Ректор Смайзерс нетерпеливо расхаживал взад и вперед по ковру своего кабинета. Он пришел в невероятное возбуждение от собственных слов.

— Вот что я вам скажу, Туми. Я не имею ничего против любительского театра. Мне часто приходится бороться с излишней серьезностью и чрезмерной чопорностью, царящими в нашем учебном заведении. Я всячески приветствую дружеские отношения между преподавателями и студентами, никогда не возражал против общения вне стен колледжа. Пожалуйста, устраивайте для них любые представления в своем собственном доме. Вы можете себе представить, что будет с нашим колледжем, если безответственная пресса начнет печатать подобные статьи? Болтовню о летающих тарелках заменят дурацкие бредни о летающем преподавателе. Не сомневаюсь, доктор Туми, что, если репортеры до вас доберутся, вы будете все категорически отрицать.

— Я понимаю, мистер Смайзерс.

— Надеюсь, нам удастся избежать неприятных последствий этого инцидента. Я должен попросить вас со всей строгостью, соответствующей моему положению, никогда не повторять вашего… э-э… спектакля. Если же это произойдет, вам придется подать в отставку. Вы меня понимаете, доктор Туми?

— Да, — сказал Роджер.

— В таком случае до свидания, джентльмены.

Доктор Мортон повел Роджера обратно в свой кабинет. На этот раз он выпроводил секретаршу и плотно закрыл за ней дверь.

— Боже мой, Туми, — прошептал он, — Неужели это безумие имеет какое-то отношение к вашему письму о левитации?

Роджер чувствовал, что еще немного, и нервы у него не выдержат.

— Разве это не очевидно? Я ведь о себе писал в письмах.

— Вы умеете летать? Я хотел сказать, вы обладаете способностью левитировать?

— Верно и то и другое.

— Я ничего подобного… никогда… черт возьми, Туми, значит, мисс Хэрроуэй действительно видела, как вы летали?

— Однажды. Это произошло случайно…

— Конечно. Теперь мне все ясно. Она впала в такое истерическое состояние, что я ничего не мог понять. И сказала, что вы на нее набросились. Получалось, что она обвиняет вас в… в… — Доктор Мортон слегка смутился. — Ну, я ей не поверил. Понимаете, она была хорошей секретаршей, но отнюдь не из тех, на кого мог бы обратить внимание молодой человек. По правде говоря, я даже испытал облегчение, когда она уволилась. В какой-то момент у меня появилось подозрение, что в следующий раз она возьмет в руки маленький пистолет или начнет обвинять меня. Так вы… вы умеете летать, правда?

— Да.

— А как вы это делаете?

Роджер покачал головой:

— В том-то и заключается моя проблема. Я и сам не знаю.

Доктор Мортон позволил себе улыбнуться:

— Надеюсь, вы не станете отрицать действие закона тяготения?

— Понимаете, получается так, что я вынужден отрицать закон тяготения. Это как-то связано с антигравитацией.

На лице доктора Мортона появилось справедливое возмущение — он понял, что его шутку восприняли всерьез, и решил, что Роджер Туми вздумал над ним поиздеваться.

— Послушайте, Туми, тут не над чем смеяться.

— Смеяться! Господи Боже, доктор Мортон, неужели я похож на человека, которому смешно?

— Ну… вам следует отдохнуть, это понятно… Вы немножко отвлечетесь и забудете об этих глупостях. Не сомневаюсь, что именно так все и будет.

— Никакие это не глупости. — Роджер опустил голову, а потом добавил, немного спокойнее: — Вот что я вам скажу, доктор Мортон: не хотите ли вы заняться изучением этой проблемы, вместе со мной? Речь ведь идет о новых горизонтах в физике. Я не знаю, как эта штука работает; мне не приходит в голову никакого разумного объяснения. Может быть, вдвоем…

На лице доктора Мортона был написан ужас.

— Я знаю, сама идея кажется вам совершенно дикой, — спокойно сказал Роджер. — Но я могу показать. Все абсолютно законно. Мне бы самому хотелось, чтобы это было не так.

— Ну, ну. — С этими словами доктор Мортон вскочил со стула. — Не нужно напрягаться. Вы нуждаетесь в отдыхе. Не думаю, что целесообразно ждать до июня. Отправляйтесь-ка домой, прямо сейчас. Я позабочусь о том, чтобы вы продолжали получать жалованье. Что касается вашего курса, полагаю, я с ним справлюсь — вы же знаете, когда-то мне уже приходилось его читать.

