Кассандра вытащила руки из рукавов, и платье упало на пол. Выйдя из круга мерцающей бледной ткани, она подобрала наряд и пошла повесить его в шкаф. Когда Кассандра обернулась, то обнаружила, что Том пристально за ней наблюдает, подмечая каждую деталь, начиная с оборок на её сорочке и заканчивая светло-голубыми туфлями.

– Есть такое поверье, – объяснила она, заметив, что его взгляд задержался на туфлях. – В день свадьбы невеста должна надеть что-то старое, что-то новое, что-то взятое взаймы и что-то голубое.

Том подхватил её на руки, опустил на кровать и наклонился, чтобы получше рассмотреть туфельки, расшитые серебряной и золотой нитью и украшенные крошечными кристаллами.

– Они прекрасны, – сказал он, поочерёдно их снимая.

Оставшись в чулках, она пошевелила пальцами ног, которые немного побаливали после долгого напряжённого дня.

– Наконец-то, можно прилечь.

– Я тоже этому рад, – сказал Том. – Хотя, скорее всего, по другим причинам. – Потянувшись ей за спину, он ослабил шнуровку корсета и осторожно опустил Кассандру на спину, чтобы расстегнуть его спереди. – Я чувствую запах роз, – заметил Том, с наслаждением вдыхая аромат.

– Сегодня утром Хелен дала мне флакон с ароматическим маслом, – ответила Кассандра. – В нём содержится выжимка из семи видов роз. Я побрызгала им воду в ванне. – Когда Том наклонился, чтобы поцеловать её в живот через скомканную льняную сорочку, по телу пробежала дрожь.

– Семь - моё любимое число, – сказал он.

– Почему?

Он нежно потёрся носом о её живот.

– В радуге семь цветов, в неделе семь дней и... – Том соблазнительно понизил голос, – семь - это наименьшее натуральное число, которое нельзя представить в виде суммы квадратов трёх целых чисел.

– Математика! – воскликнула она, задыхаясь от смеха. – Как волнующе.

Том улыбнулся и отстранился. Он встал, снял сюртук, жилет и шейный платок, затем взял ступню Кассандры и начал её массировать. Она удивлённо поёжилась от удовольствия, когда его сильные пальцы принялись растирать чувствительные своды.

– Ох, – произнесла она, откинувшись на матрас, пока Том осторожно разминал её стопу, находя все ноющие и нежные местечки. Когда он растёр каждый пальчик по отдельности, а потом потянул за них, не снимая шёлковых чулок, Кассандра начала растворяться в блаженстве. Массаж оказался приятнее, чем она могла себе представить, все части её тела пронзало удовольствие. – Ещё никто не растирал мне ноги. У тебя так хорошо получается. Не останавливайся. Ты ведь не собираешься, правда?

– Нет.

– Вторую ступню ты тоже разотрёшь?

Он тихо рассмеялся.

– Да.

Когда Том отыскал особо чувствительное место, она, изогнувшись, замурлыкала и вытянула руки над головой. Открыв глаза, Кассандра проследила за его взглядом и поняла, что открытый шов на её панталонах разошёлся. Ахнув, она быстро потянулась вниз, чтобы скрыть поросль светлых кудрей.

Его глаза дьявольски сверкнули.

– Не прячься от меня, – мягко проговорил он.

Предложение её поразило.

– Ты хочешь, чтобы я выставила напоказ своё... своё... интимное место?

В уголках его глаз собрались едва заметные морщинки.

– Хороший стимул для того, чтобы заняться второй ступнёй.

– Ты всё равно собирался её массажировать, – запротестовала она.

– Тогда считай это моей наградой. – Он наклонился и коснулся губами кончика её большого пальца, опалив его горячим дыханием сквозь шёлковый чулок. – Дай взглянуть, – попросил Том, – на столь чудесный вид.

– Не такой уж и чудесный, – мучительно стесняясь, возразила она.

– Это самый чудесный вид на земле.

Покраснеть ещё сильнее, чем Кассандра, было просто физически невозможно. Пока она колебалась, Том продолжал растирать ей ноги. Его большие пальцы методично двигались вдоль свода стопы, надавливая на определённые точки, отчего по ногам и спине распространялось приятное покалывание.

Закрыв глаза, Кассандра вспомнила, что ей вчера советовала Пандора.

– Забудь о скромности прямо сейчас, – сказала сестра. – Твой первый раз будет ужасно неловким. Муж захочет задействовать в процессе те части тела, которые, по идее, не должны коммуницировать. Просто напомни себе, что то, чем вы занимаетесь наедине, останется только между вами. В акте любви нет ничего постыдного. И в какой-то момент ты позабудешь о словах, перестанешь думать, а будешь только чувствовать... и это прекрасно.

Пока Кассандра размышляла, поезд тронулся и теперь плавно набирал скорость. Вместо привычных резких звуков и толчков вагон двигался невероятно мягко, как будто парил над рельсами, а не катился по ним. Дом, в котором она провела детство, семья, знакомые вещи ускользали в даль. Остались только кровать из розового дерева, её темноволосый муж и поезд, уносивший их туда, где она никогда не бывала прежде. Сей момент, как и всё остальное, что произойдёт сегодня вечером, останется только между ними двоими.

Она прикусила губу и, распрощавшись со скромностью, убрала руку с открытого шва панталон.

Том не переставал массировать, его большие и указательные пальцы разминали изящную подушечку стопы. Через несколько минут он перешёл к другой ноге, и Кассандра со стоном расслабилась.

Пасмурный дневной свет начал тускнеть, проникая через окна, он отбрасывал бледно-серебристые и тёмно-радужные блики. Сквозь отяжелевшие веки она наблюдала за игрой приглушённых цветов и теней на рубашке Тома. Наконец, его длинные выразительные руки скользнули вверх по её коленям под панталоны. Он развязал белые кружевные подвязки и аккуратно скатал шёлковые чулки. Уронив их на пол, Том не торопясь расстегнул свою рубашку и отбросил в сторону, предоставляя Кассандре возможность насладиться видом.

Он был прекрасно сложен, длинные чёткие линии его тела олицетворяли элегантность рапиры, каждый дюйм был покрыт крепкими мускулами. Лёгкая поросль вьющихся волос на его груди сужалась к животу. Кассандра села и прикоснулась робкими, словно порхающие колибри, пальцами к чёрным завиткам.

Всё ещё стоя у кровати, Том притянул Кассандру к своей груди.

Она вздрогнула, оказавшись в плену обнажённого волосатого мужского тела.

– Мог ли ты себе когда-нибудь представить, что мы будем этим заниматься? – изумлённо спросила она.

– Милая моя... я начал представлять себе это секунд через десять после нашей первой встречи и с тех пор не переставал.

Губы Кассандры тронула застенчивая улыбка, и, набравшись смелости, она поцеловала его в обнажённое плечо.

– Надеюсь, я тебя не разочарую.

Нежно обхватив её щёку ладонью, он заставил Кассандру посмотреть ему в глаза.

– Тебе не о чем волноваться. Просто расслабься. – Он притянул её раскрасневшееся лицо к себе, и кончиками пальцев погладил местечко на шее, где бешено бился пульс. На его губах играла чувственная улыбка, отчего все её мысли разбегались. – Мы будем действовать медленно. Я знаю, как доставить тебе удовольствие. Ты покинешь эту постель счастливой женщиной.