Перевод группы: 💎 БЕСТСЕЛЛЕРЫ 💎 Книжные романы!

Перевод: Маргарита Козловская (1-6гл), с 7гл — Елена Курак

Сверка: Елена Курак

Корректор: Victoria Malafeeva

Редактор: Анюта Солнцева

Книга предназначена только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без уведомления администрации группы и ссылки на сообщество — строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено. Пожалуйста, уважайте чужой труд! P/S/ Перевод любительский!

Команда группы БЕСТСЕЛЛЕРЫ не несет ответственность за использование и распространение данных материалов иными лицами. Внимание — перевод любительский

Для моих читателей.

Кто посылал мне электронные письма и сообщения, которые заставили меня улыбнуться.

Кто рассказал своим друзьям о моих книгах.

Кто оставался с этой серией от начала до конца.

Кто знал меня задолго до этого,

и кто поощрял меня все эти годы.

Я написала эту последнюю книгу для всех вас. 

— Элизабет Мэй

Я появилась девушкой: отчаянно прорывающей себе путь на землю слабыми, дрожащими конечностями, с криком на губах и горлом, наполненным пеплом…

Прорываюсь на поверхность. Открываю глаза, чтобы увидеть серое небо. Воющий вскрик пронзает воздух — я понимаю, что он мой.

Мои ногти погружаются во влажную почву, пока я выталкиваюсь из земли. Я падаю на живот, щека прижимается к грязи. Я задыхаюсь, пытаясь произнести слова, которые застряли у меня в горле: бессмысленный перечень чего-то на языке, без воспоминаний, без каких-либо причин для них. Передаваемая информация становится более рваной, как и мое дыхание, все более и более бессвязной, пока я прихожу в себя. Затем начинают формироваться мысли. Они затуманивают мой разум, их слишком много.

«Где я? Как сюда попала?»

Не помню.

Пошатываясь на ногах, хватаю соседнюю ветку, чтобы устоять. Моргаю от света, мое зрение проясняется, когда я смотрю перед собой.

Я в лесу, который сожжен дочерна, каждое дерево вырвано с корнями и лежит на земле. Скрученные ветви, будто поймавшие меня в клетку, тянутся к небу, словно корявые пальцы. Я кашляю из-за сильного запаха дыма от недавно потухшего огня. Воздух настолько насыщен, что мне приходится зажать нос рукой. Это едва помогает. Мои обнаженные руки покрыты сажей. Черное платье, которое на мне надето, в грязи.

Я провожу рукой по шелковистой ткани.

«Как случилось, что я оказалась в этом?»

Мне оно даже не знакомо. Ничего не знакомо. Я не помню свою жизнь до этого. Мое дыхание сбивается.

— Думай, — мой голос грубый, резкий. Я прижимаю руку к груди, как будто это может замедлить сердцебиение, — должно же быть что-то.

Я пытаюсь найти какой-нибудь кусочек воспоминания, успокоить панические мысли, которые снова и снова всплывают в моей голове: «Кто я? Где я? Как я сюда попала?» Но ничего не приходит. Мой разум пуст. Бесконечная пустота там, где я знаю, ЗНАЮ, что должна быть целая жизнь воспоминаний.

Позади меня что-то шелестит. В нескольких футах ворон бьет своими крыльями и садится на почерневшую ветку. Его маленькие, чернильные глаза не мигают и сосредоточены на мне. Звук, который он издаёт, похож на что-то между рычанием и криком. Я отступаю, моя кожа покрывается мурашками.

Глаза черные, как смоль. Морщинистая кожа обволакивает кости.

«Я найду тебя. Куда бы ты ни пошла, я найду тебя».

Я вздрагиваю от быстрого, мимолетного образа в моем сознании — какофонии черных крыльев и смеха, который наполняет меня страхом. Тревожные вспышки длинных острых клювов, с которых что-то капает. Кровь? Затем голос, поднимающийся из затененных частей моего разума, старый и дрожащий, но наполненный злобой.

«С этого момента каждая секунда, прожитая тобой — это мой подарок, моя милость».

