В пропагандистских публикациях и радиопередачах журналисты, говорившие об освобождении дуче, вспоминали практически только солдат СС. 4 октября 1943 года на конференции высшего командования СС Гиммлер назвал акцию Скорцени «кавалерийским рейдом наших эсэсовцев».[1] Против умалчивания заслуг парашютистов-автоматчиков Люфтваффе, без которых, по правде говоря, освобождение Муссолини оказалось бы невозможным, энергично выступал командир 11-го авиационного корпуса генерал Курт Штудент. После его протеста многие солдаты корпуса были награждены почетными орденами, в частности, два офицера получили Рыцарские кресты к своим Железным, а майор Морз — Немецкий Золотой крест. Генерала Штудента наградили Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту.

Однако награды, полученные автоматчиками-парашютистами, не многое изменили. По мнению офицеров парашютно-десантных частей, войска СС присвоили себе их успех. В этой ситуации не является удивительным тот факт, что в послевоенных публикациях, составленных на основе сообщений бывших автоматчиков-парашютистов, роль подразделения СС обесценена. Несомненно, ветеранов Люфтваффе раздражали возобновленные, пользующиеся популярностью у читателей воспоминания Скорцени, в которых он выставлял на первый план свою роль в подготовке и проведении операции «Дуб». Правда, как это часто бывает, находится посередине. Наверняка солдаты войск СС не были статистами.

Эффектная акция в Гран-Сассо вызвала большой интерес военных наблюдателей во всем мире. Даже премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль выразил невольное удивление, выступая в палате общин: «Операция была проведена дерзко и энергично. Она со всей определенностью доказывает, что в современной войне открывается множество возможностей для подобного рода действий».[2]

Озаренный лучами славы, Скорцени получал очередные задания, которые имели большое политическое значение. Осенью 1943 года Вальтер Шелленберг начал готовиться к операции «Weitsprung» («Прыжок в длину»), во время которой планировалась ликвидация руководителей правительств союзных держав: Ф. Рузвельта, У. Черчилля и И. Сталина. Разведка СД намеревалась осуществить это во время встречи глав государств на конференции в Тегеране в ноябре 1943 года. Руководство группой террористов решили поручить Скорцени. Операция, в конце концов, так не была осуществлена, прежде всего из-за активной деятельности контрразведки и трудностей политического характера. Однако любопытным является тот факт, что Скорцени энергично убеждал в своих воспоминаниях, что операция «Прыжок в длину» существовала только в воображении писак… Британский писатель Чарльз Вайтинг, занимающийся историей спецподразделений во время второй мировой войны, с сожалением констатировал, что во время разговора Скорцени упорно избегал втягивания его в дискуссию на тему Тегерана.

В октябре 1943 года Гитлер получил информацию, что правительство маршала Филиппа Петена намерено разорвать отношения с Германией. Чтобы сделать это невозможным и предупредить выезд маршала в занятый союзниками Алжир, была подготовлена операция «Der Wolf belt» («Волк воет»). В ноябре штурмбаннфюрер СС Скорцени с одной ротой «Охотничьего батальона СС 502» и подчиненными ему другими немецкими подразделениями находился уже в Виши, готовый в любую минуту, после получения соответствующего сигнала, арестовать маршала Петена. Однако ситуация прояснилась, и операцию отменили.

Неудачей закончилась миссия Скорцени весной 1944 года в Югославии. Он поехал туда с заданием обнаружить и уничтожить ставку маршала Тито. Ему удалось добыть ценную информацию о ее местоположении, но он не смог скоординировать действия с местным немецким командованием и вернулся в Берлин.

