— Что ты с ним сделал? — растерянно спросила Мэри.

— Ничего. Как бы тебе это объяснить… Понимаешь, наш разговор все еще продолжается.

— А что он тебе говорит? — Мэри готова была болтать о чем угодно. Она чувствовала, что стоит ей замолчать, как тотчас случится что-то непоправимое.

— Ну… — Коули помялся. — Если нашу беседу пересказывать вкратце, то получится следующее. Я сказал, что не желаю ему зла. Он в ответ спросил, почему я хожу на двух ногах. Это в переводе означает, что я не похож на остальных двуногих.

— А сейчас? Что говорит лев сейчас?

— Сейчас он спрашивает, что со мной…

Услышав эти слова, Мэри еще крепче обхватила себя за плечи. Инстинкт предупреждал ее об опасности, хотя она прекрасно запомнила, что у этого полицейского есть красавица жена. Впрочем, кого и когда это остановило?..

А может быть, она, обжегшись на молоке, дует на воду? Скоро они распрощаются навсегда. То, что сейчас произошло, лишь укрепило ее решимость. Мэри поднялась со стула.

— Пошли, малыш!

Коули изумленно воззрился на нее.

— Ты в своем уме? Хочешь простудить ребенка? Его майка еще не просохла… Что, на свидание опаздываешь?

Только тут до Мэри дошло, что майка Джея висит на спинке одного из стульев. Когда Коули успел раздеть малыша? Мэри стало мучительно стыдно: ребенок промок, а дрянная мать, занятая собственным внешним видом, впала в прострацию!

— Сядь и успокойся, — продолжал Коули. — Я в два счета домчу вас до дома — ойкнуть не успеете. Кстати, и самой тебе не мешало бы выжать рубашку…

Он умолк, сообразив, что сболтнул лишнее. Глаза Мэри сузились и полыхнули вдруг такой жгучей ненавистью, что у Коули мороз прошел по коже.

Снайп мгновенно насторожился. Подойдя к Мэри, он встал лапами ей на колени и лизнул в нос. Умей пес говорить, и тогда не мог бы яснее сказать ей, что напрасно она сердится, что хозяин не имел в виду ничего дурного. Гнев Мэри тотчас угас. Действительно, с головой у нее не все в порядке. Хотя что в этом удивительного? После всего того, что ей досталось в жизни, каждый вправе был бы сойти с ума.

Однако объяснять этого Коули было нельзя. И Мэри просто опустила глаза, гадая, когда же рубашка ее высохнет сама собой…

Дождь кончился так же неожиданно, как и начался. Из-за туч выглянуло солнце, от асфальта повалил пар. Мэри воспрянула духом, ей не терпелось как можно скорее расстаться с человеком, близость которого пугала ее. Повернувшись к Коули, она увидела, что малыш сладко спит у того на плече. Снайп лежал у ног хозяина, но глаза его пристально следили за нею.

— Не волнуйся, — произнесла Мэри, обращаясь к псу — Я его не обижу. Веришь?

Пес вновь вздохнул совершенно по-человечьи. «Кто тебя знает?» — отчетливо послышалось ей в этом вздохе. Мэри невольно улыбнулась.

— Вот видишь, понимать звериный язык совсем не так уж трудно, — похвалил ее Коули.

Глаза его смеялись, и Мэри на мгновение стало необыкновенно легко и спокойно. Но лишь на мгновение…

— Донесешь Джея до машины? — спросила Мэри.

— Мне будет невыносимо тяжело, но я справлюсь, — серьезно ответил Коули, однако искорки смеха в серых глазах и не думали гаснуть.

Возле «хаммера» Коули осторожно передал малыша матери. Когда руки их соприкоснулись, Мэри едва не задохнулась. Коули же не обнаружил ни малейших признаков смущения. Сев за руль, он спросил:

— Тебе не нужно никуда заехать по дороге?

— Что ты имеешь в виду? — растерялась Мэри.

— Ну, в супермаркет, например.

Тут Мэри вспомнила, что утром Джей съел последнюю упаковку йогурта, да и молока в бутылке оставалось на донышке. Но каким образом Кристофер мог догадаться? Неужели она выглядит столь нерадивой хозяйкой?

Не придумав ничего лучшего, она напрямик спросила его об этом.

— Как тебе сказать… — задумался Коули. — Я спросил просто так, наобум. А что, неужели угадал?

Мэри мрачно кивнула.

— Кстати, я преследовал и свои личные интересы, — признался Коули. — Мне тоже кое-что нужно купить. Вот я и подумал…

— Разве дома покупками занимаешься ты? — изумилась Мэри.

