Камера изолятора временного содержания. Двое держали Верижникова за руки. Буйнов аккуратно и методично избивал его. Голова авторитета крутилась, как маятник. Лицо главаря было в крови и ссадинах. Ноги его не слушались. Начальник уголовного розыска выругался отборным матом и вслух произнес:

— Почему вся грязная работа достается мне?

Потом в пылу ярости он нанес задержанному главарю сильный удар ногой в пах, от которого тот закатил глаза кверху, тело его обмякло и повисло на руках милиционеров. Те, в свою очередь, небрежно бросили его на нары.

— Пусть, сука, очухается! Завтра утром я с ним еще побеседую. Никуда он не денется от меня, расколется, — заключил Буйнов.

Было уже поздно, когда служебная автомашина подъехала к дому по улице Советской. Из нее вышел мужчина. Дверь хлопнула, и автомобиль, развернувшись, уехал. Мужчина вошел в подъезд этого дома и окунулся в темноту. Вытянув руки, он ощутил впереди что-то мягкое. В это время металлический голос произнес:

— Привет от «Туза».

Внезапная вспышка — и он почувствовал сильный удар в грудь, от которого у него перехватило дыхание, и, изумленный, падая куда-то, он не мог понять, что с ним происходит. Наконец до его сознания дошло, что это конец и мрак страшной бездны поглощает его и тащит куда-то в преисподнюю, откуда обратной дороги нет.

Мужчина вышел из подъезда этого дома, огляделся по сторонам — никого не было. Он накинул на голову капюшон и пошел по пешеходной дорожке вдоль улицы. Повернув в ближайший переулок, он дошел до телефонной будки и позвонил. На той стороне ответил знакомый голос:

— У аппарата!

— «Никодим»! — обратился он.

— Слушаю тебя, «Питон»!

— Проблемы устранены, можете спать спокойно, — сообщил «Питон» и положил трубку.

Вновь испеченный начальник следственного отдела областной прокуратуры что-то писал за столом, сидя в своем служебном кабинете.

— Разрешите, Антон Сергеевич? — спросил Андреев, входя к Столетову.

— Входи, Андрей Николаевич! Рассказывай, что накопал.

Андреев присел к столу и стал подробно излагать обстоятельства убийства Буйнова.

— Преступники, предположительно двое, ждали его в подъезде, заранее открутив все лампочки. Несколько ножевых ранений, одно из них в сердце. Удары профессионального убийцы. Обнаружено несколько отпечатков обуви, окурки с характерным прикусом. На одежде убитого лежала карта «туз крести». Я полагаю, что это знак предупреждения для кого-то, или таким образом некто пытается выразить свое пренебрежение к нам. Но, исходя из тех событий, которые произошли вчера, можно сделать вывод, что это месть «Туза», а масть «крести» — это явный знак.

— Я полностью с тобой солидарен, да, это именно месть «Туза». Верижников вчера был задержан Буйновым без законных на то оснований и зверски избит. Сегодня утром перед ним извинились и выпустили его.

— Вероятно, с его стороны будет жалоба, — отметил Андреев.

— Нет, я думаю, жалобы не будет, так как Буйнова уже нет, а Верижников удовлетворен, и знак тому — карта на теле убитого.

Мужчина осторожно спускался с горки. Рядом местная детвора каталась на санках, стремительно, с шумом и гамом спускаясь с ледяной горки. Под ее основанием был сооружен небольшой трамплин, и детвора, преодолевая его, на миг зависала в воздухе и падала в снег, продолжая движение. Одна из девочек, перепрыгнув через трамплин и неудачно приземлившись, упала, слегка вскрикнув. Мужчина подбежал к ней, немного приподнял ее и спросил:

— Сильно ушиблась?

Девочка молчала, и на глазах у нее появились слезы.

— Давай помогу встать, — снова обратился мужчина.

Девочка попыталась встать, но, простонав, опять упала в снег. Мужчина, аккуратно пощупав ногу, сообщил ей:

— Кажется, дела серьезные, ты подвернула ногу. Потерпи, милая, сейчас я тебе ее поправлю.

Аккуратно взяв ногу, он резко ее дернул. Девочка вскрикнула и заплакала. Еще раз пощупав ногу, мужчина удовлетворенно отметил:

— Не волнуйся, девочка, теперь все в порядке.

