«Не смог не прийти, Джарет? Велик же твой дар. Вот только на этот раз он обернулся против тебя».

— Зачем ты пришел?

Джарет снял со стены инструмент, похожий на гитару. Пробежался по струнам.

— Я пришел, потому что ты позвала.

— Не припоминаю, чтобы я произносила твое имя, подарок.

Джарет улыбнулся, продолжая наигрывать старый мотив. Жаль, что мало струн, ему бы арфу…

— Когда мечтают так близко и горячо, не обязательно звать меня по имени. Я чую желания. В своем мире я бы увидел твои мечты и сделал их реальностью. К сожалению, здесь это невозможно.

«Какая ирония судьбы, — Джодок не мог оторвать глаз от пальцев Джарета. — Ты добровольно готов стать моим, но еще не время. Не искушай меня, Джарет, иначе мы оба застрянем в этом мире. Едва ли ты примешь мою помощь, если поймешь, кто я. А ты поймешь, ведь от некоторых привычек не избавиться».

Музыка становилась всё более неистовой, кружила, звала, уводила за порог.

«В чем эльфы действительно хороши, так это в музыке. Она сильна даже там, где нет магии. Только не пой, Джарет! Даже моей выдержке есть предел».

Мелодия взвилась финальным крещендо и оборвалась.

Джарет отложил инструмент и скользнул к окну.

— Нет! — Аниала вскинула руку, останавливая его в полушаге от себя.

— Ты меня боишься?

— Нет, но мы заключили договор. А у меня есть правило: сначала дело, остальное — потом.

— Принципы — это прекрасно, Аниала. Но я не вижу причин, почему нам нельзя доставить радость друг другу здесь и сейчас.

— Зато я вижу, — Джодок уперся ладонями в грудь Джарета.

Что же ее всё-таки сдерживает? Джарет чувствовал, как подрагивают пальцы Аниалы от желания вцепиться в него.

— Одна ты сгоришь до пепла, — Джарет потянулся к ее губам. — Но вместе мы сделаем сильнее друг друга.

«Великий Хаос, это уж слишком — слышать такое от тебя!»

— Нет, не сделаем! Любовь — это слабость, — Аниала оттолкнула его и решительно пошла к двери. — Ложись спать, я постараюсь не беспокоить тебя.

Джарет неверяще смотрел на захлопнувшуюся дверь. Как она смогла? Вот так — сгорать от желания — и уйти?

— Какой королевой ты могла бы стать, — прошептал он. — И станешь, клянусь. Я найду для тебя королевство. Надо будет — завоюю.

«А еще у нас впереди два дня на яхте», — Джарет повел плечами и радостно засмеялся. Как там выразился кузен о живой воде? Всё верно, вот только для него живой водой всегда была игра. А победа… она неизбежна, но зачем спешить?

Утро в усадьбе началось с шумной суеты. Хлопали двери, слышались возбужденные голоса. Ганконер ожидал, что его вызовут к лану, но про него словно забыли.

— Праздник, — презрительно скривив губы, пояснила Лекка. Она принесла Ганконеру завтрак. — Все собираются в Рай. Видел бы ты, как показательно Ариан сочувствовал младшему брату!

— Признаться, я удивлен, что Арак дожил в этой семье почти до совершеннолетия, — Ганконер принялся за омлет.

— Вот именно, что почти, — Лекка бесцельно покрутила в пальцах нож. Положила на поднос.

Ганконер поднял на нее глаза.

— Тебе настолько неприятно, что Арак уходит с нами?

— Не в этом дело, — Лекка покусала губу. — Мне другое… неприятно. Ганконер, ты не обижайся, но Джарет… Я понимаю, он твой родственник, и ты его любишь, но зачем он так играет с Араком? Это ведь не договор, да? Джарет и потом его не отпустит? Просто потому, что назвал своим?

Ганконер отложил вилку. Не спеша промокнул губы салфеткой.

— Ты правильно понимаешь, Лекка. Но такая… зависимость не равнозначна здешнему рабству. Всё зависит от Арака. Если он докажет, что равен сидам, несмотря на примесь людской крови, его примут, как равного. Со временем.

У Лекки вертелся на языке еще один вопрос. Гораздо более важный для нее. Но она проглотила его. Потом. Они еще успеют поговорить.

