Близился рассвет, но Полина не спешила ложиться спать. Сидела на постели с ноутбуком на коленях, искала информацию о любовнике. Просмотрела социальные сети, но там ничего не нашлось. А вот открыв городской сайт, практически сразу увидела на снимке Стаса в обнимку с ректором своего вуза. Под фотографиями размещалась статья, в которой говорилось, что местный бизнесмен согласился финансировать проект по обмену студентов. Обещал отремонтировать общежитие, обустроить кафедры, подняв тем самым статус университета и приблизив его к европейскому уровню.

Станислав Громов – успешный предприниматель, и акула местного болота, был не женат, не судим, и прочие бла-бла-бла.

Полина зевнула и выключила компьютер.

Через два дня, сняв деньги со счета и откопав среди прочих документов загранпаспорт, Полина улетела в Лондон.

Город встретил сырой, зябкой влажностью и пониженной температурой. После зноя на родине, туманный Альбион приятно остудил не только тело, но и эмоции.

Мимолетная связь с эгоистичным мерзавцем, угрозы и запугивание, показались Полине далекими и какими-то нереальными. Девушка рассчитывала, что за время ее путешествия, он найдет себе новое увлечение, а о ней благополучно забудет.

Она заехала в гости к отцу, они чинно выпили послеобеденного чаю, обсудили последние новости, затем Полина расцеловалась с очередной мачехой и отбыла в гостиницу. Фальшь их любви была такой явной, что Полине хотелось скрежетать зубами. Жить так, как живут отец и его любовница, девушка не желала.

Полина отдыхала, ходила на прогулки и по магазинам, дважды танцевала в ночных клубах, но спустя две недели заскучала. Город был дружелюбным, интересным, но чужим. Хотелось вернуться и вдохнуть полной грудью зной пополам с выхлопными газами, послушать лекции и позабавляться смущением новенького философа. Преподаватель был молод, румянец на его щеках проступал свекольно, и не сходил до тех пор, пока Полина не опускала взгляда.

Еще, тайно каясь, очень хотелось увидеть Стаса. Почувствовать его тепло, наслаждение от близости. Как ни крути, а начала привыкать, привязываться. Такие мысли девушке не нравились, они шли вразрез с ее планами, но, как известно, глупому сердцу приказать невозможно.

К началу третьей недели, девушка взяла билет на обратный рейс и, прихватив пару сувениров из Дьюти Фри в аэропорту Хитроу, вернулась домой.

Стас не моргая смотрел в монитор. Там транслировалось онлайн видео из квартиры Полины.

Он отправил специалиста установить камеры по всему жилищу девушки. Давно, на следующий день после их знакомства, и пока Полина была на работе, юркий человек нашпиговал камерами каждую комнату в квартире – не пропустил даже ванную, оставив мертвую зону только в уборной. Большего личного пространства своей любовнице Стас дать не мог.

Он хотел наблюдать за ней круглыми сутками, хотел смотреть, как она обедает, читает, как пританцовывает под музыку, ложится спать, мельтеша у кровати смешными шортами с вышитой мордой чеширского кота на своей сладенькой попе. За ней было интересно наблюдать – Полина смешно хмурила лоб, когда не понимала написанного в конспектах, сексуально прикусывала кончик шариковой ручки, или облизывала губы, когда ела конфеты.

Стас был вне себя, когда понял, что она полетела в Великобританию. Да, понимал, что Полина свободный человек и имеет однозначное право путешествовать и делать то, что вздумается, но собственник внутри него кричал, что это совсем не так.

Сейчас Громов смотрел, как она купается после дороги из аэропорта, и поглаживал себя, представляя, как ее губы смыкаются на его члене. Как золотоволосая голова ритмично двигается вверх-вниз, а язык жарко и влажно скользит вслед за губами. Стоило мозгу нарисовать подобную картинку, как тело мгновенно бросило в жар, а сердце забилось гулко, как отбойный молоток.

После перелета, девушка наспех убрала в квартире. Вытерла с поверхностей толстый слой пыли, выбросила вон забытую на полке холодильника, и оттого прокисшую за время отъезда, сосиску, вымыла полы. Затем, приняла холодный душ, прилегла на пару минут с намерением отдохнуть, и не заметила как уснула.