— Ну да. А кто же еще? — Кристофер поднял брови.

— Может, и готовишь тоже ты?

— Разумеется. А что в этом странного?

— Чем же занимается твоя раскрасавица жена? — прищурилась Мэри.

Только тут вспомнив свою вдохновенную ложь, Коули быстро нашелся:

— Разве красавицы для этого созданы?

— Стало быть, ты образцовый муж?

— Ее спроси, — сдержанно посоветовал он.

Сознаваться во лжи было никак нельзя. А вдруг эта чокнутая снова захочет выпрыгнуть из машины? Коули, как ему казалось, уже многое понимал или, если угодно, интуитивно угадывал, Впрочем, времени поразмыслить над новой информацией у него будет предостаточно…

Затормозив у супермаркета, Коули деловито осведомился:

— Что тебе купить?

— У меня ноги пока не отсохли! — огрызнулась Мэри.

Ожидавший чего-то в этом роде Кристофер пожал плечами:

— Подумай, стоит ли будить мальчишку. И потом, я вполне способен отличить «Педигри» от чипсов…

И Мэри сдалась. Выслушав ее инструкции, Коули вылез из машины и пошел в сторону магазина. Глядя ему в спину, Мэри испытывала жгучее, почти непреодолимое желание потихоньку улизнуть. Пусть в этом не было никакого смысла, — ведь поступи она так, он как пить дать притащился бы к ней домой с треклятым йогуртом под мышкой, — но усидеть на месте ей удалось с превеликим трудом.

С заднего сиденья послышалось едва слышное поскуливание. Обернувшись, Мэри встретилась взглядом с собакой. Умные карие глаза глядели печально.

— Не переживай, приятель, — вздохнула Мэри. — Я, конечно, скотина, но ведь не настолько же!

В ответ Снайп замахал хвостом… и вдруг улыбнулся! Мэри в жизни не видела ничего подобного, хоть и была у нее в детстве собака, необычайно умный коккер Кисс.

— Послушай, кто ты такой? — совершенно серьезно спросила пса Мэри. — Может, зачарованный принц? И что за человек твой хозяин? Откуда вы оба свалились на мою голову?

Пес продолжал улыбаться, но выражение его морды слегка переменилось. Теперь оно говорило: «Неизвестно еще, кто на чью голову свалился». Мэри невольно хихикнула, но тотчас одернула себя: из магазина вышел Коули с двумя увесистыми пакетами.

— Ну как, побеседовали? — деловито осведомился он.

— И весьма содержательно, — кивнула Мэри.

— Что же он тебе поведал?

— Что ты маг и волшебник, что умеешь читать мысли, что все звери повинуются тебе… — начала перечислять Мэри.

— А что я лучший полицейский в Нью-Йорке, разве не сказал?

— Наверное, просто не успел, — улыбнулась Мэри.

В преддверии скорого расставания ей не хотелось грызться с Коули. В конце концов, он пожертвовал выходным ради сомнительного удовольствия сопровождать их в зоопарк. Теперь Мэри почти верила, что этот полицейский — просто хороший человек и не имеет никаких задних мыслей…

А Коули вдруг кинул ей на колени пакетик соленых орешков.

— Погрызи.

И вновь, в который раз за этот день, Мэри лишилась дара речи. Ошарашенно глядя на пакетик, она замерла, а Коули меж тем искоса, но пристально наблюдал за сменой выражений на ее лице. Вот она рассердилась, вот губы ее страдальчески скривились, вот она силится овладеть собой…

— Откуда ты знаешь, что я именно это люблю? — спросила она наконец.

— У тебя на носу написано, — усмехнулся он.

— А там не написано, что я уже вполне взрослая? — ощетинилась Мэри.

— Нет, — сказал, как отрезал Кристофер.

Весь остаток пути до дома Мэри они молчали. Затормозив у подъезда, Коули вытащил из машины пакет с молоком и йогуртом.

— Позволь мне как воспитанному человеку хотя бы донести все это до холодильника, — попросил он.

— Мне нужно еще с тобой рассчитаться, не забудь! — напомнила ему Мэри.

— Послушай меня, девочка, — Коули посерьезнел, — и не перебивай. До сих пор не знаю, где ты работаешь и сколько у тебя на текущем счете, но есть некоторые правила, которым я привык следовать. Одно из них гласит: «Никогда не обещай больше, чем сможешь выполнить». Другое: «Никогда не бери денег с женщины, будь она хоть внучкой Рокфеллера». Я не нарушил первого, хочу соблюсти и второе.