— Умница, я в тебе и не сомневался, — управляющий тепло улыбнулся девочке. — Ну и как Вам понравился Кастерс-холл, миледи?

— Очень понравился, — не покривила душой маркиза.

— А как вы себя чувствуете? Вас что-нибудь беспокоит?

— Только Гондурас — вспомнила бородатый анекдот Иришка, но тут же поспешила исправиться. — Благодарю вас, все в порядке.

— Голова не болит? Не кружится? Нет ли упадка сил?

— Все в порядке. К чему эти вопросы?-

— Вы уверены, леди Аола?

— В чем дело? Объяснитесь.

— А дело в том, что у леди Миранды очень рано проснулся природный дар, унаследованный от матери. Она природный некромант, неинициированный пока что. И находиться рядом с ней долгое время может ограниченное число людей. А уж во время стихийных выбросов… — он многозначительно промолчал, очевидно давая прочувствовать весь масштаб свалившейся на семейство ри Кавиньи проблемы.-

— Вы имеете в виду, что госпожа Бьянка… — не впечатлилась Иришка.

— Да, леди Аола, а вы похоже второй такой человек, если не считать господина маркиза.

— Я всегда расстраивалась из-за своей полной магической инертности, — Иришка задумчиво смотрела на управляющего, не забывая обнимать доверчиво прильнувшую к ней Миранду, — Так хотелось быть настоящей волшебницей, а Светлейшая говорила, что настанет день, когда я оценю этот дар Великой. Она как всегда оказалась права.

— И ты меня совсем-совсем не боишься?

— Очень боюсь, о великая повелительница мертвых! — Аола принялась щекотать малышку. — Чувствуешь всю глубину моего ужаса?

— Да, — хохоча во все горло, извивалась юркой змейкой Миранда. — Пусти, не могу больше!

— Сдаешься, о несравненная дочь ночи?

— Да, да!

— Тогда твоя очередь читать вслух, — Иришка утвердительно кивнула на молчаливую просьбу ди Мартена удалиться и приготовилась слушать девочку. Приходилось признать, что госпожа Бьянка не зря ела свой хлеб, ее ученица сейчас бойко читала сказку о трех братьях.

«Природный некромант надо же, никогда бы не подумала» — глядя на кудрявую рыжую макушку, Иришка вспоминала, как Светлейшая жаловалась на то, что девочек не принимали в магические учебные заведения. Они обучались только индивидуально, для каждой подбирался наставник, проводился ритуал ученичества, и на несколько лет девушка покидала отчий дом, посвящая все свое время учебе.

— Конечно магические способности у девушек встречается крайне редко, но тем они ценнее. Великая Мать в мудрости своей дарует магию лишь избранным своим дочерям, но их дар всегда велик и ярок. И наш долг развивать его, — Аола очень хорошо запомнила этот разговор со Светлейшей.

«Интересно, как она там? А сестра Марфа? Девчонки наверное завидуют, думают, что у меня медовый месяц…» — настроение стремительно портилось. «Может со мной что-то не так? В том мире семейная жизнь не задалась, и в этом те же яйца только в профиль… Даже хуже… Муж на свадьбу не явился… Дела у него да случаи… Досижу-ка я в столице оставшиеся до развода сорок семь дней и уеду в фамильное имение. Тогда, если конечно повезет можно пропустить этот светский сезон, проведя спокойную зиму в Темной дубраве, а дальше будем посмотреть…»

— Похоже, что ты меня не слушаешь!

— Ну конечно же слушаю, — отмахнувшись от грустных мыслей, она тепло улыбнулась Миранде.

Сидя за изысканно накрытым столом Иришка прикидывала все плюсы и минусы своего положения. К плюсам она отнесла молодость, красоту и самое главное финансовую независимость от супруга. Выяснилось, что благоверный, как и положено достойному представителю полорогих парнокопытных не дал никаких распоряжений касательно гардероба новобрачной. Проще говоря, деньги на новую одежду этот гад зажал. Ну то есть не оставил колобку никаких инструкций на этот счет, и надо писать, и просить, и ждать пока ответит его Наф Нафская светлость, а пока что походить в казенной форме всего каких-то пару недель.