— Доктор Мортон, это важно!

— Я знаю. Знаю. — Доктор Мортон потрепал Роджера по плечу. — Тем не менее, мой мальчик, вы выглядите не лучшим образом. Откровенно говоря, у вас просто ужасный вид. Отдохните хорошенько.

— Я могу левитировать, — Роджер вновь повысил голос — Вы просто-напросто пытаетесь от меня избавиться, потому что не верите ни одному моему слову. Вы думаете, я лгу? Посудите сами, зачем мне это?

— Мой мальчик, стоит ли так волноваться? Давайте я сделаю один телефонный звонок. Кто-нибудь отвезет вас домой.

— Повторяю, я могу левитировать! — заорал Роджер.

Доктор Мортон густо покраснел.

— Послушайте, Туми, давайте не будем больше об этом говорить. Меня совершенно не интересует, можете вы взлететь в воздух в данную минуту или нет.

— Вы хотите сказать, что не поверите своим глазам, даже если увидите, что я могу подняться в воздух?

— В левитацию? Конечно, нет! — взревел декан факультета. — Если я увижу, что вы летаете, то отправлюсь к окулисту или психиатру. Я скорее поверю в собственное безумие, чем в то, что законы физики…

Голос его пресекся, он громко фыркнул.

— Ну, как я уже говорил, давайте положим конец дискуссии. Подождите-ка, я сейчас позвоню…

— В этом нет никакой необходимости, сэр. Никакой необходимости, — сказал Роджер. — Я ухожу. В отпуск. До свидания.

Он повернулся и быстро вышел — вот уже несколько дней он не позволял себе перемещаться так стремительно. Декан Мортон стоял, опираясь обеими руками о свой стол, и с облегчением смотрел на удаляющуюся спину доктора Роджера Туми.

Когда Роджер вернулся домой, он обнаружил, что в гостиной его поджидает Джеймс Сарль, доктор медицины. Доктор разжигал трубку, которая почти полностью скрывалась в его большом кулаке. Он потушил спичку, и его красное лицо расплылось в улыбке.

— Привет, Роджер. Ты что, теперь живешь затворником? Не звонил мне целый месяц!

Черные брови Джеймса Сарля срослись на переносице, придавая ему грозный вид, что каким-то необъяснимым образом помогало доктору легко находить нужный тон в общении с пациентами.

Роджер повернулся к Джейн, с ногами забравшейся в кресло. У нее на лице застыло выражение бесконечной усталости, которое стало характерным в последнее время.

— Зачем ты его вызвала? — спросил, обращаясь к ней, Роджер.

— Подожди минутку, не торопись, — вмешался Сарль. — Никто меня не вызывал. Я встретил Джейн утром в центре города и сам напросился в гости. Ты же видишь, я вешу на тридцать фунтов больше, чем она. Она просто не смогла мне отказать.

— И вы, конечно, встретились случайно? Ты что, всегда заранее договариваешься о своих случайных встречах?

— Ладно, не буду отпираться, — рассмеялся Сарль. — Она рассказала мне немного о том, что у вас здесь происходит.

— Мне очень жаль, если ты против, Роджер, — устало сказала Джейн, — но впервые за все время у меня появилась возможность поговорить с человеком, который в состоянии понять.

— А с чего ты взяла, что он понимает? Скажи мне, Джим, ты ей поверил?

— Ну, поверить в такую историю совсем не просто, — ответил Сарль. — Вряд ли ты станешь с этим спорить. Однако я пытаюсь.

— Ладно, предположим, я летаю. Предположим, я взлечу прямо сейчас. Что ты станешь делать?

— Может быть, в обморок упаду. Или скажу: «О Господи!» А может быть, стану хихикать, как дурачок. Почему бы тебе не попробовать? Тогда и узнаем.

Роджер пристально посмотрел на него:

— Ты и в самом деле этого хочешь?

— А почему бы и нет?

— Те, кто уже видели это, кричали, убегали или застывали на месте от ужаса. Ты уверен, что выдержишь, Джим?

— Думаю, да.

— Ну что ж. — Роджер медленно поднялся на два фута вверх и проделал в воздухе несколько замысловатых па. Он продолжал висеть над полом, оттянув носочки и изящно разведя руки в стороны, сотворив таким образом мрачноватую пародию на балетную фигуру.