Стас открыл дверь своим ключом. Естественно, дубликат ему сделали без ведома хозяйки, но, на такие мелочи, как нарушение уголовного кодекса, мужчина не обращал внимания.

Полина проснулась как от толчка. Открыла глаза и встретилась взглядом со Стасом - он лежал рядом на постели и в упор ее разглядывал.

- Даже не хочу спрашивать, как ты вошел, - зевнула, - для таких проходимцев, как ты, подобные трудности сущие пустяки. Верно, Громов? – сонно потерев рукой глаза, приветствовала девушка.

- Интересовалась биографией? – самодовольно хмыкнул Стас.

- А как же, ведь должна знать фамилию придурка, что не дает мне спокойно жить.

- Губы давно зажили? – поинтересовался, склонив голову набок.

- Смена климата пошла на пользу, - кивнула Полина.

- Кстати о климате. Кто разрешал уезжать? – вдруг нависнув, нахмурился Громов.

Глаза его вмиг стали злыми, уголок рта дернулся и затих. От такой наглости Полина приподнялась на подушках, забыв оттолкнуть от себя Громова, и очутилась с ним нос к носу.

- Ты вообще кто такой, что я должна отпрашиваться? Проваливай, давай из моей постели и жизни – немедленно. Видеть тебя больше не желаю.

- Я - твой полноправный хозяин, - прошипел Стас ей в губы.

Полина рассмеялась ему в лицо и Громову это очень не понравилось.

- Заведешь собаку и будешь ей хозяином, а для меня ты - никто и никем останешься.

Стаса едва не подбросило от бешенства от таких слов.

- Пора преподать тебе маленький урок. Чтоб место свое знала, - прищурившись, ответил мужчина.

И через мгновение, отвесил пощечину. Полина в ответ ударила его головой в нос и, пользуясь минутной заминкой, соскочила с постели. Вреда удар Громову не нанес, только пуще разозлил. Они на миг замерли друг напротив друга, между разделяющей их широкой кровати. Полина часто дышала, грудь высоко подымалась, а руки были сжаты в кулаки. Громов казался расслабленным, но эта поза виделась девушке напускной.

- Еще раз тронешь меня, и я удавлю тебя подушкой, - сказала Полина, подавшись вперед.

- Еще раз сделаешь лишний шаг в сторону, запру в клетке, поняла, сука? – не соображая, что несет, ответил Стас.

- Да кто ты такой, чтоб так себя вести? Пуп земли? Тоже мне, олигарх губернского разлива. Проваливай, давай в ту дыру, откуда совсем недавно выполз, урод!

- Еще одно слово, и ты узнаешь меня с новой, неприятной для себя стороны, - качнулся в ее сторону Стас.

Он чувствовал, что вот-вот сорвется, наделает глупостей, но поделать с собой ничего не мог. Эта девчонка немыслимо выводила его из себя: нервировала, злила, возбуждала. Он потерял голову, едва ее увидел, а она упорно не хотела его замечать.

- Убирайся, – прошипела Полина.

Громов внезапно кинулся на нее, сиганув через кровать. Девушка не успела отскочить, как он больно схватил за плечи и затряс – натурально, как грушу.

- Закрой рот, пока я не сделал того, о чем пожалею, - зло выдохнул в лицо.

- Изобьешь меня? – запрокинув голову, прошипела Полина, вглядываясь в его глаза.

Он напоминал взъерошенного и разозленного зверя: глаза опасно сузились, черты лица заострились, а руки на плечах впились в кожу до синяков.

- Очень может быть, - ответил Громов и впился жестким поцелуем ей в губы.

Обнял покрепче, чтобы отвлечься от гнева, забыться. Насладиться сладкой, бесконечно сладкой девочкой.

В тот раз не был нежен – больно хватал за волосы, кусал ей губы в кровь, и даже не старался быть мягче. Вбивался, и Полина ненавидела себя за слабость – тело предавало, независимо от хозяйки наслаждалось движениями. Внезапно, он резко вышел из нее, приблизил член ко рту и приказал:

- Бери.

Полина не успела ответить, как ткнулся ей в губы - горячий, влажный, терпко пахнущий. Лизнула несмело, а он протяжно застонал, врываясь в рот. Не давая отстраниться, крепко удерживал за голову, хрипел, и девушка точно поняла – зверь и есть: ненасытный, дикий, злой.