К минусам же относилось замужество, но вот зато грядущий развод определенно был плюсом, жирным таким. Так что поразмыслив как следует, Иришка поняла, что плюсов в ее ситуации гораздо больше, приободрилась, велела пригласить на завтра портниху и с аппетитом приступила к ужину.

Спустя неделю Иришка совершенно освоилась в Кастерс-холле, рано вставала, разбуженная Мирандой, завтракала и шла на уроки с малышкой. Тихонько сидя в уголке классной комнаты, она не вмешивалась в ход занятий, однако молчаливого присутствия маркизы было довольно для того, чтобы гувернантка вела себя вежливо, а воспитанница прилежно занималась. После уроков наступало время обеда, а потом Иришка, уложив Миранду спать («Дневной сон при твоих нагрузках и в твоем возрасте просто необходим, красавица моя!») отправлялась в библиотеку, и там, забравшись с ногами на диван, читала до тех пор пока дворецкий или управляющий («Тео, миледи, для вас просто Тео») не занимали ее очень важными, но ужасно скучными делами вроде составления меню, проверки счетов или еще какой-нибудь полезной ерунды.

Полдник, игры с Мирандой, ужин, сон — время тянулось патокой, лениво и неспешно. Госпожа Бьянка была тиха, спокойна и немногословна. Она затаилась, притихла, словно ждала чего-то. Иришка даже знала чего, старая кошелка дожидалась письма от Кастерса, возлагая на него огромные надежды. («Все и каждый поймут, как ценит меня его светлость, маркиз ри Кавиньи!») Однако писем не было, о чем и докладывала Марта ежедневно («Ни строчки, ни записочки, ни приглашения в гости или, прости Великая, на раут какой! Повымерли что ли все?»)

Прошла еще неделя, и прямо время завтрака Алан, надевший по этому поводу белые перчатки и вооружившийся серебряным подносом, торжественно вручил Иришке сразу два письма от драгоценного супруга. В первом, очевидно написанном утром, Аоле было велено не вмешиваться в воспитание ребенка, предоставив это серьезное дело многоуважаемой госпоже Бьянке. («Займитесь лучше новым гардеробом, драгоценная!») Во втором же после церемонных извинений за излишнюю резкость предлагалось отказаться от услуг гувернантки и всей семьей, включая пузанка, ехать в загородное поместье. («Дабы ребенок больше времени проводил на свежем воздухе, а не сидел дома, вдыхая столичную пыль».)

— Все хорошо! Мы едем на дачу! — отложив письма, Иришка успокоила встревоженных домочадцев.

— Не знаю, какое именно место вы называете странным словом дача ваша светлость, но я не могу туда ехать. Мое здоровье…

— А вы и не поедете, госпожа, — колобку тоже пришла пара писем. — Вы получаете расчет, прекрасные рекомендации и жалованье на полгода вперед.

— Но позвольте, как же так?

— У меня вполне четкие инструкции на ваш счет, госпожа Бьянка.

— Это возмутительно! Я… Я не ожидала…

— Мне очень жаль, но милорд недвусмысленно высказал свое желание.

Всю торжественность момента испортила Миранда, которая с криками: «Ура!» — повисла у Иришки на шее.

— А что такое дача? А это далеко? А когда мы выезжаем? А надолго мы там останемся? — счастью девочки не было предела.

— Загородный дом. Не знаю. Завтра утром. До самого приезда твоего дяди! — смеялась Иришка. — Идем собираться.

На следующее утро, плотно позавтракав, маркиза с племянницей торжественно загрузились в карету и отправились в одно из поместий его светлости. Управляющий и горничные и багаж разместились в других экипажах. Путешествие обещало быть не слишком долгим: около четверти часа до портала и часа три после.

Иришка с интересом смотрела на проплывающие за окном виды столицы. Она твердо решила, что уж в этот раз ни за что не проспит перемещение в портале и все рассмотрит как следует. Миранда, как опытная путешественница взялась просвещать родственницу.