Кому принадлежит этот голос? Я не помню, но что-то говорит мне, что послание, которое она передала мне, то, которое я проговаривала, когда выбиралась из земли, — важно. И что бы это ни было, это до чертиков испугало меня.

Голос явился снова, на этот раз слабее. Угасая, умирая.

«Я пришла, чтобы сделать тебе предложение».

Она растворилась в пепле на моих руках.

Я вырываюсь из воспоминания резким рывком, который напугал ворона. Он взлетает в шквале перьев, пролетая слишком близко от меня. Я отступаю так быстро, что одна из остроконечных ветвей дерева режет мою ладонь. Шипение от боли срывается с моих губ, когда я смотрю на текущую кровь, которая начинает змеиться по кончикам пальцев. Прежде, чем я могу остановить себя, прежде, чем понимаю, что делаю — сила вздымается по моим венам. Она мчится прямо к моему запястью, где кровь стекает по ладони. Энергия настойчива, требовательна. Она парит в воздухе, как будто ожидая приказ, все, что я пожелаю. Я могу сделать это реальностью.

«Я ничего не хочу. Просто что-нибудь знакомое. Воспоминание».

Я потрясённо смотрю, как ветка, которая меня порезала, деформируется в металл такой же острый, как заостренный край кинжала. Это настораживает. Я помню его форму глубоко в пустом пространстве моих воспоминаний. Когда я пытаюсь составить изображение, металл распространяется по дереву, его конечности превращаются в тысячу вращающихся мечей. Кошмарный образ, всплывший из мыслей о том месте, который я никогда, НИКОГДА, не хотела бы вспоминать. Где монстры с пилообразными зубами скрывались в тени темного леса.

«Верните то, что было. Сожгите его снова. Пожалуйста».

Черные выжженные ветви заменяют металл, но моя сила не останавливается на достигнутом. Она вспыхивает в потрясающих, ярко-синих огнях, которые лижут воздух и поглощают искривлённые, мертвые деревья вокруг меня.

Задыхаясь, я закрываю глаза, страх сковывает желудок.

«Мне следует уйти отсюда. Я должна уйти, пока не сделаю хуже. Я должна…»

Оглушительный звук заполняет тишину. Я открываю глаза прямо в тот момент, когда все деревья валятся на землю, подбрасывая тлеющие угли в небо, которые затухают один за другим, как тысячи умирающих звезд.

Теперь то, что осталось — это отлично вырезанный путь через остатки скрученных ветвей.

«Втяни её. Втяни её сейчас же»

Сила, причиняя мне боль, обосновывается в груди, ее тяжесть оставляет меня раздвоенной, задыхающейся. Как будто она растягивает кости, сворачивается в пространство, которое ей не подходит — оно не было создано для нее.

Словно она изначально никогда мне не принадлежала.

Я снова слышу этот голос, который звучит, как у старухи в ее последние драгоценные моменты перед смертью: наполненный усталым, грустным осознанием смертности.

«Ты моя единственная кровь».

«Вспоминай», — говорю я себе. Я отчаянно рыщу по своей памяти, но воспоминания там слишком тонкие, хрупкие.

— Не могу, — я едва могу произнести эти слова.

«Я не могу, я не могу, я не могу».

«Старайся лучше».

Я начинаю идти по дорожке из сгоревших деревьев, прорываясь сквозь череду мимолетных воспоминаний. Они исчезают, как если бы они были песчинками, падающими сквозь кончики пальцев. «Сосредоточься». Я пытаюсь перенаправить свои мысли на что-то простое. Как я здесь оказалась. Где я.

Мое имя.

«Мое имя». Я не знаю своего имени.

Меня охватывает паника. Это невозможно. Кто забывает свое чертово имя?

Чувствуется, что оно должно вспомниться легко. Оно прямо здесь, в пределах моей досягаемости: буквы, звук, то, как мои губы образуют слоги. Но когда я напрягаю память, оно не хочет появляться.

Страх заставляет меня идти быстрее. Мои босые ноги двигаются по покрытой пеплом почве со скоростью, от которой горят ступни, но я слишком расстроена, чтобы об этом заботиться. Впереди, у кромки леса, проблеск солнечного света выглядывает сквозь облака и отражается на поверхности озера.