Если с некоторых участков мы предполагаем наносить удар, а опыт мирного времени говорит, что впереди них на один переход надо тащить автомобили по песку на руках, подкладывая доски, то забота об успехе удара выразится и в проведении приличной дороги вперед. Развитие дорожной сети должно совпадать с требованиями развертывания и намечаемого маневра.

Сказанное о дорогах распространяется и на развитие сети телеграфных проводов.

Конечно, как и все прочие вопросы плана войны, и вопросы дорожной подготовки не имеют абсолютного, для всех случаев, решения, и должны

[ 146 ]

расцениваться диалектически, сквозь призму наших представлений о характере будущей войны. Что было важнее для царской России — проведение ли четырехколейной магистрали Орел—Седлец, на которой настаивали французы, или проведение Мурманской железной дороги? Если проводить стратегию сокрушения, то сверхмагистраль, которая позволит бросать в район сосредоточения по 150 лишних поездов в день, несравненно важнее; но в условиях стратегии измора, действительно сложившихся в мировую войну, Мурманская железная дорога, облегчая России экономическое дыхание, пригодилась бы значительно больше.

Фортификационная подготовка. При натуральном хозяйстве лозунгом является индивидуальная защита каждого населенного пункта; но по мере того, как растет капиталистическое хозяйство, крепнет экономический базис, нарастают средства атаки, — возможности защиты изолированного от территории большого государства пункта все уменьшаются. Как в тактике в настоящее время является отжившей свой век форма сомкнутого редута, так и в стратегии ушла в прошлое форма сомкнутой крепости, с поясом фортов. Попытка сконструировать таковую крепость привела бы теперь к необходимости увеличить ее поперечник до 100 километров, артиллерию — до 4.000 орудий, количество боевых припасов — до десятка миллионов снарядов; потребовалось бы на устройство крепости свыше миллиарда рублей, а для защиты — гарнизон до 300—400 тысяч солдат; это практически невозможные для самого богатого государства цифры; сверх, того, такой крепостью можно было бы овладеть и течение 2—3 недель, с затратами в 5% от материальной ее стоимости, выделив для этого силы, составляющие всего 20—30% ее гарнизона.

Крепости старого типа могут сохранить свое значение на театрах борьбы с некультурным и бедно снабженным техническими средствами противником, при отсутствии сносной сети путей сообщения. Конечно, каждая европейская армия должна быть материально и идейно готова к атаке такой крепости; только отсутствием такой подготовки русской армии обусловливается длительная ее задержка против Перемышля. Главное требование — располагать достаточно подвижной и организованной артиллерией крупного калибра и широко ознакомить начальников и войска с приемами ускоренной атаки долговременных фортификационных сооружений.

Отрицание значения крепостей отнюдь не равносильно отрицанию долговременной фортификационной подготовки. Последняя, однако, должна отбросить неосуществимую ныне цель — создать самодовлеющее фортификационное целое, способное оказать неприятелю сопротивление и без тесной смычки с маневром действующих армий. Наоборот, долговременные оборонительные сооружения сохраняют смысл существования лишь в тесной связи с этим маневром, усиливая известные важные позиции на театре войны.

Необходимость фортификационных работ на современном фронте вытекает, прежде всего, из необходимости чрезвычайно сильно вариировать плотность занятия фронта. Чтобы собрать кулак (фалангу, таран) на одном участке, нужно в сильной степени разредить наши силы на других участках. XXXII корпусу, в последней трети мая 1916 года, было указано — принять половиной своих сил участие в Луцком прорыве, образуя его крайний левый участок; корпус сосредоточил 101 дивизию для удара на фронте в 2 километра, а другую 105, дивизию растянул на фронте в 55 километров; за ударным участком подтянулась и часть 2-й финляндской стр. дивизии — армейский резерв. Плотность развертывания на активном участке превосходила плотность на пассивном участке в 28 раз. Правда, здесь задача сосредоточения облегчалась отчасти р. Иквой,

[ 147 ]

усиливавшей большую часть фронта 105 дивизии. При отсутствии таких местных выгод, при разумном укреплении фронта все же можно добиться разрежения фронта на пассивном участке во много раз по сравнению с ударным.

Если нет заблаговременной фортификационной подготовки, придется развить энергичную работу по устройству укрепленных позиций с началом мобилизации. Успех таких работ, несмотря на подготовку проектов позиции, подготовку шанцевого инструмента и проволоки, формирование рабочих дружин и транспортов, останется все же сомнительным, так как работы придется разбросать на обширном протяжении, налеты неприятеля могут помешать их выполнению, первая неделя после объявления войны уйдет на организационную подготовку, а на третьей неделе, в некоторых случаях, укрепленные участки должны будут уже выполнять свое назначение. Эта лихорадочная мобилизационная горячка по постройке укреплений является неизбежной во всех случаях. Однако, при наличии некоторого фортификационного остова, заблаговременно созданного, эта работа будет протекать значительно успешнее.

Естественно, что войска будут сосредоточиваться для удара в районах, более изобилующих путями сообщений, а пассивные участки фронта будут представлять преимущественно глухие бездорожные участки. Из сопоставления этого замечания с предыдущими было бы ошибочно сделать вывод, что, следовательно, заблаговременно следует устроить фортификационный забор на второстепенных участках, оставив открытыми узлы путей, где будут собираться «тараны». Укрепленная позиция является не только забором, но и воротами. Узлы путей прежде всего надо будет обеспечить войсками прикрытия; наличность долговременных укреплении особенно ценна для этих войск. Здесь же последовательно будут накапливаться и главные силы; долговременная позиция прикроет их накопление и сыграет огромную организующую роль; наличие ее позволит заблаговременно собрать близ границы некоторую порцию тяжелой артиллерии и технических средств, раскинуть постоянную сеть связи. Глухие места лучше и оставлять глухими; преграждение их сплошным фронтом можно оставить на дальнейшее течение войны; в случае прорыва неприятельских масс сквозь них мы окажемся в не плохом положении, так как, имея обеспеченными узлы путей, можем направить фланговые атаки в максимально выгодных условиях.

Долговременно подготовленная позиция должна быть готова к этой роли щита, под прикрытием которого дебуширует фланговая атака. Надо отказаться от всякой разброски средств на отдельные маленькие позиции, не могущие явиться опорой такого маневра. При наличии сильного местного рубежа явится возможность создать такие позиции на протяжении в 3—5 переходов по фронту. Хорошие дороги, значительная глубина укреплений на флангах, обдуманное расположение позиционных укреплений должны обеспечивать успех будущих маневров. Надо иметь в виду подготовку позиций не на отдельные роты или батальоны, а в армейском масштабе.

Опыт мировой войны явно показал негодность предмостных позиций. Вернейший способ подставить свои войска на уничтожение это — распределить их по предмостным позициям. Между тем, в условиях нашей западной границы, где реки образуют важнейшие рубежи, является большой соблазн сосредоточить всю фортификационную подготовку на предмостных позициях. Здоровая стратегическая мысль должна бороться с таким направлением решительнейшим образом. Несравненно дешевле заготовить в тылу запасный железнодорожный мост, для быстрой починки взорванных ферм, чем пытаться отстоять мост при наступлении неприя-

[ 148 ]

теля занятием предмостной позиции. Последняя, в современных условиях, должна выдвигаться на целый переход от реки и моста, и борьба за нее всегда будет складываться невыгодно для нас.