Всё это так, но в компьютерных играх граница условности недопустимо сдвинута в сторону реализма. И сдвигается всё больше и больше. Недаром сейчас принято говорить о виртуальной реальности.

И вот какое мы сделали наблюдение: степень увлечённости компьютерными играми прямо пропорциональна психологическому дискомфорту. Иными словами, чем больше у ребёнка – обычно у мальчика – психологических трудностей в жизненной реальности, тем глубже он погружается в виртуальную. Конечно, уход от реальности в мир фантазий, грёз и игры всегда был присущ людям с тонкой, ранимой психикой. Но чтение книг и тем более творчество требуют немалых усилий. (Сверхчеловеком, творцом себя можно почувствовать только путём преодоления. А тут всё по дешёвке, почти задаром! Научился быстро нажимать на кнопки – и ты король.

Когда вы слышите, что ребёнок ничем, кроме компьютерных игр, не интересуется, не обманывайтесь словом «интерес». Не может у интеллектуально полноценного ребёнка вызывать устойчивый интерес то, что так однообразно и легко достижимо. Интерес в другом. Он лежит за пределами игры и называется жаждой власти.

Но это не власть какого-то сверхразума, сверхволи – в общем, всего того, чем бредили в конце XIX – начале XX века поклонники Ницше. Сегодня сверхчеловек – это герой криминальной субкультуры. Если можно так выразиться, субчеловек, сниженный, примитивный и, что самое существенное, агрессивно насаждающий эту примитивность как наивысшее жизненное благо. Этакая суперрептилия, которая желает, чтобы все покорно ползали под её толстым брюхом.

Стихия редукционизма – а попросту говоря, примитивности – захлёстывает земной шар. И на Западе дети мало читают и до опупения смотрят телевизор или играют в компьютерные игры. И там у умных взрослых это вызывает тревогу. (В Германии, например, многие культурные родители не держат дома ни видео, ни компьютер, ни игровую приставку, чтобы у детей не было соблазна.) Но там реализации «сверхчеловеческих» претензий мешают крепкое государство, исполняющиеся законы, дееспособные полицейские службы. У нас же разгулу своеволия сейчас ничто не препятствует.

Напротив, оно всячески подпитывается и даже возводится в ранг высочайшего достоинства! Сколько уже сказано и написано про то, что мы росли зажатыми, закомплексованными! И что наши дети зато будут раскрепощёнными и свободными. Сказано – сделано. И, конечно, с пресловутым русским размахом. Потрясённая этим размахом английская журналистка рассказала землякам о посещении одного элитарного детского сада в Москве, где воспитатели разговаривают с детьми… стоя на коленях! Чтобы не возвышаться над ними и тем самым не унижать милых крошек. «Мы воспитываем маленьких принцев и принцесс», – гордо прокомментировала «коленопреклонённость» взрослых директриса сада.

Безусловно, этот случай анекдотический, но примеров частных школ, в которых на детей совершенно «не давят» и они посещают уроки по желанию – сегодня пойдут к одному учителю, завтра к другому, а послезавтра вообще останутся в коридоре – сколько угодно. Да и во многих государственных школах ученики с малолетства дышат «воздухом свободы», который проникает в классы сквозь разбитые стёкла. И там со школьного двора несётся отборный мат, а восьмиклассницы мало чем отличаются с виду от проституток.

И вот какая вырисовывается общая картина: государственная власть «отвратительна, как руки брадобрея», воспитатели и учителя – то есть школьная власть – вообще не власть, а обслуживающий персонал, родители потакают своеволию ребёнка, путая его со свободой. «Пусть вырастет хозяином жизни! – говорят они и с тайным удовлетворением добавляют. – Ничто на него не действует: ни уговоры, ни просьбы, ни ремень. Если что вобьёт себе в голову – всё равно настоит на своём!..» Плюс подпитка властолюбия компьютерными играми и боевиками, где герои – крутые супермены, по сути, ничем не отличающиеся от уголовников. Плюс криминальный воздух в стране…

«Государство – это я», – говорил Людовик XIV. В разорённом русском королевстве сейчас подрастают миллионы людовиков. И не только во дворцах, но и в хижинах, поскольку психология сверхчеловека растиражирована. Ещё несколько лет – и масса королей и корольков станет критической. «Я» будет много. А государств?

