Возле дока, где стояла «Галактика Виддона», его ожидал еще один патруль, два блокпоста службы безопасности и переходной туннель в три раза длиннее обычного. Кто-то в службе безопасности решил, что все эти предосторожности помогут им выиграть время в случае, если находящаяся на судне квайла – живое существо загадочной природы – попытается пробраться на космическую станцию. Это, конечно, было глубоким заблуждением, но никто на корабле Майклсонов не упоминал о неприятной ситуации, так как и без того положение корабля на «Воскресении» оказывалось достаточно сложным.

Охранники службы безопасности не стали проверять удостоверение личности Кинана. Они пропустили его дальше, и, когда створки ворот блокпоста закрылись за его спиной, Кинан внезапно с раздражением подумал, что здесь, на станции, он вряд ли может надеяться сохранить инкогнито. Можно было сколько угодно мечтать о прогулке в таком месте, где его никто не узнает, но следовало примириться с мыслью о том, что на «Воскресении» это неосуществимо.

Шаги Кинана гулким эхом разнеслись в огромном пространстве пустого дока. Здесь, в соседних ангарах, могли бы стоять корабли, должна была бы царить оживленная толчея из звездолетчиков, всевозможных маклеров, посредников и официальных представителей местных властей; в разных направлениях должны были бы сновать различные механизмы, разгружая космические корабли и доставляя на них товары. Но этот док оставался пустым. Звездолет «Галактика Виддона» мог нести на борту смертельную угрозу и поэтому был практически изолирован от внешнего мира.

Приблизившись к переходному туннелю, Кинан замедлил шаги. Длинный, тускло освещенный переход выглядел очень неуютно, воздух в нем был спертым, тяжелым, и Кинан с трудом преодолел внезапно вспыхнувшее острое желание развернуться и пойти обратно. Как ни тоскливо было на станции, временами на звездолете становилось еще хуже.

В пустынном главном коридоре «Галактики Виддона» горело только дежурное освещение. Кинан подумал о том, что сегодня он отсутствовал на корабле дольше, чем обычно, и дольше, чем собирался. Но это было не важно – все равно, никому бы и в голову не пришло побеспокоиться о нем. На «Воскресении» невозможно затеряться.

Дойдя до маленького перехода, пересекавшегося с главным коридором, Кинан повернул и направился к своей каюте, стараясь смотреть прямо перед собой и не обращать внимания на розоватое свечение вокруг. Видимая только как потоки света, квайла сейчас стала значительно ярче, чем несколько месяцев назад, и порой ее слабая пульсация уже отчетливо различалась на фоне стен. Впрочем, за последнее время чужеродная жизненная форма распространилась по всему кораблю и проникла во все помещения звездолета, – во все, кроме каюты Дэниэла Кинана. В ней стены оставались по-прежнему спокойными и серыми.

Внезапно, когда Кинан проходил мимо столовой, дверь открылась и на пороге появился Грег Лукас в темно-синих брюках и голубой светлой рубашке, такой, в каких обычно ходили пилоты коммерческих звездолетов. Темные волосы второго пилота были аккуратно причесаны, а серые яркие глаза спокойно и уверено смотрели на собеседника.

– Дэниэл! – приветливо произнес он. – Ты вернулся! А я уже начал думать, что ты решил на всю ночь остаться на станции.

– Нет, только не на «Воскресении»!

– А что, действительно там плохо?

– Во всяком случае, не очень хорошо. – Кинан передал пилоту сумку, которую принес с собой. – Вот, я принес то, о чем ты просил.

Лукас бегло взглянул на содержимое сумки, потом вновь поднял глаза на Кинана и осторожно поинтересовался:

– Ну как, все нормально?

– Да, конечно.

– Ты уверен? Дэниэл, ты выглядишь несколько расстроенным. Джон Роберт говорил, что у него сегодня в одном из магазинчиков возникли проблемы. Кажется, это было у Брэкмана. Приказчик отказался его обслуживать. Джон не стал поднимать по этому поводу шума, потому что в других лавчонках все оказалось нормально, но он говорит, ощущение было не из приятных. Я думал, может, и с тобой случилось нечто подобное.

– Нет, – коротко бросил Кинан и направился к своей каюте.

– Подожди, Дэниэл, – Лукас попытался взять его за руку, но Кинан резко, с удивившим их обоих раздражением, вырвался.

Досадуя на то, что потерял над собой контроль, Кинан постарался мгновенно успокоиться, но было уже поздно: у Лукаса от огорчения даже глаза потемнели.

– Дэниэл, что с тобой случилось? – обеспокоенно спросил второй пилот.

Кинан собрался ответить, но допустил ошибку, взглянув на мерцающее сияние квайлы, а в следующее мгновение и Лукас, проследив за направлением его взгляда, тоже изумленно замер.

Квайла могла распространяться по всему кораблю, но настоящую привязанность она, по всей видимости, испытывала именно к Лукасу. Во всяком случае, куда бы ни направлялся второй пилот, за ним обязательно следовал ярко окрашенный, мерцающий сноп света. В обычных условиях квайла медленно пульсировала, постепенно изменяя свой цвет от розового к желтому и обратно. Однако, когда Лукас бывал расстроен, пульсация становилась резкой и стремительной, а краски темнели, приобретая несколько зловещий оттенок. Вот и сейчас, как заметил Кинан, световой столб, сопровождавший Лукаса, мерцал мрачным оранжево-красным пламенем. И даже зная наверняка, что никакой угрозы нет, Кинан непроизвольно сделал шаг назад.

Некоторые ученые с научно-исследовательского судна Корпуса «Северная Звезда» утверждали, что квайла не является живым организмом – во всяком случае, не в том смысле, который вкладывают в это понятие люди. Однако Лукас категорически не соглашался с такой точкой зрения, он настаивал, что квайла думает и чувствует так же, как и любые другие разумные существа. Что касается Дэниэла Кинана, то он знал одно: как бы эти твари ни назывались, они – настоящие паразиты. Не имея возможности испытывать физические ощущения, квайла пользовалась чувствами тех, чьей тенью она становилась. В настоящий момент ее «хозяином» стал Грег Лукас, и квайла образовала с ним настолько прочную психическую связь, что разорвать ее теперь могла лишь смерть самого Лукаса.

Впрочем, появились определенные доказательства того, что эта связь была не только психической. Во всяком случае, соединившись с квайлой, Грег Лукас уже не терял и не набирал вес, сколько бы пищи он ни поглощал. Спал Лукас теперь значительно меньше, чем раньше, но зато засыпал настолько крепко, что разбудить его могли только звуки тревоги. Кинан вовсе не хотел подозревать квайлу в чем-то нехорошем, однако, оказавшись свидетелем всех метаморфоз, происшедших с Грегом, он уже просто ничего не мог с собой поделать.

– Извини, мне очень жаль, – с несчастным видом произнес Кинан. – Не знаю, что на меня накатило. Ты меня напугал.

Было заметно, что Лукас ему не поверил, но в силу своей воспитанности, а может быть, просто по доброте душевной, ничего не сказал. Грег сделал над собой усилие, стараясь расслабиться, и произнес:

– Мне тоже очень жаль. Мне не следовало прикасаться к тебе без предупреждения. Но я часто забываю о всех тех уроках самообороны, которые преподала тебе мать. Конечно, ты не можешь сразу избавиться от рефлексов, выработанных в детстве, – Лукас посмотрел в сторону и добавил: – Ладно, если позволишь, я пойду на мостик – надо провести предполетную проверку систем. Кайли решила, что мы стартуем, как только ты вернешься на борт.

Дэниэлу страшно хотелось загладить неловкость, только что возникшую между ними, и, чтобы не допустить ее превращения в широкую брешь, он попытался продолжить разговор.

– А я думал, мы до утра не улетим.

– Мы закончили погрузку час назад. Никому не хочется оставаться на станции, так что Кайли передвинула время старта.

– Хочешь, я тебе помогу? – спросил Кинан, когда Лукас двинулся по коридору. – Мне было бы приятно помочь.

– Да нет, спасибо. Кайли должна прийти на мостик сама. Кроме того, тебе нужно как следует отдохнуть – по графику именно ты заступишь первым на вахту, когда мы утром совершим прыжок, – с этими словами Лукас пошел дальше, а квайла поплыла следом.