сквозь который до чуткого уха орка донеся шёпот сына:

— Расслабься пап, и не строй зверскую рожу парнишке, а то он штаны обмочит, а это делать даже в моем возрасте уже стыдно. Варька выйдет замуж за дядю Тему, я видел нити их судьбы в Ткани Мироздания. А потом опасливо добавил:

— Ты только Сосискину не говори, а то он мне гычу отгрызёт, если узнает, что я артефакту без спроса ходил, а у мамы обманом разрешение взял.

У Оршера пошла кругом голова, крикнув:

— Принесите в мой шатер еду, горячую воду и лохань, потом все объясню, — он поспешил укрыться в своём жилище от любопытных взглядов.

Накормив детей, дождавшись покуда девушки орчанки принесут банные принадлежности, с опаской приступил к мытью отпрысков. На удивление близняшки легко позволили усадить себя в огромный чан, и особо не капризничали, покуда он отскребал от них грязь. Только Варя, когда он попытался распутать волосы на ее голове, сердито пропыхтела:

— Не дери ты так их, это дреды. И не смей думать меня подстричь, знаешь, сколько я маму уговаривала разрешить мне их сделать?

— Сколько? — усмехнулся отец, понявший что у его дочурки на голове не колтуны, а необычная прическа.

— Неделю ныла, и месяц пообещала себя хорошо вести.

— Ну, судя по всему тебе удалось продержаться, — хохотнул Оршер, представляя как его малышка уламывает мать разрешить носить на голове такое безобразие.

— Неа, она через два дня сорвалась, залезла в библиотеку к дяде Пельфагору и нашла там одну очень интересную книжку, — сдал сестренку брат.

За что тут же поплатился. С криком:

— Ах ты предатель, — Варя схватила его за голову и от души макнула в воду.

— Дети не балуйтесь! — только и успел крикнуть орк, когда на него вылилась мыльная вода из опрокинутого чана.

— Упс, — виновато развели руками близнецы.

Он хотел было позвать женщин, но сорванцы не разрешили:

— Попроси принести, чем воду можно собрать, — деловито распорядился сын.

Оршер запротестовал, мол они не справятся, с дороги устали, но тут дочка совершено по-взрослому сказала: “Папа, мама учит нас всегда отвечать за свои поступки, мы виноваты и должны исправить, что сделали. Никто не обязан за нами убирать” и он с гордостью подумал, что его Женщина, правильно воспитывает детей. Правда через пять минут, он едва сдерживал смех глядя как безобразники пытаются отжать промокшие шкуры, устилающие пол.

— Что же ты не отказалась от помощи Головастика, когда мы его пещеру драили? — пыхтел сынишка, выжимая тряпку.

— Сравнил кислое с горячим, вдруг отец разозлится на нас и отправит назад, тебе хочется опять сидеть в замке у Темы под присмотром кучи нянек? — вспыхнула девочка. — Ой, ларда Варръя, у вас платьице испачкалось, пойдёмте я вас переодену, — явно передразнивая кого-то, скривилась девчушка и с утроенной силой принялась собирать воду.

Наконец уборка была закончена, и уставшие дети, позволили уложить себя спать. Вернее они улеглись на лежаки из сухого меха, которых отец достал из стоящих сундуков и потребовали рассказать им сказку. Вот тут орку стало не по себе. Он не знал ни одной волшебной истории, а на ум приходили почему то только случаи из его жизни. И как назло все они были связана с охотой, войнами и походами. Оршер хотел было идти за шаманом, но сын решил его выручить.

— Ладно отец, мы понимаем, что ты ни одной сказки не знаешь, да и дядю Пуфика тебе не переплюнуть с его страшилками, так что давай просто поговорим.

Орк тут же вспомнил, кто его детям рассказывает сказки, и ему стало плохо. Резко захотелось поговорить с Женщиной, разрешающей им общаться с демоном. Заметив его настроение, дочка тут же поспешила заступиться за родительницу и очередного “дядю”:

— Пап, ничего ужасного нам дядя Пельфагор не рассказывает, так байки из прошлого, про время когда он был Богом Войны и про его мир и жителей. Если бы он нам рассказал что-то плохое, мама бы ему рога отшибла!

