КАКАЯ  НЕЛЕПОСТЬ...

Молодая женщина в домашнем халате стояла посреди кухни с тетрадью в руке. Откашлявшись, она с выражением прочитала заголовок стихотворения:

- Где ты счастье моё?!

Затем она многозначительно посмотрела на персону с постным лицом и, ничуть не смутившись её мрачного вида, воодушевлённо принялась читать ей следующие строки:

- Спасибо,  Господи,  за  всё:

За  жизнь,  любовь  и  пониманье,

Что я живу среди прекраснейших людей,

Кто так навязчиво печётся о моём сознанье.

Мне легче объяснить себе, когда

Душа полна смятений и страданий  -

Нет больше сил роптать, негодовать -

Вся  жизнь сплошное зазеркалье.

Ты видишь в ней обиду – это гнев в тебе,

Обманы… - значит, ты не доверяешь.

Признав, что все проблемы кроются в твоём уме,

Ты этим их уже искореняешь.

Нет худа иль добра - всё от ума!

Пора бы отказаться от порочащих регалий.

Однажды изменив себя,

Ты рабство в своём сердце отменяешь.

Мы обязательно придём к тому,

Что нужно жить и радоваться каждому мгновенью.

Себя любить, других щадить,

Меняя образ жизни и воззренье.

В Деньгах – свобода и комфорт,

В почёте Слава, Власть и Уваженье.

Но обладая только ими – ты  глупец!

Ведь счастье было в Добрых Отношеньях.

Татьяна захлопнула толстую тетрадь и с гордостью вскинула глаза на женщину, которая, не проронив ни слова, принялась демонстративно намывать посуду.

- Мама, между прочим, Женька эти стихи сам написал, - обратилась она к сердитой женщине. - У него столько талантов! А ты каждый раз мне говоришь о нём такие гадости. Ну, какая он тебе «пьянь подзаборная»? Как у тебя только язык поворачивается такое сказать? – возмутилась Татьяна, пытаясь оправдать в глазах матери своего обожаемого мужа.

- А от кого вчера разило, как от пивного бочка? – подала голос Дарья Потаповна, намывая энергично посуду.

- Вчера Евгений после работы зашёл к Павке-скульптору, и они пригубили по рюмочке. Ты же знаешь, такое происходит крайне редко. И стоит ли вообще на это обращать внимание? Они друзья юности, вспомнили там своё… - она махнула рукой. - Я тоже хороша… перед сном ему столько всякой мерзости наговорила. А тут ты опять муссируешь эту тему. Что мне второй вечер, по твоей милости, из жизни выкидывать?! – она приблизилась к матери. - Мам, ну давай, наконец, оставим эту тему. Нам что, с тобой поговорить уже больше не о чем? – она прижалась к плечу матери, коснувшись губами её щеки.

- Да, о чём с тобой говорить? - отстранилась она от нее. - Если ты рта не даёшь открыть о своём муженьке дегене…

- Кстати, - с загадочным видом перебила её Татьяна, - а ведь Женька закончил свой проект. И на днях получит большой гонорар за свои иллюстрации.

- Гонорар, гонорар! Целый год я только и слышу о нём. Опять одни проекты, когда уже будут, наконец, результаты?! Сидят два дармоеда на моей шее, - она остервенело постучала себя размокшей красной рукой по воображаемому загривку. - Скажите, пожалуйста, замуж она вышла за рисовальщика! Он хоть бы в выходные дни делом занялся! А то – нет, стишки с намёками сочиняет и ложки свои стругает! - она вдруг сделала уж совсем неприятное лицо и ехидно так заговорила: - Я вот только никак не пойму, и кому его деревянные «поскребушки» в наше-то время нужны, а? Вон «выстругал»… – женщина кивнула в сторону сидящего за столом пацанёнка лет трёх, который с аппетитом доедал кашу. - Это, пожалуй, его единственная достойная работа. А так бы… Ух! – она сжала кулак. - Давно бы уже такого зятька взашей вытолкала.

- Э-хе… - вздохнул малец, облизывая ложку. - Вкусно.

- Конечно, вкусно, моя кровиночка, баба для тебя всё сделает, не то, что этот твой…

- Мама, хватит! А то я сейчас на тебя уже совсем обижусь. Евгений хороший отец, и ещё я его люблю. Разве недостаточно уже только за это к нему относиться снисходительно?