В 1944 году Скорцени искал новые методы ведения боевых действий. Весной начали проводить операции подчиненные ему специальные морские команды, подготовленные в Лангенаргене, вблизи Фридрихсхафена. Они должны были атаковать суда союзников с помощью малых моторных лодок, заполненных взрывчатым веществом. Несмотря на самоотверженность солдат и большие потери, акции не имели успеха. Первые действия против конвоев союзников в Тирренском море, вблизи Анцио-Неттуно, прошли почти незамеченными. Также неудачей закончилась атака с участием пилотируемых торпед «Негр», проведенная в ночь с 20 на 21 апреля 1944 года.[3] Больший успех имели только группы боевых водолазов, действовавших в континентальных водах.

Также штурмбаннфюрер СС Скорцени предпринял попытку улучшения эффективности пилотируемых авиабомб V-1, называемых «Рейхенберг». Их предполагалось использовать для атак на выборочные, сильно бронированные цели, например, наземные укрепления или большие корабли. В испытательных полетах «Рейхенбергов» принимала участие известная летчик-испытатель Анна Рейтш. Это было оружие для смертников. Теоретически, после направления бомбы в цель пилот должен был катапультироваться, но после испытаний оказалось, что это трудно осуществимо по техническим причинам. В ноябре 1944 года примерно 175 бомб «Рейхенберг-IV» находилось в распоряжении Гитлера. Если бы это оружие имелось раньше, во время десантной операции в Нормандии 6 июня 1944 года, вероятно, он отдал бы приказ о его использовании. «Рейхенберги» могли стать причиной больших потерь среди судов союзников в канале Ла-Манш. Однако в конце 1944 года Люфтваффе дало негативную оценку этой идее, и от претворения программы в жизнь пришлось отказаться.[4]

20 июля 1944 года группа генералов и офицеров вермахта предприняла неудачную попытку свержения власти Гитлера в Германии.

Скорцени находился тогда в Берлине и по приказу руководителя VI отдела Главного управления безопасности рейха (PCXА) бригаденфюрера СС Шелленберга участвовал в действиях, направленных против заговорщиков. В своих воспоминаниях он выразил решительное неодобрение и презрение ко всем, кто каким-либо образом сопротивлялся правлению Адольфа Гитлера.

Особенно сильную неприязнь у Скорцени вызывала личность руководителя Абвера (контрразведки) адмирала Вильгельма Канариса, являвшегося одним из участников заговора. Перед казнью, ночью 9 апреля 1945 года, Канарис выстукал через стену камеры последнее сообщение: «Я умираю за страну с чистой совестью… Я выполнял долг перед страной, когда хотел противостоять Гитлеру и удержать его от бессмысленных преступлений, стаскивающих Германию в пропасть».[5]

Скорцени писал свои воспоминания через несколько десятков лет после окончания второй мировой войны. Многое указывает на то, что он никогда не одобрял мотивов действий немецкой оппозиции. По всей видимости, даже успешное покушение на Гитлера не изменило бы судьбу Германии, так как поражение было неминуемо. Не подлежит сомнению, что полковник Клаус Шенк фон Штауффенберг отдавал себе отчет в этом, но он также знал, что смерть Гитлера прекратит войну и спасет жизни многих людей. Он предпринял попытку покушения и заплатил за это жизнью, но заслужил уважение миллионов людей. По мнению же Скорцени, полковник фон Штауффенберг был предателем.

В феврале 1944 года Абвер подчинили VI отделу Главного управления безопасности рейха, которым руководил Шелленберг. Благодаря этому через пару месяцев несколько подразделений дивизии «Бранденбург» были переданы под командование Скорцени. Однако эти подразделения не образовали единой сплоченной части, а использовались отдельно на различных фронтах.

В конце сентября 1944 года регент Венгрии адмирал Миклош Хорти по причине ухудшающейся политической и военной ситуации в своем государстве решил начать переговоры с союзниками с целью разрыва союза с Третьим рейхом, подписания перемирия, а затем и сепаратного мира. Гитлер, стремясь избежать этого, лично приказал Скорцени захватить резиденцию регента на Замковой Горе в Будапеште. Задача облегчалась тем, что с марта 1944 года в Венгрии находились немецкие войска.