3. Вавилонские евреи были знакомы с мистическим толкованием чисел (раввинская гематрия, γεωμετρία) и передали это знание грекам, жившим в Азии. Оно встречается в Каббале, в Сивиллиных книгах (I, с. 324–331), в Послании Варнавы и было очень распространено в гностических сектах (например, слово Абрасакс или Абраксас, которое обозначало безначального Отца, а также триста шестьдесят пять небес — по числу дней в году).[1264] В его основе лежало использование букв еврейского и греческого алфавита для обозначения чисел. Еврейская буква алеф обозначает 1, бет — 2 и т. д., йод — 10, затем каф (одиннадцатая буква) обозначает 20 и т. д., затем реш (двадцатая) — 200 и т.д. Такие же численные значения имели греческие буквы с острым ударением (например, α', β') вплоть до сигмы, которая обозначала 200, — при том что буква ς (cm) обозначала 6, а ọ' (древняя коппа, располагавшаяся между π и р) — 90. Еврейский алфавит заканчивался буквой тав (то есть 400), а греческий — буквой омега (800). Для обозначения тысяч знак ударения ставился под буквой: .α =1000, .β =2000, .ι =10000.

4. На этих фактах основано большинство толкований загадки Апокалипсиса. Блик, Де Ветте, Визелер и другие настаивают, что число 666 следует расшифровывать исходя из греческого алфавита, поскольку книга была написана на греческом языке и для греческих читателей, а буквы альфа и омега неоднократно используются в ней как титул Христа, Начало и Конец (Отк. 1:8; 21:6; 22:13). С другой стороны, Эвальд, Ренан и все, кто отдает предпочтение гипотезе о Нероне, в противовес своим оппонентам ссылаются на отчетливый еврейский дух Апокалипсиса и на знакомство читателей–евреев с еврейским алфавитом. Более того, автор мог использовать еврейский язык, чтобы частично скрыть правду, так же как он писал о Вавилоне, подразумевая Рим (ср. также 1 Пет. 5:13). Однако в конечном итоге первая точка зрения представляется более естественной. Иоанн писал церквям Малой Азии, которые состояли главным образом из обращенных язычников, незнакомых с еврейским языком. Если бы он обращался к палестинским церквям, все обстояло бы иначе.

5. Учитывая символику чисел, которая прослеживается на всем протяжении Апокалипсиса, число 666 (три шестерки) должно быть значимым само по себе. Примечательно, что числовое значение имени «Иисус» составляет 888 и превышает священное число (777) настолько же, насколько последнее превышает число зверя.[1265]

6. Зверь, выходящий из моря и имеющий семь голов и десять рогов (Отк. 13:1–10), — это антихристианские правители мира, ведущие войну с Церковью Христовой. Как и в Книге Даниила, это удачный образ бесчеловечности языческого государства. Это светский или политический антихрист, противостоящий Церкви. Лжепророк, дающий знамения и обольщающий последователей зверя (Отк. 16:13; 19:20; 20:10), — это интеллектуальный и духовный антихрист, он является близким союзником зверя — его, так сказать, первосвященником и жрецом — и олицетворяет собой идолопоклонство, которым пропитан и на котором зиждется светский империализм. В более широком понимании фигуру лжепророка можно считать символом всякого лжеучения, уводящего мир прочь от истины. Ибо если есть «много антихристов», то есть и много лжепророков. Однако слово «антихрист» ни разу не встречается в Апокалипсисе — только в посланиях Иоанна (пять раз), причем во множественном числе, то есть обозначает «лжепророков» или еретиков, которые отрицают Иисуса Христа, пришедшего во плоти (1 Ин. 4:1–3). Павел называет антихриста «человеком греха», «сыном погибели, который противится и превозносится выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божьем сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога» (2 Фес. 2:3–4). Однако апостол, судя по всему, считает Римскую империю сдерживающей силой, которая — по крайней мере, какое–то время — не позволяла уже проявившейся «тайне беззакония» открыться во всей полноте (2 Фес. 2:6–8). Таким образом, Павел писал эти слова за год–два до воцарения Нерона и не менее чем за шестнадцать лет до составления Апокалипсиса.

