Мистер Уипплстоун застрял на особо мудреном слове, и тут внимание его привлек странный шум, своего рода приглушенная жалоба Люси, словно бы мяукавшей с набитым ртом. Она вошла в комнату пятясь, опустив голову, приблизилась и уронила к его ногам что-то тяжелое. После чего села и уставилась на хозяина, склонив голову набок и вопросительно подрагивая, каковую ее манеру мистер Уипплстоун находил особенно милой.

— Ну, и что же ты мне притащила? — спросил он.

Он наклонился и поднял принесенный кошкой подарок. Это была керамическая штучка размером с медальон, однако тяжелая, и надо думать, заставившая потрудиться ее бедные маленькие челюсти. Глиняная, кусающая свой хвост рыбка, с одной стороны покрытая белой краской. В спине у рыбки была просверлена дырка.

— Где ты ее взяла? — строго спросил мистер Уипплстоун.

Люси приподняла лапку и улеглась, лукаво поглядывая на него, затем вдруг вскочила и выбежала из комнаты.

— Удивительное существо, — пробормотал мистер Уипплстоун. — У Чаббов она ее, что ли, стащила?

И как только миссис Чабб вернулась, он позвал ее и показал ей рыбку.

— Это не ваша, миссис Чабб? — спросил он.

У миссис Чабб имелся особый прием — не отвечать на вопрос сразу — к нему-то она теперь и прибегнула. Мистер Уипплстоун протянул ей рыбку, но она ее не взяла.

— Кошка откуда-то принесла, — объяснил мистер Уипплстоун, который всякий раз, как ему случалось упоминать Люси Локетт при Чаббах, почему-то принимал безразличный тон. — Не знаете, откуда это?

— Я думаю… наверное… я думаю, это мистера Шеридана, сэр, — наконец сказала миссис Чабб. — Вроде как одно из его украшений. Кошка небось залезает к нему в заднее окно, сэр, когда его открывают, чтобы проветрить. Как я сегодня сделала. Только я ее там ни разу не видела.

— Залезает? О Господи! Безобразие какое! Вы не могли бы вернуть эту штуку на место, миссис Чабб? Неудобно получится, если он ее хватится.

Миссис Чабб неуверенно взялась за вещицу двумя пальцами. Взглянув на нее, мистер Уипплстоун с удивлением обнаружил, что ее круглые щеки мертвенно побледнели. Он хотел спросить, хорошо ли она себя чувствует, но тут краска стала возвращаться, хоть и неровными пятнами.

— Все в порядке, миссис Чабб? — спросил он.

Казалось, она вот-вот ответит. Губы ее дрогнули, она провела по ним пальцами и в конце концов сказала:

— Я не хотела спрашивать, сэр, но надеюсь, вы нами довольны, мной и Чаббом?

— Конечно, — тепло сказал он. — В доме все идет как по маслу.

— Спасибо, сэр, — сказала миссис Чабб и вышла.

«Она хотела сказать что-то другое», — подумал мистер Уипплстоун.

Он слушал, как миссис Чабб поднимается наверх, и думал: «Хорошо бы она вернула эту дурацкую штуку на место». Через минуту она спустилась. Подойдя к окну гостиной, мистер Уипплстоун увидел, как она спустилась по ступенькам и скрылась в квартире мистера Шеридана. Через секунду дверь хлопнула, и миссис Чабб вышла наружу.

Белая глиняная рыбка. Что-то вроде медальона. Нет, право же, ему не следует обзаводиться привычкой внушать себе, будто все, что с ним происходит, уже случалось когда-то, будто он что-то такое слышал прежде о всякой вещи, какая попадается ему на глаза, а то и видел ее. Для таких ощущений наверняка существует научное объяснение. То ли одно полушарие мозга срабатывает на миллиардную долю секунды быстрее другого, то ли это как-то связано со «спиралью времени». Мистер Уипплстоун толком не помнил. Хотя с другой стороны, в случае с Санскритами все объяснилось самым обыденным образом: он действительно видел в прошлом их фамилию написанной на фронтоне здания. Просто забыл.

В этот миг Люси произвела один из своих взволнованных сценических выходов. Она влетела в комнату так, словно сам черт наступал ей на пятки, резко остановилась, прижав уши, и уставилась на мистера Уипплстоуна, как будто впервые его увидела: «О Боже! Ты!».

— Поди-ка сюда, — резко сказал он.

Люси сделала вид, что не слышит, рассеянно приблизилась, а затем вдруг вспрыгнула ему на колени и принялась потягиваться, укладываясь.

— Никогда больше, — сказал он, наблюдая за ее стараниями, — не забирайся в чужие квартиры и не воруй глиняных рыбок.

Чем дело пока и кончилось.

