Принцесса обняла мужа на прощанье, ловко запрыгнула на коня, обхватив ездока за талию.

– Перестань это повторять, хозяйка! – не находила себе места суккуб. – Эрдарх не убьёт тебя до тех пор, пока не захочет покинуть наш мир, а он его никогда покинет. Эльфы живут достаточно долго, да и целительные заклинания знаешь неслабые. Залижешь раны, да снова дашь о себе знать.

– Ну, как я могу поднять руку на любимого? – удручённо вздохнула я, садясь на кровать.

– Вот скажи мне, он хоть раз к тебе пришёл? Нет. Слово ласковое говорил? Нет.

– Как это не говорил? Говорил! – экзальтированно сказала я.

– Ага! Когда ему нужно, чтобы ты что-то сделала?

Я опустила глаза. Ярослава права. Герцог сторонится меня, а я понять не могу, почему? Люблю его больше жизни!

– А-а-а! Дошло до меня! – стукнула себя по лбу суккуб. – Тебя ж приворожили! М-да, Ярослава, это же надо было так в грязь лицом упасть! Дурная твоя рогатая голова!

– Приворожили? – нахмурилась я. – Чушь ты говоришь! Я всегда его любила… и буду любить!

– Дохлый номер. Даже если я тебя сейчас чем-нибудь стукну, результата это не возымеет, а жаль. Ты ведь на всё пойдёшь ради этого вероломного вампира?

– Да! – воскликнула я.

– Что ж, раз такое дело, я пойду свежим воздухом подышу и подумаю, как тебе помочь.

– Погоди, ты что, меня бросаешь?

– Не бросаю, а на время оставляю, – поправила меня обольстительница. – И постарайся глупостей не делать.

– Это, какие глупости я должна сделать?

– Всё, я ушла.

– Ярослава!

Но от демоницы остался только сизый дымок. И вновь перед глазами образ Каринэля. Не могу долго находиться без него. Пойду, поищу. Если получится, крепко обниму. Ну, а то, что ему дышать будет проблематично, это его проблемы. Будет знать, как меня одну оставлять!

Столкнулась с ним в коридоре. Рад он мне не был, зато я светилась от счастья. Обняла. Тут герцог понял, что с него хватит, пытался высвободиться. На этот раз у него ничего не вышло. Мимо проходила Энрита. Увидав нас, она рассмеялась.

– Помогите! – пискнул диоре Самьяни. – Ещё одних крепких объятий я не переживу.

– Повеселили вы меня на славу. Стефания, отпусти Каринэля.

– Нет! – зычно сказала я.

– А я тебе взамен лиру дам.

– Лиру? Хочу!

Отпустила вампира, и как мне обещали, отдали инструмент. Мой хороший, мой замечательный! Прижала к груди.

– Впервые вижу, чтоб так трепетно относились к музыкальному инструменту, – поразился эльф.

– Стефания, прекращай всё это, – скривилась герцогиня. – Нам нужно ехать. А ты, Каринэль, присмотри за ней.

– Почему я?! – возмутилась моя любовь.

– Не я же баловалась приворотным зельем. Давайте, живее! Времени, между прочим, не так уж и много!

– А куда мы едем? – спросила я, даже не подумав двинуться с места.

– Село Эйвиль. Его населения как раз хватит демонам.

– Этого нельзя допустить! Нет, я с вами не еду!

Вампирша резко остановилась, сжала кулаки и процедила сквозь зубы:

– Каринэль!

– Стефания, любовь моя, подойди ко мне, – нежно сказал он, поманив к себе пальцем. Я не хотела подходить и старалась делать вид, что не вижу герцога, но забыла о том, что могу слышать. Ноги сами несли меня к нему.

Как бы я не упиралась, а сила любви продолжала сужать между нами расстояние. Нет, не хочу.

– Зачем ты противишься? Любишь же меня.

– А ты? – вопросила я, оказываясь в объятиях эльфа. – Ты ни разу не сказал, что любишь меня, почему? Ответь мне!

– Я говорил, что люблю тебя, и приходил к тебе, разве этого мало? – спросил он.

– Не так, как нужно. Будто ты выдавливаешь из себя эти признания.

– Кажется, кто-то допрыгался, – хмыкнула Энрита. – Оставлю вас. Чувствую, что лишняя.

– Стефания, ты позоришь меня, – тут же наехал на меня вампир, как только герцогиня скрылась за углом.