Несомненно, под зверем подразумевается Римская империя, а под семью его головами — семь императоров. Это очевидно из упоминания о «семи горах», то есть о городе, построенном на семи холмах (urbs septicollis), «на которых сидит жена» (Отк. 17:9). Однако немало толкователей вкладывает в этот образ более широкий смысл: под семью головами они понимают столько же царств этого мира — в том числе и царств дохристианской эры из Книги Даниила, — которые охватывают всю историю мира вплоть до последних времен. Такого мнения придерживаются Оберлен, Гауссен, Хенгстенберг, фон Хофман, Годе и многие английские богословы.

7. Многочисленные толкования загадочного числа зверя можно свести к трем категориям:

а) Число 666 соответствует буквам, из которых состоит название исторического государства или имя конкретного человека, ведущего войну против Христа и Его Церкви. Толкователи предлагали разные варианты: Римская империя (Latinus), Цезарь Август, Нерон и другие римские императоры вплоть до Диоклетиана. Некоторые путем странных трансформаций написания находили в трех шестерках даже имена Юлиана Отступника, Гейзериха, Мохаммеда {Maometis), Лютера {Martinus Lauterus), Жана Кальвина (Joannes Calvinus), Безы (Beza Antitheos), Людовика XIV, Наполеона Бонапарта, герцога Рейхштадтского (именуемого «королем Рима»), Наполеона III.[1266]

б) Это число связано с хронологией и обозначает продолжительность жизни зверя, будь то язычество, магометанство или папство.

в) Это число является символом антихриста и антихристианских сил этого мира. Теперь мы рассмотрим основные толкования.

Латейнос (Λατεΐνος вместо Λατίνος, Латинус), то есть Латинская или Римская империя. Число 666 складывается из букв греческого алфавита следующим образом: λ=30 + α=1 + τ=300 + ε=5 + ι=10 + ν=50 + ο=70 + σ=200 — итого, 666. Греческая форма Λατεΐνος вполне допустима, поскольку сочетанием ει нередко заменяют латинскую букву i: Άντονεΐνος, Παυλεΐνος, Παπεΐρος, Σαβεΐνος, Φαυστεινος. Дж. Э. Кларк доказывает, что буквы из фразы ή Λατινή βασιλεία, «Латинская империя», также в сумме дают 666.[1267]

Это древнейшее из известных нам толкований. О нем упоминает уже Ириней Лионский, который первым из отцов церкви взялся за изучение этой проблемы и который, будучи учеником Поликарпа Смирнского, близкого друга Иоанна Богослова, заслуживает особого внимания как свидетель преданий, бытовавших среди преемников возлюбленного ученика. Ириней упоминает о трех толкованиях, основанных на греческом алфавите, а именно: Εύανθας (которое не комментируется), Λατεινος (которое он считает возможным) и Τειταν, то есть Тит (которому он, в целом, отдает предпочтение), но воздерживается от категоричных выводов, поскольку имя зверя или антихриста в Святом Писании прямо не названо.[1268]

Латинус — единственный разумный вариант из трех, с ним согласились Ипполит, Беллармин, Эйхгорн, Блик, Де Ветте, Эбрард, Дюстердик, Олфорд, Вордсворт, Ли и другие.

Латинусом звали не какого–то конкретного римского императора, а вообще правителя Латинской империи. Следовательно, в Апокалипсисе это слово должно быть использовано в общем смысле, применительно ко всей языческой Римской империи.

На этом католические богословы останавливаются.[1269] Однако многие толкователи–протестанты отождествляют этот образ, в производном значении, с Латинской или папской церковью, своими гонениями повторившей грехи языческого Рима. Второго зверя, который выходит из земли (Отк. 13:11–17), и имеет два рога, «подобные агнчим», и говорит как дракон, и действует перед первым зверем со всей его властью, они отождествляют с папством. Образ лжепророка получает аналогичное толкование. Такой точки зрения придерживаются Лютер, Витринга, Бенгель, Оберлен, Хенгстенберг, Эбрард и многие английские богословы.