— Просто верь мне, — Ганконер взял её руку и поцеловал. — Я люблю тебя, Лекка.

«И это правда — здесь и сейчас», — добавил он про себя.

— Я верю, — Лекка смущенно улыбнулась. — Пусти, мне пора. Они сейчас уедут, и я проберусь в гараж.

Она забрала поднос и ушла. Ганконер открыл окно. Крыльца отсюда видно не было, но он услышал шум отъезжающих машин.

По словам Лекки, в усадьбе осталось всего десять охранников. Ганконер достал флейту, нежно погладил.

— Вот и снова пришел черед «Колыбельной». Давненько мы не вспоминали о ней.

Флейта отозвалась едва ощутимым эхом. У Ганконера вдруг защемило сердце.

— Ты — всё, что у меня есть, — прошептал он. — С тобой ведь ничего не случится, правда? Если уж Джарет не смог ничего с тобой сделать, разве под силу это людям?

Он успокаивал сам себя и сам себе не верил. Что-то очень важное произойдет совсем скоро. И это «что-то» будет недобрым к заблудившимся фейри.

— Доставьте всё к заходу солнца на яхту «Бегущая по волнам». Да, да, хозяин яхты — лас Арак из рода Черной лилии, — Джодок небрежно подписал очередной чек. Нет, подписала Аниала. Нужно думать о себе в женском роде. Иначе Джарет скоро заподозрит неладное.

Они вместе обходили продуктовые лавки, закупая необходимые припасы.

Джарет хмурился. В условленное время Арак с Ганконером не появились. Значит его подозрения оправдались, и теперь придется полагаться на мастерство Лекки и почти истощившуюся силу флейты. Хотя, насчет флейты Джарет не был уверен. Возможно, Музыкант напрасно бережет ее. Джарет подозревал, что этот мир не выпил ее силу. Суть флейты — не магия как таковая, а что-то другое. Джарет вспомнил, как пытался уничтожить ее и содрогнулся.

— Что с тобой? — Аниала завела автомобиль и медленно вывела его на дорогу.

— Воспоминания, — Джарет посмотрел на ее руки, слишком крепко сжимавшие руль. — Ты недавно научилась вождению?

— Да. Так что не отвлекай меня, ради собственной безопасности.

Джарет принялся смотреть по сторонам. Улицы постепенно заполнялись нарядными людьми. В городе ощущалась атмосфера праздника, но не буйного карнавала, а религиозного торжества. А ведь они с Ганконером так и не вникли в особенности местной веры. Впрочем, все религии похожи друг на друга.

— Почему на улицах почти не видно женщин? — спросил Джарет, когда они уже подъезжали к дому Аниалы.

— Женщинам не принято выходить без сопровождения, — она усмехнулась. — Не все могут позволить себе рабов. А мужья у многих работают и в праздник.

— Даже в магазин нельзя одной пойти? — не поверил Джарет.

— Строго говоря — нельзя. Разумеется, среди бедноты это правило не соблюдается. Но их кварталы на окраине. А более-менее зажиточные горожане стараются следовать заповедям. По крайней мере, сегодня. Но если ты хочешь узнать больше, лучше найди сборник заповедей в библиотеке. Для меня эта религия — не родная.

— А во что верят в Содружестве? — Джарет открыл перед Аниалой дверцу автомобиля.

— В науку, — она едва коснулась его руки. — Тебе нужно переодеться во что-нибудь более подходящее для морского путешествия. Можешь взять что захочешь из гардероба моего покойного мужа.

— Ты очень любезна.

— Это верно, — Аниала вручила ему ключ от входной двери. — Я буду в тире. Если кто-нибудь придет, говори, что я на молитве и никого не принимаю.

— Слушаюсь, моя госпожа, — Джарет шутливо поклонился. И вдруг ощутил на щеке ее ладонь. Это не было лаской, скорее — остановленной пощечиной.

— Ты любишь играть, Джарет? — Аниала провела пальцем по его скуле. — Я тоже. Хочешь получить меня? Тогда рискни собой.

Джарет широко улыбнулся.

— Ты настоящая фейри, Аниала. Ты знаешь, что такое клятва на крови?