– Чего?! Это ещё кто кого позорит! Ты вожделенно смотришь на вероломную злодейку и думаешь, что я так просто буду стоять в стороне и наблюдать за вашим воркованием? Что ты со мной сделал? Вы оба вороги, это я знаю, но когда ты что-то просишь, я исполняю. Не представляю себе жизни без тебя и хожу за тобой хвостиком.

– Хочешь правды? Ты её получишь, но чуть позже.

– Чуть позже? Я желаю получить её сейчас!

– Пошли, – схватил вампир меня за руку и потащил к выходу. Энрита проводила нас удивлённым взглядом, и пошла следом. – Тебе ещё чернокнижника в жертву приносить владыке демонов.

– Я не стану этого делать! – рявкнула я.

– Ещё как станешь!

– Заставь меня!

Глупость сморозила. Заставит ведь! Каринэль остановился. Крепко сжал мои плечи, и вкрадчиво произнёс:

– Будешь выпендриваться, обращу тебя. Поверь на слово, это будет похуже того, что я с тобой пару дней назад сделал.

Меня продолжили тащить к выходу.

– Я тебя не боюсь, слышишь? – зычно сказала я.

– Это ты сейчас такая смелая. Посмотрим, как ты заговоришь, когда в твоих жилах будет течь моя кровь.

– Гроза, да к ночи, – хмыкнула герцогиня.

Мы сели в карету и отчалили от мрачного замка. Рядом со мной сидел мужчина средних лет. Руки и ноги связаны, во рту кляп. Энрита глаз с него не спускала. На моих коленях лежала лира. Пальцы касались струн. Инструмент издавал едва слышимые звуки. Мне хотелось что-нибудь спеть. Вспомнила песню, которую исполнял Вильгельм в Хантервилле. От одной мысли о принце Сакрейна, сердце моё начинало учащённо биться. Что со мной происходит?

Я хочу понять, но не получается. Что-то препятствует. Ощущение, будто меня… приворожили. Сердцем понимаю, что люблю Вильгельма, но некая сила утверждает, что люблю Каринэля. Даже сейчас эльф строит глазки герцогине. А ревность меня аж на части раздирает. Так и сойти с ума недолго.

На нашем пути встретились три группы фанатиков Культа Избранных, и одна группа фанатиков Культа Темнейших. Лично я палец о палец не ударила. А зачем? Пусть защищают меня. За меня Эрдарх с них три шкуры спустит, это я уже поняла.

– Демоны бы их побрали эти Культы! – выругался Каринэль. – Вечно ошиваются близ дорог!

О, я придумала себе и им развлечение! Сейчас спою. Только не так, как учила инрэ Элла Дарх. Мне необходимо срочно поднять себе любимой настроение, а это возможно, если…

– А-а-а! – не выдержал вампир. – Кто-нибудь, закройте ей рот! Это невыносимо!

– Стефания, я понимаю, что ты хочешь привлечь внимание любимого, но зачем надо мной-то издеваться?! – стеная, спросила герцогиня.

– За компанию, – дала я ответ и продолжила свою маленькую месть.

По прибытию в село Эйвиль, во рту у меня, как и у мужчины, сидевшего рядом со мной, появился кляп, руки связаны, чтоб до лиры не добрались. Обижена была на весь мир.

– В общем так, чернокнижница, – повернула меня к себе вампирша, как только мы вылезли из кареты, – сейчас я выну кляп, развяжу тебе руки и только попробуй продолжить свой концерт по заявкам, как ты выражаешься, я мигом вонжу клыки в твою нежную эльфийскую шейку, поняла?

Я кивнула. А когда ко мне вернулась возможность говорить, вставила свои пять копеек:

– Уйду я от вас, злые вы! Даже развлечься не дают, жмоты!

Эйвиль был похож на средневековый городок Европы. Жители носили простую, удобную одежду. Вьюны украшали, чуть ли не каждый фасад дома. У фонтана резвились дети…

– Жалеешь их? – спросила Энрита, не оборачиваясь. – Они будут сами по себе. Они же хотят, чтобы родители их не контролировали, вот и получат желаемое.

– Они этого хотят неосознанно, – возразила я.

– Начнут спрятаться, звать на помощь и хотеть домой к маме с папой. После того, как Эрдарх и его демоны ступят на землю кьяревскую, мир перестанет быть прежним, ну а тебе, Стефания, предстоит сражаться до конца дней своих с повелителем демонов. Ты пришла в этот мир как Защитница, смирись.

– Я на это не подписывалась! – попятилась моя эльфийская персона назад. – И вообще, хватит называть меня Защитницей! Надоели!