В шестидесятые годы символом благосостояния нашего народа был телевизор, в семидесятые – магнитофон, в восьмидесятые – видео. Ну, а в начале девяностых – персональный компьютер. Его привозили из-за границы, а потом торжественно показывали гостям, уверяя, что с приобретением компьютера у людей начинается принципиально другая жизнь, ибо он открывает перед ними такие горизонты, даёт такие возможности… Короче, «вам и не снилось».

Теперь компьютером никого не удивишь. По крайней мере, в Москве. И, как часто бывает, голубая мечта, сбывшись, постепенно посерела. А местами даже почернела.

Выяснилось, что компьютер, конечно, облегчает человеку жизнь, но смысл жизни к нему не сводится. А у кого сводится, тот (точнее, его психика) вызывает серьёзные опасения. Погружаясь в виртуальный компьютерный мир, человек отчуждается от реального, перестаёт интересоваться окружающим миром, аутизируется.

Особенно уязвимы в этом отношении дети и молодёжь. Что вполне понятно: они ещё не сформировались и легко поддаются влияниям. А мир компьютерных игр так заманчив, красочен и главное, моден! Его усиленно рекламируют и в роскошных глянцевых журналах, и по радио, и по телевизору. Кто может устоять перед таким соблазном?

Дети, по крайней мере, не могут. И в последние годы всё больше родителей сетуют на то, что их чада слишком много времени проводят за компьютером, пренебрегая уроками, чтением книг, рисованием, посещением кружков и общением с друзьями. Потому что какое это общение, если ребята часами нажимают на кнопки, перебрасываясь только короткими восклицаниями типа: «Ах, ты так? А я тебе так!.. Ты куда? Получай! У, блин, промазал»!

Особенно волнуются мамы. Что совершенно понятно. Не разделяя чисто мужского преклонения перед техническим прогрессом, они склонны обращать внимание на морально-этическую сторону новейших достижений.

А компьютерные игры буквально нашпигованы всякой нечистью: монстрами, скелетами, привидениями, киборгами, злобными орками, людоедами… Ну, а дети под предлогом борьбы со злом, настраиваются, я бы даже сказала, программируются на садизм.

Вот, например, какие «полезные советы» даёт компьютерный журнал «Страна игр» ребятишкам, соблазняя их сыграть в игру «Аллоды: печать тайны»: «Миссия десятая. Логово людоедов. Как не сложно догадаться, в этой миссии вам придётся мучить толстых, волосатых монстров неопрятного вида, в простонародье именуемых людоедами. Опасного ничего нет, а денег можно загрести кучу… По пути вам встретится парочка первых людоедов, забейте их в полном соответствии с традиционной стратегией забивания крупной дичи… Перед мостом зарежьте ещё одного несчастного толстяка, заберите его скромные сбережения и продолжайте свой путь… Разные хрюшки-зверюшки вас, я надеюсь, не остановят, а перебить десяток бледно-жёлтых гоблинов не составит никакого труда…»

Неудивительно, что многие дети, насытив свою фантазию этими страшными образами, начинают пугаться темноты, жалуются на кошмарные сны, не соглашаются оставаться одни в комнате.

Четырёхлетний Ванечка панически боялся игры «Mortal Combat 4» («Смертельный поединок 4»). Сам он ещё играть в неё не умел, но видел, как играли двоюродные братья. Жуткие сцены мордобоя преследовали малыша в ночных кошмарах, он мочился в постель, сильно заикался. Однако всякий раз, когда братья запускали при нём эту игру, Ваня заворожённо следил за побоищем. А если его пытались увести в другую комнату, плакал и сопротивлялся.

Навязчивый страх темноты, смерти, одиночества и проч. характерен не только для маленьких детей, но и для подростков, увлекающихся компьютерными играми. Вы скажете: