- Покажем мерзким шавкам их место у конур!

Если он про оборотней - то это расизм. Нехорошо!

Разбойник продолжал вещать и вещать. Народ заскучал. Создавалось ощущение, что они это уже слышали. Вновь место оратора занял предыдущий селянин.

- Так чаво решили? Идем в Вольницу или продолжаем тянуть ярмо горожан?

Люди загомонили. Немного нашлось тупиц во всей многолюдной толпе, кто склонялся к "вливанию", народ тут как везде простой, ему ближе возлияния. Но я все же вмешался и пропищал, затесавшись в толпе:

- А как же Феникс?

Народ поддержал. Разгорелись страсти. Против горожан и власти народ идти готов, но против обожаемого Феникса - нет.

- Феникс заодно с горожанами! - вновь вылезли разбойники. - Он и не думает о нашем благе! Где он сейчас, когда так нужен своим людям? Он думает лишь о том, как бы породниться с шавками запада!..

Хм, я бы послушал и дальше. В этом мире меня очень часто хвалят, а критика днем с огнем не сыскать. А критика нужна. Без нее личность расти над собой не пожелает. И вот отыскался такой смельчак и его тут же, не давая возможности изложить свои мысли, хватают за меховую сбрую, бросают на землю и нещадно давят ногами. Оставшиеся разбойники вмешиваются, пытаются уладить дело миром и спешно вытаскивают из заварушки своего подельника. Подельник спасен, но так уж вышло, что дабы спасти одного - пожертвовали пятью. Вновь вызволять. Оставили в свалке два десятка. "Что делать?!" - в отчаяние задумались лесные молодцы. И вывод у них естественно один: "Хватаемся за оружие!"

Допустить кровопролития я не могу, поэтому приходится максимально нежно, касаться заклинанием Ментальный Удар всех разбойников, надеясь, что мои возросшие возможности не поджарят беднягам мозг. Все обошлось. Разбойники мешками повалились на земь, и народ радостно продолжил их топтать. Так не договаривались! Но как остановить людей, не причинив им вред? Вновь огреть всех ударом прямиком по мозгам? Не хочу рисковать на почти невинных людях.

Много думать вредно. Что в пустую размышлять какое заклинание использовать. Использую все и разом. Главное ни в кого не попасть.

Народ прекратил потасовку, когда в небе начали взрываться, шипеть и хлопать разнообразные фейерверки. И золотые, и алые, и радужные. Засверкали молнии, подул ветер, подгоняя тучи. Словно гнев небес собрался обрушиться на селян. Кто верил - замолился, кто нет - забегался. Народу стало не до разбойников. А мне не до народа.

Побежал дальше.

Должно быть, не прошло и пары часов, как я вновь остановился, в этот раз, натолкнувшись на дозорных, ведущих пленников. Если бы пленниками вновь оказались разбойники, то я бы не остановился: мне надоело их лицезреть. В этот раз арестантами оказались четверо изможденного вида старцев, в коричневых потертых рясах со слабо различимым символом - Алым Солнцем. Меня заинтересовало.

- Приветствую!

Дозорные остановились, вытянулись в струнку и дружно поздоровались со мной.

- Кого ведете?

- Смутьянов, - ответил старшина.

- Чего они делали?

И старшина ответил.

Оказалось, что веселиться за чужой счет умеет не один лишь Ирик, который ранее неплохо подрывал доверие к власти в Снорарле. Теперь же, с разрушением Границы в Снорарл впустили и других столь же веселящихся "Ириков". Пока армии сражаются на поле боя, эти диверсанты в рясах перебрались на восток, и разбрелись по деревням, да весям, словом неся большую угрозу, чем даже армия врага. В отличие от ораторов-разбойников, эти проповедники знают свое дело, и ведают, как заставить доверчивых жителей следовать тем путем, что нужен врагу. Пусть мало людей вступило в религию Империи, но даже проигнорировав слова проповедников, в людях остается осадок из верно подмеченных слов, и недоверия к своим же собратьям. Может, следуя проторенной дорогой проповедников, разбойники также решили набирать команду ораторством: дурной пример - заразителен.