Кончилось-то кончилось, да только через пять дней, очень теплым вечером, она опять стянула медальон и приволокла его к хозяйским ногам.

Мистер Уипплстоун затруднился бы сказать, рассердило его это повторное преступление или позабавило. Он прочитал кошке нотацию, но она, похоже, не слушала, думая о чем-то своем. Он пребывал в нерешительности, не зная, как поступить — может быть, снова попросить миссис Чабб, чтобы утром она вернула вещицу на место? Нет, сказал он себе, так не годится.

Он повертел медальон в руке. На обратной его стороне была выжжен какой-то знак, похожий на волнистый «икс». Сверху дырка, явно для того, чтобы в нее продевать шнурок. Самая заурядная, ничем не примечательная вещица. Скорее всего, какой-нибудь сувенир, решил он.

Мистер Шеридан был дома. Свет падал на темную землю из открытого кухонного окна и пробивался в щель между шторами гостиной.

— Мороки с тобой не оберешься, — укорил Люси Локетт мистер Уипплстоун.

Он сунул медальон в карман пиджака, вышел через переднюю дверь, сделал шесть шагов по тротуару, вошел в чугунную калитку и по нескольким ступенькам спустился к двери мистера Шеридана. Предвкушавшую вечернюю прогулку Люси ему остановить не удалось. Она перепрыгнула через ногу хозяина, скатилась по ступенькам и спряталась за невысоким тисом.

Он позвонил.

Дверь открыл мистер Шеридан. В маленькой прихожей за его спиной горел свет, делая лицо хозяина дома почти неразличимым. Дверь в гостиную осталась открытой, и мистер Уипплстоун увидел, что там гости. Два видных мистеру Уипплстоун кресла стояли к нему спинками, но поверх них торчали верхушки голов.

— Прошу прощения, — сказал мистер Уипплстоун, — и не только за то, что вас потревожил, но и за, — он сунул руку в карман и вытащил медальон, — за это тоже.

Реакция мистера Шеридана странным образом напомнила реакцию миссис Чабб. Он замер. Возможно, в полном молчании прошла всего лишь пара секунд, однако к тому времени, когда он заговорил, стало казаться, будто их протекло куда больше.

— Я не понимаю, — произнес он, — вы разве…

— Я вам все объясню, — сказал мистер Уипплстоун — и объяснил.

Пока длились объяснения, человек, сидевший в одном из кресел, обернулся. Мистер Уипплстоун мог видеть только макушку, лоб и глаза, однако сомнений у него не осталось — это была миссис Монфор. Взгляды их встретились, она пригнулась и скрылась из виду.

Шеридан хранил молчание до конца рассказа да и по окончании оного тоже ничего не сказал. Он не сделал ни единой попытки вернуть себе свою собственность и лишь после того как мистер Уипплстоун вновь протянул ему медальон, поднял навстречу руку.

— Боюсь, бедная зверушка взяла в привычку пробираться в вашу квартиру следом за миссис Чабб. Скорее всего, через кухонное окно. Мне очень жаль, — сказал мистер Уипплстоун.

Шеридана внезапно прорвало.

— Ни слова больше, — прошепелявил он. — Пусть это вас не тревожит. Сами видите, вещица ничего не стоит. Я уберу ее в такое место, что кошка до нее больше не доберется. Огромное вам спасибо. Да.

— Спокойной ночи, — сказал мистер Уипплстоун.

— Спокойной ночи, спокойной ночи. Тепловато для этого времени года, не правда ли? Спокойной ночи. Да.

Нельзя конечно сказать, будто дверь захлопнулась перед носом мистера Уипплстоуна — она захлопнулась, как только он повернулся к ней спиной.

Поднявшись по железным ступенькам, он был награжден возможностью лицезреть еще одно повторное событие. Пересекая улицу, к нему приближались Санскриты, брат и сестра. В то же мгновение кошка, выскочив из своего укрытия, налетела на его ногу и черной молнией унеслась по улице.

За секунду-другую, потребовавшиеся ему, чтобы выйти из калитки, Санскриты подошли совсем близко. Очевидно, они снова явились к Шеридану в гости. Они стояли, ожидая, пока он выйдет. Он уловил их запах и как будто вновь оказался в Нгомбване. Что это? Сандарак? В Нгомбване из него делают благовония и жгут их на рынках. Мужчина, как и в прошлый раз, производил дикое впечатление. Казалось, он еще потолстел. Размалеванный. Весь в побрякушках. И что такое приметил мистер Уипплстоун, поспешно свернувший к своему крыльцу, что-то свисавшее с этой неописуемой шеи? Медальон? Белую рыбку? А тут еще Люси исчезла с такой стремительностью, ну, как она потеряется? Он не мог понять, как ему поступить — отправиться на поиски или звать ее, что будет совсем глупо.