Что-то подсказало отцу, что она вполне может это сделать. А дальше он ответил на тысячу и один вопрос, своих неугомонных детишек. Он ответил бы и на больше, если бы они не заснули, напоследок попросив его завтра устроить им верховую прогулку в степь

*

Удостоверившись, что близнецы крепко спят, орк вышел из шатра, и направился к горящему невдалеке костру. Ему хотелось поделиться с друзьями своей радостью, рассказать про обретённых детей, но к его удивлению стойбище как вымерло.

— Я усыпил всех, не хотел, чтобы нам помешали, — раздался голос Тёмного лорда, когда Оршер подошел к огню.

— Вот держи я как обещал, принёс их вещи. Надеюсь, они не доставили тебе особых хлопот? — по-мальчишечьи подмигнув глазом, тот протянул два огромных мешка.

— Да не особо, — ухмыльнулся мужчина, до сих пор не привыкший к мысли, что у него теперь есть два очаровательных бесенка.

Заметив его блуждающую улыбку, Властелин понятливо качнул головой:

— Я вижу ты в восторге от них. А потом добавил — Впрочем, как и все, кто их знает.

Ревность и обида снова царапнули Оршера по сердцу. И он поспешил спросить почему Она столько времени скрывала их от него.

Правитель Темной империи моментом посерьезнел:

— Давай сядем выпьем-поговорим, разговор у нас долгим будет.

Слегка пригубив из бокала с терпким вином, тот, кого его дети звали дядя Тема, задал вопрос:

— Скажи мне воин, сколько времени тебе понадобилось понять, что Даша не виновата в бедах твоей семьи?

— Три года, — последовал ответ произнесённый глухим голосом.

— Вот поэтому она ушла от тебя тем утром. Она до сих пор боится, что ты ее оттолкнёшь и возненавидишь ещё больше, — подкинув дров в костёр, сверкнул глазами, Темный Лорд.

Оршер не нашёлся что сказать. Когда он проснулся один, первым желанием было найти и убить ведьму, обманом соблазнившую его и заставившую отказаться от мести. Пожар его ненависти разгорелся с утроенной силой, казалось, что в грудь разорвётся от бушевавшего в ней гнева. И не было в мире силы, способной затушить это пламя.

Но постепенно, он начал понимать своего отца и его тягу к Женщине. Все чаще и чаще он стал ловить себя на мысли, что постоянно думает о ней, вспоминая слова, брошенные ему в лицо “Да я согласна понести наказание за свои ошибки, но не буду отвечать за чужие”. И он стал задумываться, а так ли она виновна? Разве она заставляла отца бросить мать? Разве отец препятствовал матери встретится с ним?

И он поехал в род матери и там от деда узнал, что давшая ему жизнь женщина давно покинула мир живых. Он не почувствовал ничего, кроме досады. Досады на то, что он так теперь никогда и не узнает, что заставило его мать забыть о нем.

Когда он собрался покидать своих родичей, к нему подошла старая орка, и отведя подальше от любопытных ушей, шепнула, что старый вождь обманул его, желая скрыть позор. Его дочь вернулась, сказав, что родила мертвую дочь и ушла от мужа. А ночью она пропала. Глядя на Оршера выцветшими глазами, старуха проскрипела:

Той же ночью исчез молодой воин. Они любили друг друга, твоя мать и мой внук. Но Старейшины решили выдать ее замуж за твоего отца. Она не посмела противиться, слишком многих мужчин мы потеряли в последней схватке с воинами рода твоего отца. Твоя мать стала заложницей мира.

И он отправился на поиски матери. Почти год он скитался по миру, ища семью орков-изгнаников. И нашел. На границе с Темной империей, в затерянной среди гор деревне. Он много раз пытался представить свою мать, их встречу. Ему почему то казалось, что его мать молодая женщина, с гордой осанкой и такими же как у него пронзительными глазами.