- Нет! Мне, вот, недостаточно! – взвизгнула Дарья Потаповна. - Мужик обеспечивать должен свою семью, а иначе нет ему уважения!

- А он и не «мужик», - миролюбиво, но с гордостью заявила Татьяна, - а с большой буквы мужчина! И потом, бывают же разные обстоятельства.

- Бывают, но у нашего только одни: создавать видимость трудяги и возвращаться домой под хмельком!

- Мам, ну, что ты опять говоришь? Когда такое было?!

- Ха! Вчера и было! Пьянь, она и есть пьянь, и это только начало. Помянёшь моё слово! – на этот раз она уже погрозила пальцем своей дочери.

Татьяна отвела от матери взгляд полный негодования и перевела его на сына.

- Так, Антон – спать! – скомандовала она сынишке. - Чего уши развесил? Вон… у нашей бабушки сегодня опять возникло желание повысить степень своей значимости. А для этого ей нужно сначала найти себе жертву, а потом смешать её с грязью! И пыхтеть от благородного гнева. Она у нас такая правильная и заботливая, вот только от общения с ней уже выть всем хочется! - Подхватив сына на руки, Татьяна бросила на мать недобрый взгляд и выскочила из душной кухни.

Выкупав ребёнка, она прошла с ним в спальню и прилегла на кровать. Поглаживая сынишку по пушистым волосам, Татьяна принялась рассказывать Антошке удивительные истории, перелистывая эскизы, которые создал его отец.

Малец поначалу слушал с интересом, разглядывая знакомые ему зарисовки, затем он начал тереть кулачками глаза, позёвывать и, незаметно перенёсся в мир сновидений.

Татьяна с умилением посмотрела на спящего Антошку и погасила настольную лампу, оставив включённым ночник с рассеивающим светом. Потом она аккуратно убрала рисунки мужа в стол и хотела было уже выйти из комнаты, как из коридора послышался звук прокручиваемого в замке ключа.

На её лице тут же вспыхнула улыбка, и Татьяна кинулась было навстречу Евгению, но вспомнив в этот момент слова матери, она чуть ли не физически почувствовала, как пропитывается желчью. По лицу молодой женщины пробежала тень недовольства, и она с нескрываемым раздражением выплыла в коридор.

Евгений старался, как можно меньше создавать шума. Он осторожно прикрыл за собой входную дверь и потянулся к жене.

- Привет, как ты? – он сиял, пребывая в каком-то своём измерении.

- Виделись, - Татьяна неохотно подставила ему свою щёку.

- А Антон уже спит?

- Да. Я только что его уложила.

- Это хорошо…

- Хорошо? Что ты находишь в этом хорошего, что сына своего сутками не видишь?

- Прости, много дел, ты же знаешь. А где мама?

Из кухни послышалось громыхание посуды.

- А-а, - закивал с пониманием Евгений. - Она всё ещё на меня сердится за вчерашнюю рюмашку, да?

Татьяна, поджав губы, утвердительно кивнула головой.

- И ты я смотрю тоже, - он тяжко вздохнул, сунув ноги в тапочки. - Бедные вы мои… как же вам должно быть тяжело.

Не снимая пальто, он потянул Татьяну в спальню, приговаривая:

- Ладно, маму на сегодня оставим в покое. Похоже, она у нас не вписывается в тему, а вот тебе… я всё-таки что-то покажу.

Прикрыв за собой дверь, он с таинственным видом велел ей закрыть глаза.

- Зачем? – на всякий случай поинтересовалась Татьяна, послушно их прикрывая.

Евгений тем временем чем-то зашуршал.

- Не подглядывать! - повысил он на неё шёпот, коснувшись длинными чувствительными пальцами её век.

- Мне ещё так долго стоять? – заккапризничала Татьяна.

- Постой. Вот так… Ещё постой… А вот теперь давай!

Молодая женщина открыла глаза. Перед ней опять возникло лицо мужа, которое так и светилось! Татьяна не улавливала юмора, и её взгляд в недоумении вопрошал «и что?».

Евгений медленно поднял глаза к потолку, и она последовала его примеру. И в этот момент он что-то подбросил вверх. Это что-то, оказались купюрами денег, которые завораживающим листопадом закружились, опускаясь им на головы.