- Поведайте мне, что у вас за религия такая?! - попросил я стариков в рясах. - А то епископ ваш, с коим я имел скоротечный разговор, слаб, был в риторике. Расскажите о Соборе и Кровавом Драконе...

Старики вначале не хотели отвечать. Фанатики своего дела не раскалываются даже под пытками и предпочитают смерть - предательству. Но я же не спрашивал их про слабости в обороне или о дальнейших планах командования!

Когда до проповедников дошло, что мне нужны те же сведения, которыми они и завлекали "заблудших овец" в свое "стадо", то тут же запели, словно соловьи.

Опуская религиозную чушь, получаем следующее:

Собор - орган верховной власти, с неограниченными возможностями. Теократия. Власть религии, так сказать. Управляет и Империей, и императорским двором. Кто самая главная шишка - не сказали. Императорский Двор - верховное правление Империей Кровавого Дракона. Но - лишь ширма. Расположен Двор на каком-то Острове. Кровавый Дракон - перевоплотившийся демон, отринувший зло и вставший на путь служения Единому Богу. Самый главный святой - Основатель - имени нет, описания нет. Перенаправил Демона-дракона на новый путь, посредством убиения бедной крылатой ящерки. Убийство Дракона и есть начало Империи Кровавого Дракона и случилось это очень давно. Но проповедники утверждают, что Основатель все еще жив, но не покажется до определенного, предопределенного момента, типа Конец Света - короче до своего звездного часа он не выйдет из гримерки. Про Ирика они ничего не сказали: ни подтвердили, ни опровергли то, что именно он вновь командует вторжением.

Когда допрос был окончен, то я разрешил дозорным продолжить путь, испросив, что же ждет этих стариков. Когда получил ответ, то посчитал, что помнить, что их ждет, мне не следует. Таких проповедников, устраивающих диверсии, поймано немало. Вначале их отправляли миром обратно к имперцам, но те упорно возвращались и не желали сдаваться. Тогда их попросту приказали вешать. Вот такие дела. Мне этого знать не следует. Мне еще добираться до Изгинара.

Путь до Изгинара оказался несколько длиннее, чем я планировал. Не из-за того, что я заблудился и не мог понять, где нахожусь, а по причине того, что я не мог пройти мимо задетых войной людей. Кое­-где приходилось вмешиваться в конфликты между оборотнями и колдунами и примирять их. Где-то я гонялся вместе с армейскими патрулями за диверсантами Империи, проскользнувшими сквозь все заслоны.

Но больше всего меня беспокоили лагеря беженцев бежавших из своих деревень на восток к колдунам, в надежде встретить поддержку и понимание, но вместо этого натолкнувшиеся на безразличие, а иногда и злобу. Лагеря беженцев попадались всюду на моем пути. Населяющие их оборотни были обычными людьми - теми же людьми, что в прошлый мой поход так радушно встречали меня во многих деревнях Края. Они добрые и простые люди, не привыкшие воевать, а умеющие усердно трудиться: пахать, сеять, ловить и выращивать... Они занимались всем тем, чем и должны заниматься люди... миролюбивые люди. И теперь, пока воинственные соплеменники грабят колдунов и вдоволь насыщаются, пока не попадутся дозору, а соответственно на плаху; миролюбивые оборотни терпят обиду разозленных и напуганных колдунов, ограбленных воинственными соотечественниками, снося незаслуженные оскорбления и терпя необоснованные лишения.

Я не мог так просто оставить тысячи человек без защиты и надежды.

Гражданская война официально окончена, но неофициально разгорелась с новой силой. Раньше простые колдуны и оборотни не конфликтовали и мирно уживались, торговали, помогали друг другу, заключали браки и многое делали совместно. Теперь же ничего такого нет. Теперь оборотни боятся колдунов, а колдуны - оборотней; и те и другие боятся Империю, а собственной армии не доверяют; и колдуны и оборотни самостоятельно решают проблемы - так появляются новые разбойничьи братства. И все по кругу.

Я пытался разорвать этот нездоровый цикл. Грандиозных успехов не достиг: помочь всем я не в силах. Но помочь тем, кого встретил - могу!