Потом он посадил ее в санки и, держа за веревку, потащил за собой, успокаивая ее по дороге. Мужчина попросил:

— Теперь показывай дорогу к дому, я тебя мигом довезу.

Девочка показала рукой направление, и, минуя мостик через застывшую речку, они подъехали к крайнему дому. Во дворе их уже дожидалась женщина. Подъехав ближе, мужчина спросил:

— Случайно не вы эту девочку потеряли?

Улыбаясь, женщина ответила:

— Я же ее просила быть осторожней, так нет, не слушается, вот и получила.

Поблагодарив мужчину, мать, взяв ребенка на руки, хотела уйти, но в это время она услышала:

— Вы случайно не тетка Хитровой Татьяны?

Женщина остановилась и, обернувшись, ответила:

— Нет, я ее родственница, а тетка уехала в Москву. А что-нибудь случилось?

Заулыбавшись, мужчина ответил:

— Нет, ничего не случилось. Дело в том, что я из прокуратуры, а Татьяна Ивановна была потерпевшей по делу, вот мне и хотелось бы с ней переговорить.

— А ее здесь нет, — услышал он ее звонкий голос.

— А где же она?

— А она с мужем проживает в Москве.

— А вы не могли бы мне дать ее адрес и телефон? Я бы с ней связался.

Женщина задумалась. Однако Столетов, прервав ее мысли, пояснил:

— Вы не беспокойтесь. Дело в том, что она сама меня просила, если что-то изменится в этом деле, обязательно предупредить ее.

— Ну, хорошо, ступайте за мной.

Женщина повернулась и пошла в дом. Войдя в дом и пройдя в комнату, женщина поискала что-то в комоде. Потом, вынув письмо, она развернула его и сообщила подробный адрес и телефон. Здесь же из конверта выпала фотография. Столетов нагнулся и поднял. Взглянув на фото, он узнал в ней Хитрову и мужчину в солидном возрасте, приятной внешности. Снимок был сделан на церемонии бракосочетания. Отдав фото хозяйке дома, он слукавил:

— Красивая пара! И мужчина довольно-таки солидный, наверное, занимает какой-нибудь ответственный пост?

— Нет, он бизнесмен!

— Тогда я очень рад за ее благополучие! — отреагировал Столетов и, попрощавшись, вышел из дома.

Поздно вернувшись в город, Столетов не пошел домой, а ноги его сами повернули в сторону прокуратуры. Войдя в кабинет, он, не раздеваясь, присел в свое кресло и, пододвинув телефон ближе, набрал московский номер телефона Хитровой. На другом конце ответил нежный, грудной голос, притягивая его к себе какой-то загадочной особенностью. Ее голос он узнал бы из тысячи. Помолчав, Столетов положил трубку на место. Сидя в своем кресле, он задумался. У него в голове не укладывалось, что Хитрова, такое ангельское создание, может быть связана с жестокими, беспощадными воротилами преступного мира, для которых не существовало ни чести, ни порядочности, ничего святого в этом мире.

По фотографии Столетов сразу узнал ее супруга, это был он. Накануне Андреев знакомил его со своей картотекой, где Андрей отметил нескольких подпольных воротил, показав их фото, выделив при этом именно его, хозяина резиденции, расположенной на Тверской, 19а. Да, без сомнения, это был Верижников.

Таджикистан, 1996 г.

Группа боевиков Дауд Шаха, вооруженных до зубов, на двух внедорожниках подъехала к воротам и принялись сигналить. В маленьком смотровом окне показалась чья-то голова. Один из боевиков подал знак, чтобы охранник подошел ближе. Маленькая дверца, находящаяся справа от ворот, скрипнула, и охранник с явной неохотой приблизился к машине.

— Вы кто такие? Что вам надо? — спросил он на местном диалекте.

— Мы привезли товар для «Горбуна», — боевик умышленно обратился на афганском наречии.

— Не понимаю, — пробормотал охранник, чуть наклонившись к машине, пытаясь разглядеть людей в салоне автомобиля.

Этого движения было достаточно. Сильная струя, пущенная в лицо, заставила его поперхнуться, а затем закашлять. Он попытался крикнуть, но не успел: мгновенный паралич сковал его движения, и с сильно побагровевшим лицом охранник рухнул у машины. Несколько боевиков выскочили из автомашин.